– Мокрая курица? А ты бы, швабра, лучше рот закрыла! Мне для тебя правды не жалко, тебя будет жалко после правды. Я ведь тебе такое могу порассказать о твоём ненаглядном, сама уплывёшь отсюда к своим родителям. Или сразу потонешь от разочарования!..

Мы все приготовились их разнимать, как вдруг услышали ещё один голос:

– Алиса! Прекрати немедленно! – ледяным тоном, перекрывая словами возню драки и жалобы Катерины, произнесла Алёна.

Она подошла к «Сказочному Востоку» с другой стороны, из-за наших спин. Мы её даже не видели. А теперь не могли оторвать взглядов и синхронно поворачивали головы от одной женщины ко второй, будучи не в силах найти даже пяти отличий.

– Бог мой! – пробормотал Талбот. – Они же одинаковые!

– Алиса! Оставь Никиту в покое, пусть уходит! – вновь твёрдым тоном, не терпящим возражений, произнесла Алёна. – И пусть перемещается там, где ему нравится. Не устраивай здесь цирк!

Алиса сконфузилась от своего публичного разоблачения, поджала губы, но сердито добавила:

– Мои двери для него всегда открыты. Пускай проваливает! И мне вообще-то тоже пора. Я хотела переодеться. Всем пока, – она поскорее решила покинуть поле боя.

– Прости её, Никита, – извинилась Алёна перед бывшим супругом за поведение сестры.

Однако если Катерина выглядела торжествующе, то Никита, по моим наблюдениям, напротив, как-то весь сжался и присмирел:

– Всё в порядке. Я ведь её понимаю, да… Ты тоже нас прости. Я не хотел мешать твоему отдыху, – и, взяв свою подругу под локоть, повёл её прочь с этого места.

Алёна подошла ко мне и виновато улыбнулась:

– Добрый вечер, Володя. Надеюсь, моя сестра тебя не сильно шокировала? На самом деле Алиса хорошая, она не хулиганка. Просто очень эмоциональная, и не со всеми людьми ладит.

Я стоял настолько оглушённым, что даже Белла поспешила мне на помощь, решая сразу для всех прояснить ситуацию:

– Позвольте, я не поняла. Это Вас зовут Алёной? А та женщина, с которой я дружу уже несколько дней, с которой ездила на Бермуды и ходила по салонам, это Ваша сестра Алиса?

– Да. Мы близнецы. Надеюсь, кроме Никиты, она здесь никого больше не обидела?

Белла ответила за нас всех:

– Обидеть – не обидела. Но почему она знакомилась и общалась с нами под Вашим именем?

– Под моим именем? Хотите сказать, она называла себя Алёной? – Алёна с тревогой посмотрела на меня. Но поскольку на моём лице, надо полагать, всё ещё было такое выражение, будто я увидел привидение, она поняла всё и без моих подтверждений. – Вы правы. Мне есть о чём с ней серьёзно поговорить.

Она отправилась следом за сестрой к себе в каюту. А все присутствующие при этих разборках свидетели смотрели теперь на меня так, словно я двоежёнец, разом потерявший обеих жён. И только один турок Джошкун всё восторженно и негромко повторял:

– Какое чудо! Я думал, у нас на лайнере плывёт королева. А оказалось, у нас целых две королевы! И одна лучше другой!

Вот так и бывает, друзья: человек предполагает, а Бог располагает. Ведь, казалось бы, всё в моей жизни шло, как я планировал, а тут вдруг – бац! И всё с ног на голову. Естественно, весь тот вечер я просидел в одиночестве своей каюты, не желая никого видеть, и ругая себя и как человека, и как агента за невнимательность.

«Расслабился и потерял бдительность? Задумался о личной жизни и размечтался о новых отношениях? Повзрослел душой и захотел нового опыта? Пожалуйста! Получи! Результаты моей беспечности не заставили себя долго ждать. Теперь я стал посмешищем нашей палубы, если не всего лайнера. А мой служебный воз с невыполненным заданием и ныне там».

Полночи я проигрывал разные варианты диалогов с Алёной, Алисой, Дейденом, Беллой и другими интересующимися, но не мог остановиться ни на одном из них. Я чувствовал себя дураком, и не знал, как смотреть людям в глаза. Знаете, говорят: «Когда грозит беда, когда бывает туго, мудрец винит себя, глупец ругает друга». Мне винить было некого. Я сам во всём виноват, и сам себя ругал. Но душевного успокоения мне от этого не прибавлялось.

