По телу пробежала дрожь от сырости и страха. Я обхватила плечи руками. Глубоко вдохнув, закрыла глаза и попыталась представить себя дома, сидящей на уютной кровати, чтобы набраться оптимизма из приятных воспоминаний и пережить все это.

— Клэр, ты здесь? — крикнул мне детский голос из-за двери. Я тут же очнулась и подскочила на кровати. Вцепившись пальцами в железную поверхность двери, стала думать, как правильно уговорить Люси меня выпустить.

— Люси! — воскликнула я. — Ты можешь открыть дверь? Тут очень тесно и холодно.

— Прости, Клэр, у меня нет ключа, — бесцветным голосом продолжала девочка. — Я же предлагала тебе защититься, когда принесла книгу. Даже оставила ее в твоей комнате и подчеркнула важное, но ты не обратила внимания.

Теперь я хоть и частично, но понимаю, как магия крови могла мне помочь — если не смогла противостоять Эрику в палисаднике, то в заточении хоть бы что-нибудь придумала.

— А отправить письмо в столицу? Или съездить за помощью? — умоляла я, надеясь, что ребёнок смягчится и сделает что-то для спасения.

— Птицы меня боятся, — пояснила Люси. — А за пределы поместья папа не отпускает, хотя мне очень хочется.

— Когда я выберусь отсюда, то обещаю вытащить и тебя, — произнесла я, а Люси долго ничего не отвечала. Из коридора послышался жуткий металлический скрип, сравнимый разве что с царапаньем гвоздем зеркальной поверхности, потому я неприязненно зажмурилась. Раздался громкий хлопок и проворот ключа в замке, затем приглушённые, легкие шаги. Точно не мужчина. Шанталь или Оливия? Посетитель остановился около моей двери и поставил что-то тяжёлое на поверхность рядом.

— Уже проснулась, дорогая? — спросила старушка тёплым тоном, от которого пробежался холодок по спине.

— Что я здесь делаю? — крикнула я. — Выпустите меня!

— Не могу, дорогая. Теперь твоя жизнь принадлежит нам, — слишком безразлично говорила Шанталь, словно делала это уже не первый раз. Учитывая пропажу служанки Оливии, которая якобы уехала, ничего удивительного. Зажмурившись, я попыталась отогнать жуткие мысли, которые норовили заполнить голову и свести с ума, но я не собиралась подчиняться страху. Что бы ни случилось, какая бы судьба не была мне уготована, я должна держаться, не потерять лицо перед смертью и не сдать товарищей.

— Объяснитесь, — дрожащим тоном попросила я, хотя и старалась выровнять голос.

— Отойди от двери. Сядь на кровать, — холодно приказывала Шанталь в ответ.

Я решила подчиниться, но в голове уже созрел план побега. Заклинание молнии попадает ей в лицо, как только покажется, я обыскиваю, возможно, труп, и убегаю к чертям собачьим без сожаления за отнятую жизнь. Да, хороший план. Стиснув ладони в кулаки, я стала шептать заученные слова. Послышалось шарканье. Проскрипел и стукнулся о металл затвор на двери. Открылось неприметное прямоугольное окошко, как в тюремной камере. Через него добрая старушка протянула мне поднос с фляжкой и куском хлеба. Едва ли руки Шанталь стали видны, как я, не жалея сил, направила в женщину молнии, но… они разбились о что-то невидимое внутри камеры, разбив поднос на две части, а еду и питье отправив в свободный полет по комнате.

— Ах да, забыла предупредить. Магия здесь бесполезна. Щит надежно защищает и поместье от непогоды, и эту комнату от твоего желания выбраться наружу, — пояснила Шанталь и закрыла окошко. Ее слова все объясняли. Стало понятно, почему здесь настолько другая погода, вот только одна беда. Для такой сильной магии нужно много жизненной энергии. Откуда он ее берут? Что-то мне не хочется искать ответ на этот вопрос.

— Шанталь, зачем я здесь? Что я вам сделала? — я решила сменить тактику, изобразить отчаяние. Разжалобить вряд ли получится, но притупить бдительность похитителей — вполне.

— Не беспокойся, до конца недели все поправится, — ее ласковый тон выводил из себя. Вот честно, словно я не взаперти сижу, а немного приболела и иду на выздоровление. Удержавшись от грубости в ее адрес, я бросила взгляд на лежавший на полу кусок хлеба. Хоть еду принесли, на том спасибо. Надолго ли эта щедрость?

