— Оксана? Не может быть, — ошеломлённо прошептала Ева.

— Фу! Конечно, нет! Это примитивное имя лишь деталь образа.

Девушка с лёгкостью вытащила из ствола кинжал, будто из масла. Ева попятилась назад.

— Как ты можешь быть тадаллином? — спросила она. — У тебя же были карие глаза.

— Линзы и тонна макияжа, вот и весь фокус перевоплощения.

Ева вспомнила, сколько раз её что-то настораживало в этой девушке. Она вертела в тонких изящных пальцах кинжал и смотрела Еве прямо в глаза. Раньше она не замечала, что Оксана выше неё на полголовы. По большому счёту, раньше она её вообще почти не замечала, слишком молчаливой и неприметной она была в этом образе. Сейчас же она словно перевоплотилась. Девушка перед Евой была пугающе прекрасна. Её волшебные светлые волосы с пепельным оттенком, волнами обрамляющие лицо, придавали ей невинности ангела, скрывающую страшную угрозу.

— Кто ты?

— Лана, — девушка театрально повела руками. — Жизнь такая непредсказуемая штука, правда? Ты примчалась спасать их? Ты боишься за них, а за себя нет. Хотя стоило бы. Держу пари, ты понятия не имеешь, по какому поводу я вас здесь собрала.

Лицо Ланы озарилось. Она выглядела как ребёнок, который собирался поведать всем страшный секрет. Ева приподняла бровь, предлагая ей, наконец, высказаться.

— Ты знаешь, кто ты? — спросила она и поняла по глазам Евы, что та уже знает о своём происхождении. — Значит, тебе знакомо имя Александр.

Ева молчала. Лана обошла её и продолжила:

— Только вот ещё до того, как он встретил эту драную кошку Тиин, он любил мою мать. Она, между прочим, была прямым потомком Талвиты.

— Ты моя сестра? — Ева была поражена.

— Не смей меня так называть! — Лана резко обернулась, в её глазах вспыхнула ярость. — Я не считаю Александра своим отцом. А знаешь, почему? — её голос снова зазвучал спокойно. — Потому что он убил мою мать у меня на глазах, променяв её на жалкую Тиин.

На выразительном лице девушки промелькнуло выражение боли, впрочем, тут же исчезнувшее. Она откинула голову назад и закрыла глаза, при этом резко побледнев. Дыхание её заметно участилось. Когда она вновь устремила взгляд на Еву, её лицо исказила жестокая улыбка.

— Я наслаждалась каждой минутой его мучений, когда он, истекая кровью, наблюдал, как я живьём снимала кожу с его ненаглядной. Или лучше сказать шкуру?

От ужаса у Евы помутнело в глазах. Она понятия не имела, какую страшную смерть приняли её родные мать и отец. И ещё ужаснее это было от понимания того, на какую жестокость оказалась способна эта девушка. Ведь в то время она была почти ребёнком.

— Какая-то ведьма из этой своры, — она кивком указала на Тая. — Спрятала тебя от меня, но месть должна завершиться.

Лана снова отвернулась. Теперь Ева ясно поняла, зачем нужна была ей.

— А ты очень похожа на неё. Меня даже удивило такое сходство внешности. Да и характер такой же дурной. Те же гонор и непокорность. А вот глаза Александра. Тем более приятно будет повторить с тобой то же самое.

Сделав небольшой круг, Лана наклонилась и вытащила из земли второй кинжал. Только сейчас Ева заметила, что их два. Приблизившись к парням, лезвием одного кинжала она играючи провела по груди Тая, оставив кровоточащую полоску, а другим сделала надрез на шее Марка. Ева подавила вскрик. Нужно было потянуть время. Суолейя непременно придут. Ева не сомневалась, что Рий всё поймёт.

— Кровь тадаллина — яд для суолейя и, соответственно, наоборот. Уверенна, что ты уже знаешь и об этом, — Лана ловко подкинула оба кинжала, так что они, поменявшись местами в воздухе, неглубоко вонзились в землю. — Интересно было бы узнать, как действует на них твоя мешаная кровь.

Распущенные волосы окаймляли её нежное лицо. Хрупкий образ девушки никак не вязался с её чудовищной жестокостью, и от этого всё происходящее казалось ещё более нереальным.

