Что же делать, что делать… Попробовать удрать, когда мы отойдем подальше от поляны? Может и получиться, особенно, если лич не видит в темноте так же хорошо, как я сейчас, или просто не ожидает подвоха.

Но стоило мне подумать об этот, как мужчина произнес:

– Не медли. Прекрасная Мелани скучает в отсутствие компании.

Я зашипела сквозь зубы. Мелани… Значит, если попробую сбежать, он вполне может прикончить эту Страут. Эвард расстроится и будет считать себя виноватым. Ладно, придется идти туда, куда меня ведут.

– Вы были чрезвычайно любезны, что пришли сюда сами. Я уж думал, придется намекать вам, где меня можно найти, но вы догадались. Хвалю.

– Я бы сказала, что польщена, но врать не стану, – процедила тихо.

Хотелось постучаться головй и ближайшую сосну. Надо же было так облажаться. Хотя... если бы я не пришла, кто знает, что бы придумал лич.

Звуки боя затихли вдали, а им на смену пришел шум реки. А до меня дошло, что мы ошиблись и тут. Потому что лич вел прямиком в свой могильник. Тот самый могильник, который Гордон окружил чарами, на случай возвращения «хозяина». Вот только чары почему-то не сработали. Бесы… Мы просто катастрофически недооценили Абрахама фон Свельта и его старую школу.

Через минуту наш путь завершился на знакомой поляне. Камень у входа под холм был отодвинут, открывая зияющий темнотой проход. А рядом с ним сидела Мелани Страут. Она была жива и в сознании, но ее словно сковывало нечто невидимое. Проклятая магия.

Мужчина легонько подтолкнул меня в ее сторону. Я сделала три шага перед и развернулась, наконец-то заглядывая ему в лицо. Да, на меня смотрел парень, чей портрет когда-то показывал Эвард. Обычный, в простой одежде, с худощавым телом и совершенно неприметным лицом. Но было то, что не позволяло принять его за человека: холодный, жесткий взгляд. В этом взгляде таилось леденящее кровь равнодушие. А еще бездна прожитых лет. И непрожитых тоже. У меня по спине побежали мурашки.

– А ты похожа на нее, – сказал Абрахам. – На Моран. И твоя фамилия… Странно, что ты не привлекла мое внимание сразу.

– Действительно странно, – пробормотала я.

Моя рука скользнула под куртку в поисках амулета из оникса. Но фон Свельт заметил это и покачал головой.

– Не стоит. Я догадался, что за амулеты ты создала, и принял меры.

Я выругалась сквозь зубы. Подготовился он. Так вот почему ни я, ни кто другой не ощутил присутствие лича. Нас просто заманили в ловушку.

– Старая школа некромантии? – спросила я, пытаясь потянуть время.

Мужчина не ответил. Только глянул наверх, на луну, которая медленно катилась к апогею. Отличное время для какого-нибудь ритуала.

Я скосила глаза на Мелани. Та ответила мне перепуганным взглядом, из которого исчезла вся надменность. Дар сообщил, что заклинание, которым она была скована, мне не по зубам. Бесы… Я не могу сбежать и бросить ее тут.

А фон Свельт тем временем достал кинжал и шагнул ко мне. Я отшатнулась, наткнувшись спиной на валун.

– Что тебе от меня нужно? – спросила я, лихорадочно пытаясь придумать выход.

– Твоя кровь, – спокойно ответил мужчина. – Она снимет проклятие, наложенное на меня много лет назад.

– То самое, которым тебя пленила Моран?

– Да, Моран… – в глазах Абрахама мелькнула нечто, похожее на горечь. – Жаль, что она не поняла, какой дар я ей преподнес. И не оценила.

– Ведьмы не способны принять то, что оплачено чужой кровью и страданиями.

– Это были необходимые издержки, – спокойно ответил некромант.

– Те трое, которых ты убил в Морангене, тоже стали издержками?

– М-да, – чуть поморщился мужчина. – Признаю, после воскрешения я был некоторым образом… растерян и дезориентирован, и решил, что чужая кровь даст мне нужную силу, даже не обдумав это как следует. Но ошибся. Мне нужна только ты.

– А парень, в чьем теле ты поселился?

– Этот жадный до денег гробокопатель? Мне пришлось отпустить его душу. Она стала слишком сильно мешать.

