Сегодня, запершись в комнате, снятой для меня Айрилен, я практикуюсь в заклинаниях защиты, чувствуя, что скоро они мне пригодятся. И прошу Беренгара обучать меня самым незаметным вещам.

Тончайшие воздушные плетения, огненные и кровавые сети, водяные ловушки, пылевые щиты, которые можно принять за проявления ветра — я понимаю, что опытный маг запросто раскусит маскировку, но…

Всегда есть «но». В пылу сражения, особенно крупного, нет времени наблюдать за каждым окружающим воином. А в том, что скоро меня ждёт именно такое сражение, я ничуть не сомневаюсь — по тому, сколько тут солдат, по настрою тысячника, и по словам, которыми обмолвилась Айрилен.

К серьёзной битве следует хорошенько подготовиться, и я собираюсь сделать всё, чтобы не погибнуть.

В итоге Сейнорай обучает меня нескольким новым защитным заклинаниям, которые получается вызывать быстро, с минимальными затратами энергии, и почти незаметно для стороннего наблюдателя.

Одно из них — «Кровавая сеть», как я её назвал. Сетка с ячейками нужного размера, прочнее стали, способная поймать крупные объекты или вражеские заклинания. Это плетение как нельзя лучше подходит для использования в гуще сражения, когда кругом валяются десятки трупов, из которых можно вытянуть кровь. Из-за простой конструкции и лёгкого управления сделать это не слишком сложно — потому что я уже умею контактировать с чужой кровью.

Во всяком случае, знаю, как это делать…

Второе заклинание, которому я хочу обучиться как можно скорее — «Пылевой щит». Оно ещё проще, чем предыдущее, и требует только направлять рвущиеся из тела потоки энергии, которые собирают частицы земли и плотно закручивают их.

Причём контролировать заклинание нужно только в момент активации щита. Всё та же натренированная воля позволяет магии некоторое время самостоятельно держаться вокруг нужного объекта. Беренгар уверял, что единоразово у меня получится вызывать такой щит на время от десяти до пятнадцати ударов сердца.

— Если тебе предстоит серьёзное сражение, Таскалор, то нужно использовать максимум возможностей, — настаивает Беренгар. — А не прятаться за незаметными уловками.

— Я понимаю, Сейнорай. Но и ты пойми — использовать магию направо и налево я не могу.

— Ты слишком осторожничаешь! Подними тех же мертвецов! Кто поймёт, что это сделал ты? — искренне удивляется учитель. — Отправь убитых воевать против своих врагов! А если кто-то и будет потом разбираться — сможешь повторить фокус с заблокированными каналами. Тем более, после сражения, когда вокруг суматоха! Никто и не заметит…

— Никто не будет разбираться, учитель! Мелькнёт у кого-то мысль, что я связан с некромантией — меня прямо там свои и прирежут!

— Ты меня не слушаешь! — возмущается Беренгар, расхаживая по залу. — Тебе не нужно делать этого явно! Некромантия, как ты называешь это искусство — очень тонкая грань магии. Те вещи, о которых ты рассказывал, «куклы», и прочие мерзости — ужасно топорная работа! А я предлагаю тебе тончайшие плетения, незаметные, как шёлковая нить!

Он плюёт себе под ноги.

— За то время, пока я тут торчу, магия выродилась во что-то невообразимо грубое! Не понимаю, как до такого дошло…

— Я признателен за беспокойство, Сейнорай, но некромантия… Нет, я не могу. Пока мне достаточно крови и теней.

— Да послушай же ты меня! Искусство управления мёртвыми телами и работы с ними требует колоссальных энергозатрат, особенно для новичка в этом деле. Ты… как же это по вашему… Сельван динерио торне! Поймаешь сразу двух оленей! Избавишься от тех излишков магии, которые остались от проклятия, и получишь преимущество на поле боя! Давай, хотя бы объясню тебе принцип, вдруг пригодится!

Я качаю головой.

— Не сегодня, учитель. Меня и так нет слишком долго. Капитан должен вернуться с приказами, так что мне пора. Продолжим в следующий раз. А я обещаю обдумать твоё предложение.

— Уж будь любезен! — ворчит Беренгар, жестом вызывая своё излюбленное кресло и устраиваясь в нём. — И постарайся не умереть!

