– Вот я и спрашиваю. Цейра Айрис, ты выйдешь за меня замуж? Второй раз?

– Выйду, – я рассмеялась. – Конечно, выйду.

И плевать, что до нас никто этого не делал. Плевать на недовольство тех, кому наша свадьба не понравится. Эвард вернулся ко мне. Он готов разделить со мной жизнь. Так что мы обязательно будем счастливы.

15 лет спустя

– Цейра, – со вздохом попросил Сайрус Грэн, – не смотри на меня так, как будто хочешь проклясть.

Эвард успокаивающе погладил меня по плечам. Я фыркнула и перевела раздраженный взгляд на злосчастное письмо, лежавшее на столе. Ужасно хотелось, чтобы оно вспыхнуло и сгорело, не оставив после себя даже пепла. Эх, мечты, мечты…

– Родная, – позвал Эд. – Мы же давно знали, что так и будет.

– Да, – прошипела я. – Но одна дело, знать, что твоему ребенку нужно учиться в школе инквизиторов, а другое – получить письмо, что ему пора ехать в эту самую школу. Мори всего двенадцать!

– Стандартный возраст начала обучения, – сообщил Сайрус, за что удостоился от меня очередного гневного взгляда.

– Жаль, что только один из близнецов получил мой дар, – пробормотал муж. – Вдвоем им было бы проще.

– Вот еще не хватало, – совсем разъярилась я, – отдавать твоему Ордену всех моих детей.

– Наших детей, – поправил Эд, понимающе улыбнувшись.

– Цейра, – осторожно произнес Сайрус, – все прекрасно понимают, что случай Мори некотором образом… уникальный. Поэтому я приехал просто поговорить. А письмо – это так… официальная форма.

– О, меня не проведешь. Просто поговорить, как же.

– Ты не можешь сделать вид, что у Мори нет никаких способностей, – продолжил Сайрус, переглянувшись со своим внуком. – Это будет просто несправедливо.

– Почему? – нахохлилась я.

– Нельзя развивать способности одного ребенка и оставить без внимания второго.

Я поморщилась, принимая этот аргумент.

– Ты ведь собираешься учить Ли, – чуть улыбнулся старший инквизитор, словно чувствуя, что скоро упрямая ведьма сдастся. – Марсия рассказала, что ты попросила ее прислать тебе новый гримуар.

– Ура! У меня будет гримуар! – раздался с лестница торжествующий детский вопль.

– Дети! – сказала строго, обернувшись. – Подслушивать не хорошо.

– Ну маа-а-ам, – раздался второй вопль. – У Лиама будет гримуар. А я тоже хочу учиться. И стать как папа!

– Моран…

– Ну и что, что я девчонка! Я им всем покажу, что девчонки тоже могут быть инквизиторами.

Я обреченно закатила глаза и уткнулась в плечо Эварду. Мать-природа, ну за что ты так со мной?

Да, когда двенадцать лет назад я родила Эварду близнецов, никто особенно не переживал по поводу того, какие способности они могут унаследовать. После рождения Эд проверил сына на иммунитет к магии, и отрицательный результат его совсем не расстроил. Понять, есть ли у девочки дар ведьмы или нет, мы могли только после ее шестилетия, так что на время перестали об этом думать. Но все изменилось, когда детям было по полтора года.

Моран и Лиам играли на улице, и дочь сильно рассадила коленку. Меня дома не было, поэтому Эвард, утешив ее, решил залечить травму обычным магическим амулетом. И жутко удивился, когда тот не сработал. В общем, если опустить подробности того, как мы выясняли причины, как еще раз проверяли Лиама и переживали мои истерики, то расклад получился таковым: у нас с Эдом родилась девочка-инквизитор и мальчик-ведьма. Вернее, ведьмак.

Это стало шоком для всех. История не знала подобных случаев, хотя дети в подобных союзах рождались и раньше. Да что далеко за примерами ходить, трехлетний сын Сайруса и бабули был стопроцентным инквизитором. Зато с нашей парой что-то пошло не так. Наверное, именно из-за шока я решила не думать о проблеме, просто растя детей. И вот, дорастилась. За Моран пришли.

