— Вы знакомы с тем господином?

— Да. Можно сказать, мы соученики, хотя обучались у разных мастеров. Он постигал искусство запретов, а я зачарования вещей. Так вас интересует моё предложение?

— Смотря что за услугу вы попросите? — глава проявил осторожность.

— Я хочу вернуть своё имущество. Так вышло, что одному знакомому одолжил любимую марионетку, попросив кое-что для меня сделать. К большому сожалению, он её потерял. А бахи Аман, во время пленения принцессы Пармы, эту марионетку нашли. Как оказалось, мой знакомый сопровождал высокородную дочь клана волков в качестве проводника, а не слуги или воина. Поэтому, хотя я не враждую с оазисом Шаль-Аман, бахи Аман могут считать иначе. Это их заблуждение, пусть с ним и остаются. Мне важнее вернуть мою марионетку, чем что-то им доказывать или объяснять. Она мне дорога, как память о далёком прошлом. О доме. Не подумайте лишнего. В ней нет чего-то особенного или странного. Если вы поможете мне, я помогу вам. Всё достаточно просто.

Выяснив, о какой марионетке идёт речь, глава рода Ракеш пообещал посмотреть, в силах ли они исполнить мою просьбу или нет. Спросил, как со мной связаться, если ответ будет положительным. В качестве посредников назвал бахи Вимал. Теперь Аюни будут искать не только Ракеш, но и Манджу и сами Вимал. Даже просить об этом не придётся. Если потребуется, я этот город переверну и вытрясу до последней монетки, но верну свою автокуклу. Она стала практически членом моей семьи. Можно сказать, дважды отдала за меня жизнь. И столько же раз её спасала. Поэтому, верну Аюни, даже если для этого придётся расплатиться пером из хвоста Уар'Ди'Энатана.

«Или же воспользуюсь его более доступной заменой. Той, что всегда под рукою», — подумал со зловещей, коварной улыбкой.

«Эй!» — смущённо-возмущённо-обиженно воскликнула догадливая птичка, прикрывая крыльями попу.

Этой ночью Чха-Ун не спалось. Она чувствовала себя немного подавленно и виновато. Химере не давало покоя ощущение, что она подвела хозяина. Где это видано, чтобы телохранители убегали от опасности, спасая свои жизни, а господин оставался прикрывать их отход? Всё должно было завершиться иначе. С точностью до наоборот. Впрочем, что сейчас об этом рассуждать? Оправдания нужны только слабакам.

Чха-Ун безмерно гордилась хозяином, вернувшимся не только живым, но и с победой. Да ещё одержав верх в той битве, в которой проиграла эта несносная Акаша. Судя по поведению последней, случайным оговоркам, настроению и наказанию, что та получила в спальне господина, откуда доносились какие-то странные, подозрительные крики, почему-то вызывающие у лахры не радость, а смущение, хозяин зачем-то ещё и спас её. Наверное, на него в тот момент нашло помешательство, вызванное новой рабыней. Захотел показать своё благородство. Точно. По-другому и быть не могло.

Убедив себя в этом, ответственная Чха-Ун, чтобы успокоить совесть, привычно вышла на ночной обход дома. Проверяя всё ли в порядке. Не крадутся ли в тенях чужаки, что уже один раз едва не добрались до хозяина, обойдя и охрану, и телохранителей и, стыдно признать, даже лахр. Отчего она испытывала приступы неконтролируемой злости, сожалея, что не может убить их ещё раз. Какая польза от сторожевых псов, если мимо них спокойно шастают нарушители? Лахра боялась подвести хозяина ещё раз, разочаровать, поэтому взяла за правило делать обходы территории.

Услышав подозрительный шорох, химера мгновенно замерла. Насторожившись, повела ушами, чутко прислушиваясь к каждому звуку. Кажется, кто-то крадётся по коридору со стороны кладовой. Если бы не её повышенная, звериная чувствительность, то не обнаружила бы этого.

Пригнувшись, тоже крадучись, на цыпочках, быстро переместилась к углу. Выждав несколько секунд, больше не слыша подозрительных звуков, осторожно выглянула из-за угла. Столкнувшись с в точности повторившим её действия тигром, держащим в пасти здоровенный, копчёный окорок. У них даже выражение морды и лица одинаково менялись, переходя от изумления, испуга, смущения до злости.