— Постараюсь.

Я провожу в таверне всю ночь и возвращаюсь к нашей стоянке ранним утром, незадолго до Имлериса. Тысячник разговаривает с капитаном и главами других отрядов несколько колоколов, а затем все они отправляются на общий сбор с генералом Молохом. Лишь после рассвета ди Марко возвращается — уставший, растрёпанный и очень возбуждённый. Некоторое время он беседует с десятниками, а затем те собирают нас после завтрака за общим костром.

— Ну что? — нетерпеливо спрашивает Алебарда. — Какие приказы передало высшее начальство? Готовимся выступать?

— Наоборот, — серьёзно отвечает Хенрир. — Ждём.

— Чего? — восклицают сразу несколько человек.

— Ялайцев, — коротко бросает десятник. — Всё не так, как мы думали. Нас тут собрали не для того, чтобы атаковать.

— Неужели отродья готовятся напасть? — удивляется Пек.

— Именно. Мы на севере были не одни такие, кто устраивал вылазки и провоцировал последователей Ирандера. Оказывается, удары наносили и отсюда, и от Лавенгейского вала. Создавали впечатление, что расчищают плацдарм для дальнейшего удара… Проводили манёвры, показывали, что мы собираем силы. А декаду назад разведка донесла, что сюда от реки Логейн направляются двадцать тысяч тёмных под предводительством четырёх Высших малефиков. С ними две тысячи кавалерии, осадные орудия, и две тысячи чернокнижников.

Его слова мы встречаем тяжёлым молчанием. Двадцать тысяч воинов — серьёзная сила, это в два с лишним раза больше, чем нас здесь. Да ещё и две тысячи колдунов, жаждущих нашей смерти… Много, очень много…

— И что планирует Молох?

— Обороняться, — отрывисто бросает Хенрир.

— Нас сомнут числом, — замечает парень по имени Теваль. — Столько тёмных магов… Наших колдунов тут не больше пятисот, как я слышал, да ещё три сотни "чёрных"... Ялайцы же просто снесут стены и размажут нас по холмам! Когда такая сила приходила сюда в последний раз?!

— Не снесли за триста лет, и сейчас не снесут! — не соглашается Барт, пожилой лучник из нашей десятки. — Молох тоже не лыком шит, наверняка знает, что делает!

— Знает, — подтверждает сержант. — К тому же, на подходе, как нам объявили, ещё пара тысяч подкрепления. И этот Эйрик, с которым мы работали на севере — один из козырей обороны.

— Что, опять свои загадочные ящики хочет использовать? — уточняю я.

— Напрямую не говорят, думаю, опасаются утечки. Но да, полагаю, что именно так. Сказали, что «чёрные» будут главной ударной силой, если дела пойдут плохо.

— И когда ждать гостей?

— Тысячник Хайден и генерал Молох полагают, что через декаду они будут здесь. А до тех пор начинаются ежедневные учения. Сейчас у вас есть пара колоколов свободного времени, парни, а затем Имлерис проснётся и отправимся к стене. Будем изучать оборону, распорядок, отрабатывать тактику. С этого момента — никакого алкоголя, никаких шлюх, живём строго по уставу.

Разведка не ошиблась — ялайские войска показываются на горизонте на одиннадцатый день после того, как мы прибыли в Ранхольд.

Наша десятка как раз несёт дежурство на седьмом участке стены, смешанная с местным гарнизоном. И когда лучи восходящего солнца подсвечивают сизый туман и чёрную линию вражеской армии, появляющуюся из него, по всем укреплениям начинают звенеть колокола…

— Идут, хрраш их забери… — цедит Хенрир, по привычке теребя порванное ухо.

— Ну… Ну… Как мы… — возбуждённо пытается что-то сказать Пек, но его одёргивает Алебарда.

— Тише, малец. Не ссы в штаны раньше времени.

— Да лучше сейчас, чем обделаться посреди сражения, — замечает один из местных солдат. — Хотя в таком случае никто и не заметит.Это вызывает смешки, разряжающие обстановку.

К чести воинов — никто, кроме нашего шныря, не паникует. Все знают своё место, а ежедневные учения показали, что отряды и полки работают слаженно. Конечно, во время сражения случается всякое, но бойцы Империи уверены в себе и в командовании.