— Наверно уже неважно, кто ты и откуда. Теперь ты просто солдат-легионер. Один из многих, — проговорил граф, разменявший уже не одну сотню лет. Закрыл файл с личным делом Вика и отправил уточнения по нему Лангу, старому доктору, уже третий десяток лет отбывавшему срок в легионе, как и сам Дуг, за попытку госпереворота.

Мне снился сон. Странно, уже много лет я не видел таких вот ярких реалистичных снов. Снилось, что я оказался далеко от Земли, на космической станции, и мне нужно подписать контракт на службу в инопланетной армии. Видимо пора завязывать с развлекательной фантастикой. Как ни странно, но пробуждение было легким, такое чувство, что я снова молодой. Даже не болит так и до конца незажившее ранение.

Стоп. А вот это странно. Последние пять лет каждое утро боль от разрезанных осколком мины связок заставляла меня просыпаться, чтобы сделать разминку, которая помогала немного ее приглушить. Боли не было. И это было непривычно. Этого не могло быть. Может я все еще сплю? Как проверить сон или явь? Кажется, нужно себя ущипнуть. Хм, больно. Значит все-таки не сплю, но как же страшно открывать глаза, страшно, что вернется боль.

— Молодой человек, вставайте, — раздался голос откуда-то с боку. — Все процедуры завершены. Сейчас я вам разъясню, что вы дальше должны делать, и, думаю, после инструктажа вам стоит отправиться в кадровый отдел. Там уже ждут.

Хочешь не хочешь а вставать придется, голос звучал настойчиво, поэтому я, не заставляя себя ждать, открыл глаза и сел. Оглядевшись, понял, что мой сон вовсе не сон, а хоть и непонятная, но реальность. Выбравшись из медкапсулы я увидел доктора Ланга, стоящего напротив и видимо ожидавшего меня.

— Значит так, Вик, слушайте и запоминайте. Вам установлена нейросеть "Тактик 4М", что это и как ею пользоваться вы узнаете из базы, которая автоматически загрузится сразу, как нейросеть развернется. Так же вам залит пакет баз по специальности «Оператор средств поддержки пехоты» и частично «Пилот истребительной и штурмовой авиации». Не знаю, с чего бы старый граф оказал вам протекцию, но сразу скажу, что обе специальности в легионе востребованы, конечно, базы не высокоранговые, но на первое время для вхождения в жизнь базы хватит. А там как себя покажешь. Может и получится у тебя чего. Сейчас подойдет сержант Керк и проводит тебя к кадровикам. Удачи тебе, вольный, — напоследок улыбнулся Ланг.

В это время входная дверь открылась и предо мною предстал сержант Керк.

— Идем, нас уже ждут, — сказал мне он.

Кивнув на прощание доктору, я вышел вслед за Керком в коридор, где стоял все тот же баги. Заняв места, мы снова понеслись по тоннелям, но в этот раз пришлось несколько раз воспользоваться лифтами. Керк был не разговорчив, поэтому весь путь мы проделали в молчании. Высадив меня у двери, сержант так же молча развернул свой баги и уехал. А мне ничего не оставалось, кроме того как зайти в приоткрытую дверь, судя по всему, кадрового отдела.

Я простоял уже минут пять, но никакой реакции так и не последовало, поэтому доверившись поговорке, что в ногах правды нет, хотя и в другом месте ее не много, занял одно из кресел для посетителей. Никакой реакции на мои действия так и не последовало, поэтому я чуть довернул кресло в сторону экрана и стал разглядывать пейзажи, транслирующийся на нем. Картины менялись по какой-то своей логике, вот изображен водопад, где река тщетно пытается разбить скальные выступы, торчащие из под воды, но, не осилив, просто обтекает их, а вот уже какой-то лес, где змея гигантских размеров нависла над человеком в бронекостюме, вскинувшем оружие, с открытой пастью, следом шел ролик, где какой-то хищник, напоминающий смесь тигра и медведя, догнал и задрал не то оленя, не то козу. Во всех роликах был объединяющий мотив, и этот мотив мне не понравился. В каждом сюжете была безысходность перед обстоятельствами, и я не мог представить, что могло заставить человека смотреть это постоянно.

— Нравится?