— Ррррр, — тихо, чтобы никого не потревожить, друг на друга зарычали, обнажая клыки.

— Верни на место, — шёпотом приказала Чха-Ун полосатому грабителю хозяйской кладовой.

Непонятно откуда взявшийся тигр высокомерно фыркнул, не собираясь расставаться с добычей. Ещё и раздражённо дёрнул хвостом, наглец. Кто его сюда только пустил? Неужели господин Амир? Вечно он разное зверьё домой тащит. Это потому, что у него доброе, отзывчивое сердце и мягкий характер. Вот и пользуются этим все, кому не лень. Кругом одни обманщики да ворьё. Никому нельзя верить, только хозяину.

Чха-Ун уже собиралась приступить к разъяснению, кто в этом доме главный, как оба вновь настороженно замерли. Одновременно повернув головы, пристально всмотрелись в длинную тень, отбрасываемую от тумбочки, стоявшей возле ближайшего окна.

Немного подождав, не заметив изменений обстановки, оба вернулись к продолжению противостояния. Тигр, чудовищно расширив пасть, в один приём заглотил окорок, а Чха-Ун, медленно вынула из ножен тяжёлый нож. Внезапно, химера стремительным броском, с разворота метнула его в подозрительную тень, а полосатый вор выстрелил туда же энергетическим снарядом. Выпустив его из пасти, чем немало удивил лахру. Впрочем, сейчас не время отвлекаться на эту мелочь.

Через внушительную дыру, переходящую с пола на стену, появившуюся на месте тумбочки, можно было увидеть улицу. Снова прислушавшись к своим ощущениям, оба бросились бежать по коридору, догоняя юркую тень, что начала метаться от одного укрытия к другому. Пытаясь не дать этой хитрой «мышке» сбежать, азартные охотники принялись лупить по ней чем придётся. Кулаки лахры с лёгкостью пробивали пол, оставляя в нём новые дыры, разламывали деревянные брусья, ломали стены. Тигр не отставал, мешаясь у неё под ногами. Пытаясь опередить химеру, разжигая в ней чувство соперничества. Чха-Ун не собиралась делиться с этим ночным обжорой похвалой хозяина. От одной только воображаемой картины, как он гладит её по голове, хвалит и кормит, у химеры значительно поднялась температура тела. Поэтому без страха отпихивала наглого тигра. Рычала на него, перепрыгивала, дёргала за хвост, точно так же мешая сопернику вырвать у неё из рук победу.

На поднявшийся грохот из своей комнаты выскочила перепуганная кукольница из Шаль-Шади. В одной ночной рубахе. Подумав, что началась война.

— Что происходит? — спросила у Чха-Ун, узнав личную химеру господина Амира.

— Здесь дух — шпион. Лови его, — приказала химера, указывая пальцем на тень.

Действуя на рефлексах и адреналине, дерра Апар немедленно пустила в ход свою родовую силу, которой уже давно незаметно покрыла весь дом. В указанном месте доски пола с треском принялись скручиваться в спирали. Почувствовав, как что-то коснулось её сигнальной нити, кукольница нанесла туда сильный удар стихийной техникой, сразу подумав о пугающих её до дрожи невидимках. Стремительно разрастающиеся корни гигантского дерева разодрали этот угол дома в клочья. А увлёкшийся преследованием тигр добавил к ним огоньку, приняв это за продолжение веселой игры, к которой очень скоро присоединилась целая толпа желающих отличиться и заслужить награду.

Не став устраивать разбирательства ночью, на эмоциях, утром прошёлся по следам «великой» охоты. Осматривая впечатляющие разрушения, с трудом сдерживая гнев, поинтересовался у толпы виновато отводящих глаза сопровождающих.

— Вы за кем гонялись? За стадом диких быков? И как? Сколько поймали? Не слышу, — потребовал ответа леденящим голосом.

— Простите, господин, нам не удалось схватить шпиона, — с сожалением сообщил начальник охраны.

Наивно полагая, что провинился только этим.

— Как он хоть выглядел? — продолжил расследование.

В ответ, тишина. Лишь растерянные переглядывания виновников этого собрания.