— Большую пиццу с курицей и двойным сыром. И литр морса, — сделал он заказ и положил трубку.

— Спасибо, — поблагодарила Ева и склонилась над открытым капотом. — Что разрешишь покрутить?

Ева почти не говорила, и Тай не донимал её вопросами. Но было что-то в их совместном молчании, что успокаивало её душу. Просто находясь рядом с ним, она поняла, необходимая ей сила кроется в самом Тае. В его невозмутимости, в его уверенности, в понимании мира и открытости. Её сила была в его силе. Если Тай будет рядом, она сможет преодолеть что угодно.

Попрощавшись со всеми участниками собрания, Марк направился в офис Евы. Он знал, собрание затянулось, и ей довольно долго пришлось ждать. Но сейчас они поедут ужинать в какой-нибудь ресторан, и даже если она злится, то успокоится. Но дверь в офис оказалась закрыта, а на уровне глаз была приклеена записка. Марк сорвал стикер и прочёл несколько слов: «Ушла к Таю. Увидимся позже». Марк смял записку и улыбнулся. Должно быть, сегодня она распрощается с хокку раз и навсегда.

Когда Тай привёз Еву домой, Марк уже ждал её в своей машине. Быстро попрощавшись с другом, она села в машину Марка. Его лицо не выражало никаких эмоций, но Ева почувствовала, что он напряжён. И она знала в чём причина.

— Мне жаль, — сказал он, но слова его прозвучали сухо и неискренне. — Так будет лучше для всех.

— Я понимаю, о чём ты, но не могу с этим согласиться. Для меня не будет лучше, если я откажусь от тех, кто делает меня собой.

— А кем тебя делаю я? — голос Марка прозвучал жёстко.

Он повернулся и всмотрелся в профиль Евы. Однако она не смотрела на него. Первая битва за суолейя началась.

— Счастливой женщиной, — она опустила глаза. — Когда не пытаешься заставить меня делать то, что я делать не хочу. Но если ты не можешь принять меня такой, то я пойму.

Марк сжал руки на руле так, что костяшки побелели. Он ошибся, полагая, что теперь всё станет проще. Ева не послушалась доводов разума. В этом было её главное отличие от тадаллинов и сходство с суолейя. Стиснув зубы, он кивнул.

Глава 17

З

акрыв глаза, Ева впитывала горячие солнечные лучи уходящего лета. Лёгкий ветер приятно ласкал кожу, играя в волосах. Над благоухающим чабрецом жужжали пчёлы, словно не подозревая о приближении осени. Здесь, высоко в горах, он ещё радовал редкой россыпью розовых цветов. Пройдёт Праздник Солнца, а вслед за ним уйдёт и лето. Оно было поистине волшебным!

Ева вдохнула полной грудью и открыла глаза. Её взгляд пробежался по заснеженным пикам гор, ярко очерченным на фоне насыщенно-синего неба. Как прекрасно! И пусть буйное цветение вокруг угасло, а трава пожухла, сожжённая солнцем и ветром, природа не утратила своего величия. Еву переполнял восторг. Здесь, наедине с собой, в окружении древних вершин и бесконечного неба, она могла слышать себя. Природа всегда умиротворяла любой пожар в её душе, наполняла силами и дарила невероятное наслаждение. Все тревоги растворялись в окружающей красоте. И сейчас её сердце переполняло счастье.

Последние несколько месяцев круто перевернули её жизнь. Она обрела дом, семью, любимого. Так много, что от мысли об этом кружилась голова, и трепетало сердце. Каждый день она с радостью ходила на любимую работу, но с большим нетерпением она ждала выходных, когда отправлялась в деревню к суолейя. Она так любила проводить время на свежем воздухе, вдали от цивилизованного мира. Раньше она не догадывалась, что жизнь в деревне может быть такой разнообразной и увлекательной. Аника научила её собирать травы, ягоды и грибы. Они вместе варили варенья и джемы, пекли пирожки и солили грибы. А ещё в деревне держали пасеку, и мёд, который давали пчелы, был самым вкусным на памяти Евы. Благодаря маленьким походам, в которые она отправлялась вместе с ребятами, Ева увидела много прекрасных мест. А благодаря рассказам Аники сумела погрузиться в загадочный мир суолейя.

