— Не в постели шефа случайно?

Я подняла на него испепеляющий взгляд. Сжала бумаги в руке и замахнулась.

— Тише-тише, ходячая бестия, — продолжал издеваться Гаетан. — Я же просто так сказал. И не думал, что угадаю.

Отложив бумаги, я сложила руки перед собой и склонила голову.

— Гаетан.

— Да, принцесса? — продолжал он иронизировать.

— Беги.

Гаетан сорвался со стула, побежал в сторону своего рабочего места, хохоча и показывая язык. Платье оказалось очень неудобным, поэтому пришлось дважды обогнуть стол, прежде чем победно прижать соперника к полу, безжалостно щекоча через рубашку.

— Когда же вы повзрослеете… — пробурчал знакомый голос со стороны входа.

Пока мы бесились, Моррис успел незаметно открыть дверь и замереть на пороге, устало наблюдая за очередной нашей дружеской потасовкой. Растрепанные тёмные волосы, обычно зачёсанные назад, падали на высокий лоб. Морщины по бокам глаз как будто стали глубже за те три дня, что мы не виделись, но взгляд на меня был все тот же — ласковый и бесконечно печальный.

— Как дети, ей-богу, — добавил он, закрывая за собой дверь на ключ. В другой руке Моррис держал букет белых хризантем, очень дорогих, но нелюбимых мной цветов. Подойдя ко мне, он протянул руку, дабы помочь встать с пола. — Это тебе. С выздоровлением.

Моррис вручил мне букет, и мне так хотелось его не принимать, но повод в этот раз он выбрал не связанный с нашими бывшими отношениями, а значит, обижать отказом нет смысла.

— Спасибо, — скромно улыбнувшись, я положила цветы на ближайший стол и пошла искать вазу. Пусть радуют глаз где-нибудь на подоконнике.

— И все-таки, — Гаетан встал, отряхнулся и как ни в чем не бывало продолжил меня донимать. — Что произошло?

— Я поймала двух сутенеров, довела их до штаба, но неудачно вырубилась и их за неимением доказательств отпустили, — рассказывала я, подставляя стул, чтобы достать вазу с антресолей. — Теперь нужно как можно скорее наведаться в их укрытие, и если не поймать, то хотя бы нарыть улики, чтобы убедиться, что я еще не совсем сбрендила. Никаких шуток по этому поводу, Гаетан. Дело серьёзное.

— Ну что ты, какие могут быть шутки про ситуацию, в которой ты случайно, — Гаетан интонационно подчеркнул последнее слово, — встречаешься с сутенерами и сдаёшь их?

— Наведаемся туда вместе, — утвердил Моррис, протирая лезвие фамильного кинжала, с которым не расставался даже ночью.

— Только переоденусь.

Гаетан забрал у меня вазу с цветами и поставил ее на свой стол рядом с письменными принадлежностями. Моррис недовольно посмотрел в нашу сторону, но ничего не сказал, лишь начал начищать кинжал усерднее.

Форма все ещё не высохла до конца, но идти в платье на вылазку — глупая затея. Вдруг торговцы людьми настолько глупы, что до сих пор остались там, и придётся их задерживать? А если в этот раз они сумеют убежать? Как догнать кого-либо в юбке до пола? Пришлось пододвигать ширму, которой Гаетан отгораживался от меня, к моему рабочему столу, чтобы по-быстрому разделаться с платьем и облачиться в удобную мужскую одежду. Брюки высохли почти полностью, разве что были немного сыроваты в голенях, а вот рубашка неприятно липла к коже в районе груди. Ладно, все равно без пальто не пойду. С ним и платком продуть не должно.

— Сколько их там? — поинтересовался Гаетан. Вернув ширму на место, я ожидала увидеть, что он погружён в бумажную работу, но, к удивлению, он зачем-то выложил на стол метательные ножи стройным рядом, пересчитывая количество, как обычно делал перед любой маломальской вылазкой. С нами собирается, что ли?

— Было двое, но из-за болезни я вообще никак не обследовала дом, а просто схватила подозреваемых и привела в штаб. Так что может оказаться и больше, — объяснила я.

— Тогда моя помощь точно понадобится, — сказал он, надевая пиджак, доселе покоившийся на спинке стула. Убедившись в том, что все ножи на месте, Гаетан стал засовывать их в специальные крепления на ремне. Закончив со своим любимым оружием, мужчина начал копаться в дорожной сумке, которую вешал сбоку ради быстрого доступа к другого рода приспособлениям.

