Однако главная площадь, в отличие от стального города, расчищена как следует. В её центре установлен наспех сколоченный подиум, на котором восседают генерал Молох, Айрилен — увидев целую и невредимую магессу, в груди разливается тёплое и приятное чувство — Эйрик, другие высшие командные чины Северного кулака армии Империи, которых я не знаю. И отец с братьями...

Робб и Норман тоже выжили в той мясорубке, хвала Святым предкам! Какие бы у нас ни были отношения раньше — сейчас я очень рад узнать, что с ними всё в порядке.

Вместе с остальными уцелевшими солдатами, способными прийти сюда, мы выстраиваемся по периметру площади ровными квадратами. Нас здесь собралось чуть больше трёх тысяч человек. Если хотя бы столько же раненых сейчас лежат во временном лагере и лазаретах города — значит, выжила примерно треть оборонявших Ранхольд…

Качаю головой. Проклятье, какие жертвы!

При этом я не удивлён, что отряд «чёрных» почти не поредел. На площади их собралось около двух с половиной сотен. В сравнении с обычными солдатами, потери у магов с разрешением на убийство незначительные.

Впрочем, при более внимательном взгляде, я замечаю странность в поведении некоторых “чёрных”— они подёргиваются, морщатся, а иные и вовсе сцепили зубы так, что кажется, вот-вот раскрошат их… А голубые прожилки на морщинистых лицах будто светятся ярче, чем прежде. Хм… Что это с ними?

Когда на главную площадь заканчивают стягиваться последние отряды, на подиуме встаёт генерал Молох.

— Солдаты! Воины! Защитники Империи! — начинает он зычным голосом, который разносится над нашими головами. — Каждый из вас проявил невероятную доблесть и смелость в сражении за Ранхольд! И ваш подвиг не будет забыт в веках! Ура!

— Ур-ра! — ударяя себя по груди кулаками, громыхают солдаты.

— Мы потеряли много друзей, сослуживцев и родственников в этом сражении — но всё это было сделано не зря! Нам удалось уничтожить один из трёх атакующих кулаков ялайской армии! Нам удалось убить Высшего Малефика, управляющего этой ордой — самого ученика Советников Ирандера!

— Да-а-а!

— А ещё нам удалось запечатать единственный путь на запад для этих тварей! Теперь север приграничья может не опасаться неожиданного удара ялайских отродий! А мы, наконец, получим возможность перейти в контрнаступление!

— Да-а-а!!!

— Это будет следующий шаг в нашей победоносной войне! Теперь наш путь лежит к Лавенгейскому валу. Нас осталось немного, я знаю, но по дороге к нам присоединятся все доступные резервы имперской армии, которые сейчас направляются туда же от реки Тариэль! ДВАДЦАТЬ ОТБОРНЫХ ТЫСЯЧ, прошедших долгое обучение! Мы соединимся с ними и, добравшись к южному концу Туманных гор, станем одним целым с Центральным Кулаком армии! А затем — нанесём сокрушительный удар в самое сердце ялайского королевства!

Солдаты ревут так, что у меня закладывает уши. Всех воодушевляет речь генерала, и воины будто забывают, как ещё накануне им не нравилось, что их использовали, чтобы заманить ялайцев на этот берег реки…

— Но сначала мы с генералом Слэйтом, магистрами Старвинг, Стоун, Роквелл и тысячниками, которые привели нас к победе в этом сражении, наградим каждого в соответствии с заслугами! Многие из вас вчера проявили себя доблестными сынами Империи, а подвиги требуют поощрения!

Айрилен, Эйрик, двое других магистров, отец, сам генерал Молох и тысячники одновременно вызывают по восемь солдат к себе на помост, и награждают их грамотами, утверждающими дополнительные выплаты, выдают медали и повышают наиболее отличившихся воинов в должности.

И когда произносят моё вымышленное имя, я понимаю это не сразу…

— Ну и чего замер?! — шипит Коряга, толкая меня в спину. — Иди!

Под взглядами трёх тысяч человек, отбивающих воинское приветствие по нагрудникам, вместе с ещё семью счастливчиками я выхожу из строя и направляюсь к помосту.

Проклятье, там же отец! А вдруг он меня узнает?!

Как назло, я поднимаюсь в очереди так, что оказываюсь прямо перед ним!

