– Нужен ритуал, – мрачно констатировала я, обведя взглядом тех, кто сидел за столом.

Сегодня на моей кухне собрались Эвард, бабушка и Сайрус. Остальные патрулировали город. Даже Маркус Страут не отказался заниматься такой скучной работой, из-за чего я окончательно простила ему свой арест.

– Ритуал... – раздраженно повторила бабуля.

– И участвовать в этом ритуале должна Цейра, – неодобрительно нахмурился Эвард.

– Больше некому, – бабушка дернула плечом. – Кроме меня его никто не проведет. Можно было бы вызвать твою мать из Айкера, но она беременна.

– Правда? – изумилась я.

– Правда. Судя по всему, у тебя будет брат.

– Поздравляю, – уголками губ улыбнулся Сайрус.

– Спасибо, – растеряно кивнула я, все еще не осознавая неожиданную новость.

Ну родители, ну вы даете...

– И все равно, мне не нравится эта идея. – Мой инквизитор не позволил себя отвлечь.

– Мне тоже, – я поморщилась. – Но что нам еще делать? Разве что вызвать королевскую гвардию в полном составе и прочесать вместе с ней все окрестные леса.

Мы замолчали, хорошо понимая, почему такой вариант не рассматривался. Эвард поднялся и положил руки мне на плечи, словно пытаясь защитить. Я накрыла его пальцы своими, успокаивая.

– Ладно, – процедила бабушка.

Потом молча встала и пошла в мою мастерскую. Я не стала идти следом, зная, что она разберется и без моей помощи.

Через десять минут бабушка вернулась с корзинкой в руках и внимательно посмотрела на Эварда:

– Пойдешь с нами. Ты дорог Цери, значит, станешь тем, кто будет ее держать.

– Хорошо, – без колебаний кивнул инквизитор, хотя он вряд ли понял, что именно ему придется делать.

– Ба... – нахмурилась я. – Ты уверена, что это нужно?

– Да, – отрезала та.

– Тогда Эвард должен знать, что....

– Молчи! – чуть ли не прикрикнула на меня бабушка. – Скажешь хоть слово – и никакого обряда не будет.

Я подняла голову, бросая на Эварда растерянный взгляд. Но он снова не колебался и кивнул:

– Делайте, что посчитаете нужным.

– Но, Эд...

– Не надо, Цери, – мягко улыбнулся мужчина. – Мне все равно, что будет происходить. Я готов на все, лишь бы ты не рисковала так сильно.

От нежности и благодарности у меня защемило сердце. Но все, что я могла сейчас, это на секунду прижаться щекой к его ладони.

– Нужно еще кое-что взять, – сказала я, поднимаясь.

– Мне остаться в доме? – спросил Сайрус, как-то не переживая о том, что его внука собираются втянуть в непонятный ритуал.

– Да, – кивнула бабуля. – Иди, Цери. Закат уже совсем скоро.

Я отправилась в спальню, где переоделась в тонкую сорочку, едва доходящую до середины бедра, распустила волосы и укуталась в теплый халат.

– Цери? – изумилась бабушка, когда я спустилась вниз.

– Нам нужно море, – пояснила я. – Море хочет, чтобы сделали это. А значит, оно должно помочь.

Севернее моего мыса городские дома не подходили к воде из-за слишком скалистого берега. Жилые кварталы и море разделяла неширокая, но густая полоса леса, которая вполне могла обеспечить нам нужное уединение, поэтому я без раздумий отправилась именно туда. Прошла немного, внимательно осматриваясь по сторонам, и остановилась в месте, что лучше всего подходило для наших целей.

Это была небольшая заводь, мелкая и спокойная. То тут, то там из воды торчали округлые камни. Волны лениво облизывали их и с тихим шелестом накатывали на берег. А створ заводи смотрел прямо на заходящее солнце.

– Подходит, – кивнула бабушка и смело шагнула в воду.

Мы с Эвардом пошли следом. Море было теплым, как парное молоко, и очень ласковым. Бабуля дошла до группы камней, которые образовывали почти правильный круг, и начала готовить ритуал.

Сначала на камни стали невысокие круглые свечи. Каждую свечу бабушка тщательно обсыпала по кругу смесью сушеных бессмертника и арники. На камень, ориентированный на запад, поставила плошку с солью, на южный – остроконечный столбик из нефрита, на северный – пучок свежесрезанных в моем саду незабудок, а на восточный лег связанный особый образом родовой оберег. Бабуля зажгла свечи, достала из корзины короткий кинжал и кинула нам:

– Подойдите.