Внезапный вопрос выбил меня из раздумий. Я повернулся на голос. Ну да, кто же еще мог ко мне обратиться, кроме, как я и предполагал, хозяйки кабинета. Что могу сказать, начальница кабинета выглядела впечатляюще. Правильные черты лица, небольшой носик над ярко-алыми губками, большие, чуть раскосые глаза. Густые светло-рыжие волосы, из-под которых торчали, ну да, как и у начальника «особого», острые кончики ушей, что добавляло ей еще большего шарма. Да и фигура не подкачала. Явно спортивное телосложение, но без излишней мышечной массы, обтянутое форменным комбинезоном. Очень впечатляющая девушка.

— Что же вы молчите? — продолжила девушка.

Я подскочил из кресла, вытянулся по стойке смирно и ответил:

— Да, леди.

Ее глаза на миг как будто вспыхнули, и вновь погасли.

— Присаживайтесь, и выкладывайте свой вопрос.

— Леди, я Виктор Бегунов, был направлен в кадровый отдел для заключения контракта.

— Хорошо, скиньте мне ваши данные.

— Понимаете, я не могу этого сделать. У меня их нет.

— Как это нет? — не поняла она. — Хотя, постойте, ваша нейросеть не откликается на запрос связи. У вас ее нет? Значит вы и есть тот дикий, на которого мне скидывал документы брат, извиняюсь, полковник Эль Махаон.

— Видимо это так и есть, леди. — Ответил я.

— К сожалению, обращение «леди» в мой адрес запрещено приговором, поэтому обращайтесь ко мне госпожа майор, или, вне службы, госпожа Лейла, — уточнила она.

После чего открыла ящика стола и достала оттуда с виду обычный планшет, у меня похожий был еще на Земле. Она начала что-то в нем листать. Видимо найдя то, что хотела, протянула планшет мне со словами:

— Это ваш контракт, прочитайте, и если все условия вам подойдут, то просто приложите руку к экрану. Контракт автоматически начнет свое действие. В дальнейшем, когда ваша нейросеть заработает, копия контракта будет вам скинута на сетевой аккаунт.

Лейла рассказывала мне, а я любовался ее серьезным видом, она была очаровательна. Даже не знаю, обычно могу контролировать свои действия и реакции, а тут потек.

— Вик, вы все поняли? — вырвала она меня из грез.

— Да, госпожа майор. — С этими словами я взял протянутый мне планшет и погрузился в чтение.

Только где-то на заднем плане мелькнула мысль, что разговариваю я и читаю явно не на одном из тех языков, которыми когда-либо владел. Но мысль как мелькнула, так и погасла.

Лейла обдумывала ситуацию, сложившуюся на их станции. Кадровый голод, каждый из живущих здесь выполнял обязанности двух или трех специалистов. Хотя поток приговоренных из Империи и не иссякал, преступников всегда хватало, в том числе и осужденных за преступления против короны, но потери… потери переходили уже все разумные рамки. За последние пять лет потери превысили сорок процентов списочного состава, а это, если брать чисто боевые подразделения, почти семьдесят процентов всех оперативных частей базы. Самое обидное, что в первую очередь гибли ветераны, пытаясь ценой своей жизни выполнить задачу, тем самым отсрочив расформирование базы и физической ликвидации контингента. Впервые за долгие годы Лейла задумалась о том, что она совершила ошибку, выступив на стороне крон-принца, пытавшегося сместить с трона дядю, который постоянными войнами вел Империю верными шагами к гибели.

Но, что случилось, уже не изменить. И тогда, в зале суда, когда император объявил о формировании из выживших мятежников «штрафного» легиона, они все решили, что это шанс когда-нибудь вернуться обратно. Как же они ошибались. Из легиона уйти возможно лишь на перерождение. База на границе с архами, постоянные стычки и потери. Сколько из тех мятежников сейчас живы — очень мало.

На глаза набежали слезы, но Лейла волевым усилием загнала их обратно. Она же, все-таки, командир истребительного крыла, ну и иногда выполняет функции начальника кадрового отдела. Да тут еще и Дуг позвонил и сказал, чтобы приняла какого-то вольнонаемного. Откуда он взялся здесь, этот вольнонаемный? Все знали, что здесь только заключенные, хоть их и именуют «Иностранным легионом». Но брат редко сам звонит по мелочам, поэтому пришлось срываться со складов, где выбивала из завскладом запчасти на истребители, хотя, по-хорошему, весь парк летной техники давно пора выбросить на ближайшую звезду, и двигаться в сторону кадрового отдела через всю станцию. Где она сейчас и ждала этого вольного, бездумно глядя на стену.