Заснул я только под утро. А когда кто-то начал тарабанить в мою дверь, я даже не сразу сообразил, что её надо открыть.

– Ну, ты горазд спать! – посмеялся надо мной Салливан. – Я забежал напомнить, что сегодня у Дейдена день рождения, так что надо бы подумать о подарке. По бортовому радио предупредили об ухудшении погоды, командир приказал ограничить развлечения под открытым небом, а владельцы кафе заносят столы и стулья с террас под крышу. Но плохая погода хорошему празднику не помеха, и даже вечерний фейерверк служба безопасности разрешила. Так что всё по плану. Приходи сам и девчонок своих приводи. Чёрт с ними, что они близняшки. Приводи сразу обеих!

Он расхохотался и пошёл к себе в каюту. Я закрыл дверь, но едва успел дойти до умывальника, чтобы привести себя в порядок, как ко мне снова постучали. На пороге был Дейден:

– Посылку передам сегодня, готовь деньги, – скороговоркой прошептал он. А завидев вновь показавшегося в коридоре Салливана, громко пригласил меня на день рождения, и озвучил свою просьбу позвать женщин на праздник. Слишком уж все привыкли за эти дни к весёлой и слегка сумасшедшей в своих выходках Алисе.

Я закрыл дверь. «Ну вот, хотя бы одна хорошая новость! Сегодня я получу секретные материалы и у меня сразу появится забота об их сохранности. Я не смогу оставить флешку в каюте без присмотра, ведь нет гарантий, что в моё отсутствие сюда не наведываются проверяющие. В то же время опасно носить её при себе, становясь уже не просто лицом, входящим в контакт с наблюдаемым объектом, а сразу удобной мишенью для всех секретных спецслужб. Где же мне хранить материалы до конца плавания? И вообще, где их хранил до этого Дейден?», – озадачился я.

Поразмышляв ещё с полчаса, но, так и не придумав ничего полезного, я пришёл к мысли, что отвлекающий манёвр на время получения посылки мне всё же необходим. А значит, опять потребуется помощь актрисы Алисы. Делать нечего: я пошёл приводить себя в порядок, а затем стучаться в каюту сестёр Южаниных.

Одна из них мне открыла дверь.

– Привет, – поздоровалась она, приглашая пройти в каюту.

– Э-э… Алиса? – наугад выпалил я, очень боясь ошибиться.

Моё предположение оказалось верным. Алиса подтвердила:

– Да, это я. Хорошо, что ты пришёл, пока Алёнки здесь нет. Вот, твоя брошь, возьми её назад. И прости, что я тебя подвела! Ты можешь забрать себе любую мою ценность, как мы договаривались. А компьютер я попрошу тебя вернуть. Дело в том, что он… Он не мой. Это Алёнкин компьютер. У неё там дипломная работа и какие-то документы. Я намеренно спрятала его у тебя, чтобы у неё не было шансов заниматься учёбой на отдыхе.

– Да уж. Я должен был догадаться, что тут что-то нечисто. И как ты ей объяснила пропажу компьютера?

– Сказала, что пролила на него немного воды и отдала знакомому мне компьютерщику на «просушку».

– И она поверила?

– На тот момент, наверно.

– На тот момент?

– Ну да. Сейчас-то она мне точно ни в чём верить не будет. Втемяшила себе в голову, будто мы с тобой встречаемся. И даже ничего слушать не хочет. Смешно, правда? Ты и я – мы вместе! Бред какой-то! – Алиса нервно хохотнула, подошла к тумбочке, на которой стоял её уже давно остывший завтрак, посмотрела на поднос и фыркнула. – У меня из-за её фантазий и сон, и аппетит пропал. Ни спать не хочется, ни кусок в горло не лезет. Вообще, так плохо себя чувствую, аж заносит на поворотах.

Я тоже нахмурился от той неловкой ситуации, в которой оказался, и осторожно спросил:

– Алиса, а почему твоя сестра считает, что мы с тобой встречаемся? Я не давал ей повода так думать.

– Так и я не давала! Просто я с самого начала поделилась с ней планами: найти себе в круизе нового мужа. Я сказала ей об этом до того, как мы с тобой заключили сделку. А все эти дни, я прихожу в каюту глубоко за полночь и в хорошем настроении, – Алиса хмыкнула. – Что моя сестра ещё может обо мне подумать? Я же не могу рассказать ей правду о твоей просьбе. И вообще мой творческий порыв сможет понять только артист, который скучает по сцене так же, как и я, – она замолчала и тяжело вздохнула: – Хреновый из меня компаньон. Прости.