— По-твоему, мы с Адель вдвоём не справимся? — буднично хмурый Моррис вскинул бровь. Ему не нужно было готовиться к вылазке, как Гаетану — он всегда предпочитал надёжный кинжал, а ещё лучше меч, дубину или алебарду, но носил только фамильную реликвию из-за невозможности спрятать под одеждой что-то посолиднее.

— В деле, как и в постели, всегда интереснее втроём, — Гаетан развёл руками, а его лицо исказила пошлая ухмылочка. Моррис тяжело вздохнул и закатил глаза. Его раздражала несерьёзность Гаетана, но за годы совместной работы они притерлись, я бы даже сказала, стали хорошо ладить и относиться друг к другу с пониманием.

— Собирайтесь быстрее. И, Моррис, возьми на всякий случай что-нибудь посолиднее, а то аргумент в виде одного только кинжала могут не оценить, — попросила я, пресекая любые дальнейшие попытки развязать долгие препирания. — Подробности расскажу по дороге.

К счастью, мне не нужно было специальное снаряжение или оружие, чтобы эффективно защищаться. В академии раскрыли мои таланты, обучили боевой магии, но подобный потенциал для большинства таких, как я, ещё и проклятье, хотя в Империи не велся строгий учёт магов. Если честно, будь я на коротком поводке, как это происходит в соседнем королевстве Астадора, не пикнула бы, если цена тому — порядок в государстве. Именно поэтому мне открылся путь в структуру, обеспечивающую безопасность страны изнутри.

Одевшись и выйдя из канцелярии, я стала ждать парней на крыльце: они отважно воевали с вахтерем за свою верхнюю одежду.

— Б… чертов старик! — Гаетан выскочил из здания, как подстреленный, и хотел выругаться, но смягчится. Несмотря на несносный характер, при женщинах он не матерился и вообще был сносно воспитан.

— Что поделать? — подбросила я риторический вопрос.

Следом вышел Моррис с кислым выражением лица. Не проронив ни слова, мы двинулись к цели.

Я неспешно шла впереди, они следовали за мной. Моррис зашуршал в кармане. По звуку поняла, что достал папиросу и щёлкнул зажигалкой. Меня обдало тяжелым дымом не самого дорогого табака, и я прикрыла рот рукой, чтобы не закашляться. Его вредная привычка раздражала меня ещё во времена наших отношений, но теперь я была не вправе ему указывать, а поэтому отнеслась к курению по дороге с пониманием.

— Как я уже говорила, их было двое. Один — тучный, лет под пятьдесят, из приметного — огромный грушевидный нос и маленькие глаза, красное лицо. Похож на хряка, пахнет луком, — рассказывала я по пути. — Второй помоложе, лет тридцать, был щеголевато одет, но плохо выбрит, блондин, голубоглазый, тонкие черты лица, никаких шрамов и других особых примет нет. Оба не были вооружены или по какой-то причине не пытались применить оружие против магии.

Миновав несколько улиц, мы добрались до знакомого забора, за которым точно был нужный дом. Забавно, что заболевшей мне казалось, что это так далеко, на деле-то идти не более десяти минут. Ну дела.

— Это здесь.

Парни переглянулись и незаметно приготовили оружие. Взглядом Моррис приказал Гаетану обойти здание с одной стороны, чтобы найти боковые выходы, открытые окна, попытаться определить, кто внутри. Сам он занялся тем же, только с другой стороны, а меня оставили смотреть за входом во двор и изучать улицу. Несмотря на жилой район, людей проходило немного, почти все окна закрыты, здания обезличены и сливались с серостью городской застройки. Я бы решила, что этот район вымер, если бы не редкие обрывки людских разговоров, доносящихся до моего уха. В самом доме, который был нам нужен, ни свет не горел, ни камин не топили. Странно.

— Судя по всему, никого, — Гаетан вернулся с докладом.

— Да, выглядит нежилым. И замок на задней двери висит, — подтвердил его слова Моррис.

«Неужели успели сбежать? — подумала я. — Что же, даже если так, то в доме должны остаться хоть какие-то улики, указывающие на род занятий или на то, куда сбежали».