— Просила. Три сундука с одеждой. Мешок писем, набравшихся за время вашего отсутствия, пришедших на имя главы дома древних Амир и отдельное послание от себя, — достал деревянный тубус, внушительных размеров.

— Вот же женщина. Зачем мне столько тряпок? — оторопело посмотрел на большие сундуки.

— Она тоже намеревалась пойти с нами, желая поговорить с вами лично, но наш глава всё же смог отговорить её от этого опрометчивого поступка, — добавил Шариф с непроницаемым выражением лица.

— За что ему полагается большая награда и моя искренняя благодарность, — вздрогнул, представляя, что бы я сейчас выслушивал.

Случайно посмотрев в другую сторону, увидел о чём-то живо шушукавшихся Акашу и Сану, неодобрительно на меня поглядывающих. Понятно. Это не избавление — а только отсрочка. То-то я удивлялся, куда делась эта женщина. Проследив за моим взглядом, суровый воин с обветренным, загорелым лицом, едва заметно улыбнулся.

— То, что Хамаду удалось с чужой женой, не вышло со своей. И, возможно, я сейчас скажу то, что вам не понравится, но перед нашей отправкой Сана точно так же о чём-то побеседовала с госпожой Латифой. В сторонке. Шёпотом, — доверительно сообщил Шариф, понизив голос.

В этот раз мой выход в город существенно отличался от прошлых. Хотя оделся в ту же одежду, позволяющую скрыть лицо и руки. А всё потому, что меня сопровождала внушительная свита, придавая вид важной, охраняемой персоны. Благодаря чему нам не только уступали дорогу, но и не задавали ненужных вопросов.

Два хорошо одетых слуги несли небольшой сундучок. Пустой, о чём на нём не было написано. Ещё двое держали здоровенные опахала, в том числе выполняющие функцию зонтиков от солнца. Шестеро телохранителей и три боевые химеры расчищали дорогу. Любимая наложница скрашивала прогулку. Всё как полагается. Причём Акаша специально изменила облик на очаровательную, загадочную красавицу, одетую в сексуальный наряд, обильно украшенный золотом и драгоценными камнями. Скрыв лицо под тончайшей, полупрозрачной, шёлковой вуалью.

В таком составе мы отправились на главный рабовладельческий рынок Шаль-Аман, надеясь отыскать там шаманку махри. Без неё мой зыбкий план мог рассыпаться песочным замком, под напором ветра. Раньше я по таким местам не ходил, лично, так что сегодняшняя прогулка стала для меня новым, незабываемым опытом.

По пути к площади «Плача и страданий», как называлось это известное место, обратил внимание на патрули городской стражи, которые меня словно не замечали. Как и тогда, когда изображал нищего калеку. Однако, стоило только приблизиться к границе площади, расположенной в отдельном районе Шаль-Аман, вдали от его центра, где проводилась работорговля и содержались пленники, как всё изменилось. Вместо городской стражи охрану порядка и отлов злоумышленников здесь осуществляли воины братства Красных рук. Для чего с ними был заключён специальный договор со стороны братства Ста клеток. Как не сложно догадаться по названию, цехового объединения работорговцев и рабовладельцев. Официально признанной организации, между прочим. Кто-то капусту выращивал, кто-то одежду шил, а кто-то занимался торговлей столь специфическим товаром. Пускай это не считалось особо почётным или приятным занятием, но и не порицалось. Менталитет дари и людей всё же был не только местами схож, но и имел серьёзные различия, о чём не стоило забывать.

Если присмотреться к братству Красных рук, то становилось понятно, что эти ребята следили за порядком и ловили преступников не только в Шаль-Аман. Я их в этом качестве видел во всех оазисах, где мне довелось побывать. Собственно, за малым исключением, городская стража состояла только из отрядов этого братства. Другое дело, что каждый отряд имел своего командира и разных нанимателей, перед которыми те отчитывались. Поэтому начальник городской стражи Шаль-Аман не имел власти над охранниками площади «Плача и страданий». Они не передавали ему сведений, пойманных преступников, не выполняли приказов. Совсем как частная, охранная организация. В рамках братства Красных рук было ещё одно разделение — по специализации, а не роду деятельности. Вроде отрядов: Красных палок, Уличных фонарей, Ловцов ножей, Зорких глаз. Братства третьей ступени. Или третьего порядка. Не помню, как правильно. Мне в своё время это объясняли ещё когда посещал Шаль-Шади.