— Хватит говорить загадками, — прошипела я, — я хочу знать, что меня ожидает, только и всего.

— Все мы хотим, Клэр, — философски ответила Шанталь, и я закатила глаза. Да, сейчас самое время для такого рода рассуждений. Не дождавшись моего ответа, женщина добавила: — Как давно ты видела Люси?

— Недавно, — бросила я, не считая нужным уточнять, что буквально только что, перед ее приходом. Мало ли, Люси все-таки собирается меня спасти, мало ли она моя единственная надежда, и сдавать ее себе дороже.

— Очень хорошо, — я прям нутром ощутила, как старушка за дверью расплылась в улыбке. — Только будь хорошей девочкой, если Курт спуститься навестить тебя, то не говори ему о ней. Не стоит больше его тревожить.

Какая странная просьба, и главное, мотивирует сделать ровно наоборот. Что же, посмотрим, как поступлю. Решу по ходу разговора с Куртом, если он придет сюда, все же Люси теперь не первостепенная задача. Главное, выбраться отсюда, а еще лучше — нагрянуть сюда позже и арестовать всех участвующих в этом мразей как можно скорее.

— Зайду завтра утром.

Она решила уйти? А как же Люси? Девочка же была тут, Шанталь ее не заметила, раз спросила о ней. Ребенок что, тоже будет ночевать непонятно где?

— Шанталь, Люси, должно быть, где-то здесь, и я боюсь…

— Не беспокойся, дорогая, — прервала старушка меня. — Люси пролезет где угодно, и уж тем более выбраться отсюда для нее не проблема. Отдыхай.

Удаляющиеся шаги сливались со стуком крови в ушах. Я закрыла их руками в надежде успокоиться, но помогало не очень. Мне предстоит провести здесь в одиночестве, наверное, до утра. Но если ребенок может выбраться, то и я смогу, надо только покинуть эту комнату. Разглядывая стены так долго, можно натурально поехать крышей или подпустить к себе тоску, переходящую в суицидальные мысли. Спасти могут только воспоминания, в которые я погрузилась, лежа на неудобной кровати.

Понятия не имею, как долго пролежала в одной позе с закрытыми глазами, но в какой-то момент мои воспоминания о скучных академических будней плавно перетекли в сон. Мы сидели за партой вместе с давно забытой подругой Эмили, уроженкой маленького села западной провинции, название которого я уже и позабыла. Будучи единственными женщинами на потоке, мы сблизились быстро и как обычно игнорировали лекцию по истории, общаясь о более важных в тот период времени вещах.

— Как думаешь, сможешь соблазнить нашего заучку? — Эмили сидела вполоборота: поставила локоть на стол, подперла голову и украдкой нашептывала мне глупости, приходящие в ее светлую голову. Я же усиленно делала вид, что лекция про годы, предшествующие пятилетней войне, меня занимала, но на деле больше тренировала навык слышать не слушая.

— Кого из? — я прикрыла рукой лицо, словно хотела откашляться. Преподаватель читал материал с листа, все еще не обращая на нас внимания.

— Морриса, конечно, — возмутилась Эмили, словно я должна была прочесть ее мысли, кто из потока в этот раз стал мишенью.

— Соблазнить-то можно, а что дальше делать? Томными ночами рассматривать манящие страницы энциклопедии? — иронизировала я. В этот момент стало понятно, что мне это снится, потому что я почувствовала стыд за ужасный характер и случившееся между нами в дальнейшем. Моррис вообще не заслужил того, чтобы о нем так говорили, каким бы заучкой ни был.

— Ну не обязательно, — задумчиво протянула Эмили, — можно еще рассматривать коллекцию марок, которые он наверняка собирает с детства.

Мы синхронно хихикнули и быстро прикрыли рты. Не только окружающие, но и преподаватель обратил на нас внимание. Прекратил говорить и грозно уставился на нас.

— Госпожа Мартен, не хотитеы ли в поделиться поводом для смеха со всей аудиторией? — спросил преподаватель, и в его очках сверкнул солнечный блик.

— Как-то не очень, — я невинно склонила голову, иронично улыбнувшись.