Пронзительно-синие глаза изучают меня с ног до головы, останавливаются на лице, и отец ободряюще улыбается.

— Нервничаешь, сынок?

Услышав это, я теряю дар речи, и лишь через пару мгновений, в которые сердце пропускает несколько ударов, понимаю, что это отеческое обращение генерала к солдату, и на самом деле он меня не узнал!

— Немного, господин Слэйт, — стараясь, чтобы голос звучал глуше, отвечаю я.

Скосив глаза, вижу в нескольких шагах Айрилен, которая тоже смотрит в мою сторону, награждая кого-то другого. Магесса, поймав мой взгляд, улыбается и — вот уж неожиданность! — подмигивает.

А вот её брат выглядит… Уставшим? Его улыбка, обращённая к награждаемому солдату скорее похожа на волчий оскал, будто капитан «чёрных» превозмогает сильнейшую боль. А ещё я замечаю, что он дёргает левой кистью, но старается, чтобы этого никто не видел — точно так же, как некоторые из его подчинённых…

— Рядовой Рой, сын Криса, из отряда «Речных воронов», награждается званием десятника! — громко объявляет отец, прикалывая на лацкан моего походного мундира знак сержанта. Затем оборачивается, принимает из рук адъютанта небольшую коробочку. — А также, за доблесть в сражении, получает императорский знак почёта третьей степени! Благодарю за службу, солдат!

— Служу Империи! — отбив приветствие, отвечаю я. И уже собираюсь уйти с помоста, как вдруг чувствую как тревога сжимает сердце.

Ялайская гниль! Что это за?..

Восприятие, которое я и не думал активировать, неожиданно показывает в сознании леденящую кровь сцену. Словно наяву вижу, как в голову отца врезается молния, раскалывая его череп, и он падает на доски! Совсем не раздумывая над последствиями, действуя на инстинктах и рефлексах, я толкаю плечом могучую грудь, закованную в латный доспех...

БАХ!

Заклинание, предназначенное отцу, взрывает голову его адъютанта. Забрызгав нас кровью и мозгами, несчастный падает на подиум, а затем всё тонет в какофонии грохота и звуков.

Отец очухивается первым. Рывком отталкивает меня за спину и вызывает огромный куполообразный щит света. Он накрывает меня, братьев, тысячника «Огненной колонны» и пару адъютантов.

А через миг о защитное заклинание генерала Слэйта разбиваются несколько огненных шаров.

— Собраться! — рявкает отец. — Робб, Норман, держаться рядом!

Братья мгновенно оказываются возле меня, напряжённые, словно струны лютни. А я, наконец, вижу, что происходит…

«Чёрные» начали убивать всех, кто их окружает!

Вокруг их отряда воцарился настоящий хаос. Часть колдунов напала на своих братьев, часть — на солдат, стоящих в парадном порядке. Не все начали убивать имперских воинов — примерно треть, но… Это мало что меняет — главная площадь мгновенно становится полем боя.

Ближайшие к «чёрным» воины сразу оказались посечены заклинаниями и превратились в окровавленные и обгорелые трупы. Люди Эйрика разбрасывались атакующим колдовством, не разбираясь, кто стоит вокруг. Прожилки на их искажённых лицах потемнели, став угольно чёрными. Немногим из тех, кто оказался близко к предателям, удалось спастись — и то за счёт успевших среагировать магов в других отрядах, выставивших щиты.

На площади мгновенно завязалась потасовка. Праздник превратился в бойню. Солдаты под предводительством капитанов и сержантов начали отступать к улицам, где-то запели тревожные рожки, призывая подкрепление…

— Что происходит?! — рявкает генерал Молох, оказавшийся рядом с нами. — Слэйт?!

— Знал бы — ска…

БАХ-БАХ-БАХ!

Мощнейшие удары острого ветра разбрасывают с подиума всех, кто не был защищён щитом отца, разрывая несчастных в клочья. А сам Кристиан, увидев, что к нам направляются несколько «чёрных», командует:

— За мной! Держаться рядом!

И спрыгивает с деревянного настила на площадь. Все следуют за ним — кроме меня. Я вижу, на дальнем конце подиума Эйрика, стоящего на коленях, держащегося за голову и рвущего на себе волосы.