Я до сих пор удивляюсь, как так получилось, что воины братства Красных рук охраняли враждующие друг с другом города, аристократов, по сути, работая сразу на всех. То есть, складывалось впечатление, что правая рука борется с левой. Как, интересно, они избегали конфликтов интересов? И избегали ли их вообще?

Так вот, при входе на территорию, контролируемую братством Ста клеток, нас впервые остановили. Вежливо предупредили, что в случае нарушения законов этого места, охрана будет действовать решительно и безжалостно. Раскрывать свои личности не просили. Вместо этого выдали обезличенные деревянные таблички со специальными метками, обозначающими, что мы посетители, а не беглецы или злоумышленники. С помощью этих же номерных табличек можно осуществлять сделки, по-прежнему не называя имён. Если у нас возникнет такая потребность. На пропускном пункте также можно было приобрести плащи и маски.

Попав на рынок рабов, я чуть не ахнул. Длинные, оживлённые торговые ряды были забиты разумным товаром. На них продавали все, всех и не по одному разу. На любой вкус и цвет. Чего только там не увидел. И демонстрационные помосты. И бесчисленные клетки. И миниатюрные, бойцовские арены. И шатры, предлагающие провести независимую оценку качества купленного товара. Проверяющие здоровье, таланты, силу рабов. И кузнецов. И тех, кто ставит клеймо. А уж как голосистые зазывалы нахваливали свой товар, подчёркивая его лучшие качества. У нас так шубы не продавали иностранным туристам в одной восточной стране. Я такого количества голых тел даже в общественной бане не видел. Причём, здесь продавали невзирая на расу, пол, возраст, сексуальную ориентацию и увечья. Жуткое зрелище. Строптивых рабов прямо на месте били плётками, заковывали в кандалы или подвешивали на столбы, вызывая у покупателей жалость или одобрительные высказывания. В зависимости от их мировоззрения. Но в любом случае, добиваясь всплеска ярких эмоций, что хорошо помогало при торговле.

Оценив количество народа, понял, что я здесь задержусь надолго. И что обидно, спасти всех не получится при всём желании, а то меня самого придётся спасать.

Сначала прошёлся по общим рядам, где предлагали, что называется, низкоквалифицированные, относительно дешёвые рабочие руки, зато в большом количестве. Я там не то что шаманок махри, даже обычных заклинателей не нашёл. Пришлось углубляться в исследование рынка «Плача и страданий», постепенно приближаясь к роскошным, специализированным шатрам именитых членов братства Ста клеток.

При попытке войти в один из самых больших и красиво украшенных, похожий на цирковой, под куполом которого можно целую спортивную арену разместить, нас снова остановили на входе. Объявив, что по правилам торгового дома Дорак, посетителям необходимо доказать свою платёжеспособность, показав не менее пяти малых энергокристаллов, а также заплатить десять золотых динаров. Прикинув разницу в ценах, мысленно подивился. Это место явно не по кошельку большинству покупателей. Нам аренда виллы обошлась дешевле. А ещё, от меня потребовали показать материал родового браслета, проверяя его подлинность с помощью специального артефакта. Для чего было достаточно оголить лишь часть, не раскрывая фамильный герб. Хорошо, что успел сменить браслет, а то бы у нас были проблемы.

Узнав, что я из касты шифу, внешняя обслуга и охрана шатра тут же сменили своё настороженное отношение, став обращаться ко мне с подчёркнутым уважением. Оказали самый радушный приём, выделяя на фоне всех остальных посетителей. Провели отдельной, парадной дорожкой. Не прошло и нескольких минут, как ко мне подошёл один из высокопоставленных членов рода хайдар Дорак со слова: «Чего угодно светлому господину? Беленькую, чёрненькую, с родинкой, с хвостом или без него? Подберём, взвесим, упакуем. Если нужно — похитим, оформим, забудем.»