Когда мы приблизились, она криво улыбнулась и глянула на Эварда:

– Это не часть ритуала кровной памяти, предупреждаю сразу.

Я еле слышно вздохнула, догадываясь, что именно хочет сделать ба. И когда она попросила нас обоих вытянуть вперед левую руку, мои подозрения подтвердились.

Мать-природа, ну почему приходится делать все втемную? Но если бабушка сказала, что не станет рисковать мной без этого обряда, она сдержит слово. А нам нужна память Моран. Я чувствую, что только она хранит ответ на вопрос, без которого победа над личем просто невозможна.

– Цери, – тихо произнес Эвард, словно ощутив мои сомнения. – Не переживай. Все хорошо.

– Ладно, – выдавила я.

И вздрогнула, когда кожу ужалило прикосновение острого клинка. Мой мужчина, которому тоже достался порез, свободной рукой обнял меня за талию, успокаивая. А бабуля совместила наши руки и тихо забормотала на ведьминском языке. Я судорожно вздохнула, когда по моему телу пробежала горячая волна. Вот и все, так быстро и просто…

– А теперь – в воду, – скомандовала ба, залечив наши порезы. – Оба.

Я шагнула в каменный круг и села, благо, что даже сидя вода не доходила до плеч. Эвард устроился сзади, обнимая меня.

– Хорошо, – кивнула ба. Она взяла с одного из камней небольшую чашу и подала мне. – Когда я начну, твое дело, Цери, думать о той, чью память ты хочешь увидеть. Твое, Эвард, держать мою внучку. Самая большая опасность ритуала заключается в том, что Цери может потеряться в чужих воспоминаниях. Полторы тысячи лет – это слишком много. Поэтому вывернись наизнанку, инквизитор, но верни ее назад. Иначе месть моя будет ужасна.

По кивку я выпила терпкую жидкость и отставила чашу. Глаза тут же начали закрываться, бабулино бормотание доносилось словно сквозь толщу воды. Сонливость накатывала волнами, делая тело все тяжелее и тяжелее. Я позволила себе откинуться назад, устраиваясь в объятиях своего мужчины. И, проваливаясь в транс, все повторяла имя той, до кого хотела достучаться. Моран… Моран…

…Тонконогая кобыла легко несет меня по лесной дороге. Ветер треплет золотые пряди моих волос, свободные от оков шпилек, вуалей или шляпок. Полупрозрачная юбка стелется по бокам лошади, открывая ноги. Тончайшая кожа брюк подчеркивает все округлости и изгибы.

Свободная, стремительная, я врываюсь в этот городок, на ходу бросая стражникам на воротах мелкую монету. Местные обыватели смотрят на меня с недовольством, особенно скучные матроны в платьях до пят. Впрочем, ничего необычного. Да и плевать, если честно. Мне не нужно расположение местных, мне нужна грубая трехэтажная башня, которая виднеется на углу площади. Оставив лошадь мальчишке у коновязи, я взлетаю по ступенькам крыльца. И первый же встреченный в Гильдии маг шипит:

– Ведьма!

– Моран из Айрес-Рока, – отвешиваю я шутливый поклон. – У меня важное дело.

– Какое у ведьмы может быть дело в Гильдии магов?

– Важное, – не смущаюсь я. – Мне нужен боевик или темный маг.

– А самого Главу вам не подать на золотом подносе? – ехидничает маг.

– Глава в городе? – я делаю нарочито удивленное лицо. – Тогда подавайте.

– Ведьма…

– Что происходит?

Незнакомый голос заставляет обернуться. За моей спиной стоит мужчина. Высокий, черноволосый, с породистым лицом потомственного аристократа, он смотрит на меня спокойно и без неприязни. Неплохо.

– Абрахам фон Свельт, – представляется мужчина, видя, что я не тороплюсь говорить. – Темный маг.

– Чудесно, лорд Свельт, – я улыбаюсь и беру его под руку, чтобы отвести чуть в сторону. – Пару часов назад я ехала через Мраков перевал. И видела там кое-что. Растерзанного оленя, странно пожухлую траву и все такое... Словом, мне кажется, что на перевале устроила себе гнездо нежить.