Но особенно она любила воскресенье. Именно в этот день недели она читала сказки детям. Её сердце наполнялось радостью и нежностью, когда она наблюдала за детьми, с любопытством слушающими её и одновременно уплетающими пироги. А по вечерам вся стая собиралась на ужин в беседке. От разнообразных блюд ломился стол, который, впрочем, к концу ужина пустел. Всегда было очень шумно и весело. Но когда Аника брала в руки гитару, все умолкали, обращаясь в слух.

Ева скорее почувствовала, чем услышала приближение Тая. Он пришёл за ней, но остановился в стороне, уважая её единение с природой. Она обернулась и улыбнулась ему.

— Прости, я помешал, — приблизившись, он наклонился, чтобы обнять её.

— Вовсе нет.

— Я просто размышляла о том, каким прекрасным было это лето.

Ева вздохнула. Скоро наступят холода, и все эти милые её сердцу «ритуалы» прекратятся до весны. И всё же время ещё есть.

В эту ночь Ева никак не могла уснуть. У неё было состояние ребёнка в канун Нового года. Трепетное ожидание грядущего дня заставляло её сердце биться быстрее. Она вскочила с кровати, чтобы вновь рассмотреть костюм, сшитый Аникой специально для неё. Простое в покрое платье из светло-бежевой замши, но переливы голубого бисера с всплесками жемчужных бусин делали его поистине восхитительным. Ева воодушевлённо вздохнула.

Понимая, что завтра ей предстоит насыщенный день, она вновь забралась под одеяло. Уткнувшись в подушку, она вдыхала такой любимый сладкий запах вереска, исходящий от свежих простыней. В доме царила полная тишина. Ойва был занят подготовкой к празднику, Рий на дежурстве. Остались только она с Таем, который спокойно спал в комнате брата. Ева вздохнула. Если бы Марк знал, что она сейчас наедине с Таем... Ева даже представить боялась, что было бы. Ей непросто давалось отстаивать их дружбу. А Марк очень злился, и Ева не могла его за это винить. Особенно сейчас. Он, как, впрочем, и вся его семья, были крайне недовольны её желанием участвовать в этом празднике. Но чем больше на неё пытались давить, тем с большим рвением она отстаивала своё право на дружбу. Понимая, что всё ведёт в тупик, Марк уступил ей. Сейчас. Но Ева знала, он не смирился.

В доме было душно, и Ева распахнула окно. Свежий ночной воздух, напоенный ароматами леса и реки, тут же наполнил комнату. Закутавшись в плед и подтянув ноги к груди, Ева смотрела в окно. Почти полнолуние. Тай сказал, что праздник всегда проводится в полнолуние и при ясной погоде. Яркий холодный свет луны образовывал серебристую дорожку на спокойной воде. У реки громко квакали лягушки. В чаще леса пела какая-то птица. Её голос звучал чарующе и печально. Если бы Тай был рядом, он бы непременно рассказал Еве, что это за птица. Справа, с места возведения праздничного сооружения, доносилось весёлое постукивание молотков и людские голоса. Похоже, этой ночь никто не спал. Ева вздохнула. Сна ни в одном глазу.

— Лучше бы тебе поспать, — в дверях появился сонный Тай. — Завтра будешь засыпать на ходу.

— Можно подумать, это так просто, — снова вздохнула она. — Прости, если я мешаю тебе спать.

— На самом деле мне мешает не шум, а понимание, что ты тут маешься, — он сел на кровать рядом с ней.

— Я слишком взволнована в ожидании завтрашнего дня.

— Если ты так и будешь сидеть, уставившись в окно, то точно не уснёшь. Ложись, — он дождался, пока она ляжет, и накрыл её пледом. — Я посижу с тобой, пока ты не заснёшь.

Он откинулся на стену и закрыл глаза.

— Тай, я всё думаю, какой бы была моя жизнь, если бы я не приехала сюда.

— Ты хотела бы, чтобы всего этого не было?

— Нет.

— Тогда зачем мучить себя пустыми мыслями?

— Теперь у меня совсем другая жизнь. Будто там была вовсе не я, а всего лишь моё тело. Душа была тут. И пусть я до сих пор не знаю, кто я, всё же я ощущаю себя на своём месте.

— Ты знаешь, просто ещё не до конца разобралась в этом, — Тай зевнул и попытался устроиться удобнее. — Жизнь всё расставит по местам.