Отпустить... Видимо, Свельт окончательно занял тело, и бедняге Тоду просто не осталось там места. Бесы...

– И что дальше? Ты снимаешь проклятие, а потом? Пойдешь искать своих врагов? Захватишь власть?

– А может, я буду просто жить? – ответил Свельт и подал мне руку. – Пойди на жертву добровольно, и я отзову свою нежить от твоих друзей.

Я выдохнула сквозь зубы. Но не успела ни ответить, ни обдумать щедрое предложение. Ночную тишину разрезал воинственный вопль. Под сосной что-то вспыхнуло, а потом на лича бросился огненный шар, в котором я узнала Палтуса. Шайр почти вцепился фон Свельну в плечо, но тот оказался слишком ловким и быстрым для обычного человека. Он ушел из-под удара и запустил в моего кота темным сгустком. Палтус увернулся, заложив крутой вираж, погасил огонь и скрылся в зелени.

– Глупый шайр, – криво улыбнулся мужчина. – Ты не сможешь мне помешать.

В темноте что-то блеснуло. Он выругался, роняя свой кинжал и сжимая окровавленные пальцы. Из-за деревьев выступил Эвард, в изорванной рубашке, но живой и вроде бы невредимый. Абрахам тут же начаровал что-то убойное и швырнул в моего инквизитора. У меня оборвалось сердце. Но Эд сбросил чужое заклинание, словно его и не было.

– Инквизитор, – усмехнулся лич. – Человек с поистине уникальными способностями. Хотел бы я изучить тебя.

– Не в этой жизни, – процедил Эвард и бросился в бой.

А я упала на колени рядом с Мелани, судорожно пытаясь освободить ее от чар. Чужая магия жалила пальцы, как крапива, заставляла сердце биться рвано и быстро. Бесы… что же это такое?

Плюнув на все, я стянула с шеи кулон, отгоняющий злые силы, и, искренне пожелав разогнать зло, которое здесь собралось, сунула его в руки Мелани. Та вздрогнула и обмякла, расслабляясь. Кажется, это работало.

Я развернулась к мужчинам. Они кружили по поляне, перебрасываясь заклинаниями. Вот только фон Свельт не подпускал инквизитора к себе близко, чтобы тот не получил возможность заблокировать ему магию. А артефакты Эварда скоро истощатся, и тогда он больше не сможет атаковать.

Что мне делать? Как я могу помочь? На помощь больше никто не спешит, и мне приходится отгонять от себя жуткие мысли о том, что Эвард – единственный, кому удалось вырваться из лап нежити. Страут лежит на земле. Палтус прячется в лесу, не рискуя больше приближаться. Мать-природа, что же мне делать?

Фон Свельт двигался ловко и быстро, отчего мне начинало казаться, что он просто играет с Эвардом. Играет, чтобы понять, на что способен мой мужчина, изучить, как интересный феномен, а потом уничтожить, нарочито сожалея об утрате такого уникального материала. Сила лича словно расползалась по поляне ядовитым туманом, оседала на языке едкой горечью. Это не была магия некроманта, я ведь была знаакома с чарами Гора. Это было нечто совершенно иное, нечто мертвое, чуждое нашему миру. Похожее на энергию той стороны, на которой никогда не будет места живым.

– Что ты сделал с собой, Абрахам? – вдруг задала я тот же вопрос, который когда-то задавала Моран.

Фон Свельт дрогнул, на секунду замирая. И этой секунды оказалось достаточно Эварду, чтобы метнуть последний из своих кинжалов. Кинжал сверкнул серебристой молнией и воткнулся личу в грудь, чуть пониже сердца. Стало очень тихо. Абрахам изумленно опустил глаза, потом коснулся пальцами рубашки под раной. Даже в ночной темноте было заметно, что пальцы стали красными от крови.

Губы мужчины искривила какая-то недоверчивая улыбка. Он рухнул на колени, но, не удержавшись, завалился на бок и упал спиной назад. Чувствуя, что он побежден, я подошла к нему и опустилась на траву рядом.

– Цери. – В голосе Эварда слышалось предупреждение.

Но мне не было страшно. Мертвая сила всколыхнулась и безжизненно опала, словно чувствуя развязку. Скоро все закончится.

– Надо же… – прошептал Абрахам, глядя в небо. – Я уже и забыл, что такое боль… – Он с усилием сглотнул. – Значит, вы нашли его.