— Если честно, мне не были интересны эти двое. Нужна была только ты. Но потом мне стало любопытно. Я немного отвлеклась от плана. Так сказать, заигралась. Я поняла, что могу сделать тебе многократно больнее, и не просто убить, а ещё и разрушить при этом этот абсурдный Союз Пяти. Всё должно быть прозрачно. Я нашла способ пробраться в деревню этой своры. Но мне помешали. Тогда я решила сделать так, чтобы тебя застали в самый неподходящий момент. И вновь мои надежды не оправдались. Эти двое даже не потрепали друг друга. В общем, мне всё это надоело. Хотя наблюдать за тем, как смешение двух кровей рвёт тебя на части, было интересно. Ты с Марком. Но ведь волчонка ты любишь не меньше. В каждом из них ты видишь себя. Моя мама обладала определёнными способностями, часть которых мне досталась от неё по наследству. И я знаю, чем бы всё это могло закончиться. Знаю, кого бы ты в итоге выбрала.

— Я никогда не выбирала между ними, — сказала Ева.

— Ещё как выбирала. Только не хочешь в этом себе признаваться. Но я знаю, кого в тебе больше. Я вижу вашу прелестную дочурку с такими же синими глазами, а вот волосы у неё отца, — рассказывая это, Лана словно упивалась ощущением превосходства. — Хочешь знать? Хотя какой в этом смысл?! Скоро ваши жизни оборвутся, а видение навсегда растает. Таким образом, я убиваю сразу трёх зайцев. Точнее, мерзкого пса, жалкое подобие тадаллина и никчёмную грязнокровку. Будущий глава клана Марк Аренский спутался с рождённой от позорной связи, а значит, предал своих собратьев и должен быть наказан, — она приблизилась к Марку и, протянув руку, нежно коснулась его лица. — Красив, но глуп. Чего можно ожидать от того, кто опустился до грязнокровки. А этот... — она бросила полный презрения взгляд в сторону Тая. — Вождь своры привязался к тебе, как паршивый щенок! Что же такого в тебе есть, что они оба потеряли покой? Их так легко было выманить.

Она достала из кармана телефон Евы и повертела им перед ней.

— Я убедила их, что я, то есть ты, попала в беду. Как же они ринулись спасать тебя! Тебе это должно льстить. Всё было очень просто. Сначала один, потом другой. А метнуть кинжал и того проще. Всё сложилось как нельзя лучше. Убив тебя, я, наконец, отомщу за свою мать и испытаю ещё больше удовольствия, чем тогда, когда сделала это с твоими родителями. Убив койру, разрушу этот дурацкий договор о мире. Мир! Это в принципе невозможно, так как противоречит нашей сущности. А убив Марка, очищу мир от отступника. Идеально!

Она говорила так мелодично, так наигранно тянула слова. Ева понимала, что Лана испытывает немалое удовольствия, разыгрывая эту сцену. Перед её взором предстали лица дорогих ей людей. Внутри всё сжималось. Она отчётливо ощущала приближение смерти. Эта девушка собиралась забрать всё, что она имела. Забрать будущее. И оттого, что Ева на мгновение представила свою дочь, боль в сердце только усилилась. Было так страшно осознавать, что этому не суждено сбыться. Она тряхнула головой, чтобы прийти в себя. Взгляд её стал ещё твёрже.

— Мне жаль тебя, — спокойно сказала она.

— Что? — Лана резко обернулась.

— В твоей жизни не было ничего, кроме ненависти и жажды мести. А когда ты сделаешь задуманное, у тебя не останется и их. Не останется ничего.

Тёмные зрачки Ланы нервно заблестели. Она стояла возле сосны, на которой были словно распяты Марк и Тай. Её душа была настолько чёрной, что весь её облик утратил ангельскую чистоту. Теперь она казалась Еве совсем иной, олицетворяя собой порождение самого ада. Чем больше Ева смотрела на неё, тем злее становилась. Новое чувство рождалось в ней. С болью и отвратительным ощущением в ней закипала ядовитая ненависть. Она подавляла все остальные чувства, заглушала разум.

Лана внимательно смотрела на Еву. В ней боролись два желания: помучить её ещё, истязая Марка и Тая, или закончить всё. Успокоить душу, наконец, окропив свои руки кровью рождённой предательством. В её глазах вспыхнул холодный огонь. Она приняла решение. В долю секунды она изогнулась и, вырвав оба кинжала из земли, вонзила их по рукоять в грудь Марку и Таю. Ева даже не успела осознать этого движения.