Дочь спустилась на пару ступенек и просунула темноволосую голову между балясинами лестницы, глядя на меня умильным взглядом. Лиам тут же к ней присоединился.

– Дети, не подслушивайте, – попенял им Эвард.

– Ну па-а-а-ап, – укоризненно протянул будущий ведьмак, хитро щуря синие глаза.

– М-р-р-р, – поддержал его Палтус, дремавший в любимом кресле.

– Мы все вам расскажем, – улыбнулся муж.

– Точно?

– Обязательно.

Удовлетворенные, дети понеслись в комнаты. А я вздохнула и снова глянула на письмо.

– У Мори будет индивидуальная программа, – пообещал Сайрус. – Я лично стану ее курировать. И жить в общежитии с мальчиками ей совсем не обязательно. Мы с Верховным решили, что она вполне может устроиться у нас с Марсией дома. Там всего ничего до школы. Да и обучение можно начать не в этом году, а в следующем, когда Мори немного подрастет.

– Обложили со всех сторон, – покачала я головой.

Но спорить не стала. В конце концов, что я буду за мать, если вздумаю резать крылья своему ребенку? Моран хочет учиться. Ее не пугает то, что она будет там единственной девочкой, что придется расстаться с родителями и братом. Так что пусть едет. Тем более, мы всегда сможем ее навестить. Пару лет назад от Морангена до Айкеру пустили скоростной экспресс, и теперь дорога занимала не полтора дня, а всего восемь часов.

– В конце концов, – явно захотел добить меня Сайрус, – может статься так, что ей вообще не понадобится покидать Моранген. Максимилиан уже думает над тем, не открыть ли здесь филиал инквизиторской школы.

– Еще и школа, – простонала я нарочито горестно. – Мы только от военной базы отошли.

За эти пятнадцать лет многое изменилось. Мы с Эвардом поженились официально. Его родители, конечно, не слишком обрадовались этому факту, но, когда и Сайрус завил, что тоже собирается жениться и тоже на ведьме, им оставалось только смириться. Верховный инквизитор смирился тоже. Мелани вышла замуж за какого-то амбициозного парня, и тот бодро шагал по карьерной лестнице под чутким руководством тестя. Эду несколько раз предлагали перевод в Айкер, от которого он неизменно отказывался. А потом работы в Морангене стало слишком много для одного инквизитора, и сюда переехал и Маркус Страут.

Через три года после нашей свадьбы на побережье все-таки построили базу, о которой говорил Дориан Ладлоу. Это вызвало очередной брачный бум в Морангене. Статные морские офицеры стали новой целью дам, желающих выйти замуж. Меня, как жену инквизитора, никто не спрашивал о приворотных. Но Илгерту атаковали целыми толпами почти полгода.

Я все так же жила на мысе. Когда стало ясно, что у нас с Эдом будут дети, муж быстро организовал ремонт, и мой дом обзавелся еще двумя комнатами. Маркус выкупил виллу «Морской змей» и обосновался по соседству. Мы с ним стали хорошими друзьями, несмотря на не слишком приятное знакомство.

Гордон уже восемь лет крутил роман с Айноной. Жениться и даже съезжаться они не торопились, но, как ни странно, у них все было хорошо.

– Цери? – голос Эда вырвал из мыслей.

– Да?

– Дед предлагает отпраздновать.

– Было бы что праздновать, – фыркнула я, но потом махнула рукой. – Ладно, неси вино.

– Мрау? – подхватился Пултус.

– И креветки, – я улыбнулась, почесав шайра между ушами. – Вот что и останется неизменным, так это твоя любовь к креветкам.

В открытое окно врывался ветер, который нес ароматы моря и поздних осенних роз, цветущих в саду. Кричали резкими, но такими привычными голосами чайки. Волны бились о берег, окатывая камни, как было тысячи лет назад и как будет впредь. А мы просто жили. Мой любимый мужчина расставлял на столе закуски. На втором этаже играли дети. Палтус вился у ног Сайруса, выпрашивая креветок, которых инквизитор чистил. Удивительно мирная и уютная картина. Не знаю, как сложится наша жизнь дальше. Но здесь и сейчас она была прекрасна.