Покидая душный автобус я уже точно решила для себя оставить все дела к чертям собачьим и рвануть к приемным родителям на дачу. Возможно и Алекса смогу уговорить, -- когда мы собираемся все вместе шанс прекратить эту вечную возню между нами гораздо выше.

По широкой асфальтированной площадке носился холодный ветер. Отсюда было отлично видно парк и гребень уходящей вниз трассы. Пересекая улочки жилого микрорайона, я как обычно заглянула в продуктовый магазин, набрала разных вкусняшек и оплатив покупку направилась к дому.

Квартира встретила тишиной, легким запахом лаванды, сушеные листики которой мама по старой привычке раскладывала в стопки выстиранного постельного белья, и довольно ощутимым сквозняком. Дверь в комнату Алекса я обнаружила плотно прикрытой, а на кухонном столе полупустую чашку с чем-то давно остывшим, и вскрытую пачку "терафлю. "Вот так дела.." поморщилась я, проанализировав увиденный натюрморт и оставив пакет с покупками, направилась прямиком в убежище брата. Окна в его комнате были наглухо зашторены, а сам он лежал в постели, прикрытый пледом почти до подбородка.

Прошлась по теплому паласу, обогнула кровать и нависла над его макушкой. Волосы на  висках слиплись, на лбу проступала испарина, а веки были крепко сомкнуты. Маюсь у кровати над ним, не зная, что следует предпринять. Будить больного спящего человека как-то не принято.

— Зачем пожаловала? — сипло оповестил брат. Янтарные глаза распахнулись и теперь смотрят тяжело и напряженно. Рассматривают меня, словно букашку, посмевшую выползти из темноты на свет.

— Ты что, заболел? Когда успел, ты же утром был универе?

— Ты заглянула ко мне, чтобы поумничать?

— Почему не позвонил? Я могла бы вызвать врача.

Алекс молчит несколько секунд, и когда мне уже кажется, что он просто не станет отвечать, наконец говорит:

— К черту врача и сама свали, — повернул голову, заставив меня лицезреть свой затылок. Да, осень это то самое время, когда подхватить вирус или ангину легче простого. Ну а то, что происходит между нами — вообще круглогодично.

— Какая температура?

— Мой встроенный индикатор барахлит. А, да, я же совсем забыл, что не робот...

Он совсем не кажется дерзким и пугающим, только слегка недовольным и угрюмым. Как всегда на непонятном напряге. Как будто весь мир отпинал его ногами, но он всё ещё лежит, накрыв голову ладонями, в любой момент готовый отхватить ещё.

— Значит надо померить, а если будешь выеживаться, вызову врача.

Термометр я нашла на кухне в коробочке с лекарствами. Вернулась обратно и поворошила одеяло, пытаясь добраться до плеча Алекса.

— Чего ты лезешь? — сразу ощетинился парень, пытаясь отстраниться. — В чем смысл? Я уже выпил жаропонижающее.

И с этим приходится согласиться, насильно градусник не засунешь. Я присела на край кровати и протянув руку, коснулась ладонью лба. Кожа оказалась теплой и влажной.

— Горло болит?

— Блин, Софи, хватит, отлипни от меня! Дай спокойно полежать.

— Хорошо, тогда я просто сделаю тебе чай с малиной. Или с лимоном?

— Лучше с ядом..

— Пойду поищу, — зло ковырнула я направляясь на кухню.

Теперь ни о какой поездке загород не могло быть и речи. Впереди два выходных, есть время кому-то поваляться в постели, а кому -то поухаживать за больным. Я включила чайник и полезла в холодильник за пловом, который приготовила накануне. Поем сама, а когда вернусь к Алексу с горячим чаем, поинтересуюсь его желанием перекусить. Помешивая плов, я вспомнила столкновение с Ветровым и опасливо обернулась в сторону сумочки. Там на дне лежал мой сотовый и манил недочитанным сообщением. У него есть номер моего телефона. Теперь он может звонить, присылать сообщения.., надоедать и душить своим вниманием.

Этот парень. Такой непонятный и, будто, главный на планете, где живу я. Там, где всюду растут дивные цветы в горшках от Dior, и люди всегда смотрят на это сияющими от счастья глазами. На этой планете всегда происходит только то, что он хочет, и так — как он хочет. Кратеры этой планеты протестующе изрыгают едкий дым и вокруг загнивают растения. Земля больше не кажется твёрдой и надёжной. На этой планете всё скручивается и гибнет, сгорает в крошечном тёмном огне.

Я отвернулась и прошла к окну. Стояла там какое-то время, пялясь на уже успевший потемнеть двор, пока путанные мысли не прервал звонок в дверь. Смотрю в глазок и нервно оглядываюсь. Не готова к такому повороту, но все таки осторожно открываю дверь и отступаю на шаг. Не ждали? А вот и она.

Мы ошеломленно разглядываем с Даниэль Лебедевой друг-друга. На наших лицах одинаковые эмоции, с полураспахнутыми немыми ртами. Первой решаюсь я.

— Привет,— сглатываю и хмурю брови. Мне реально хочется спросить "какого черта!?"

— Здравствуй, София.. Я просто не ожидала, что увижу тебя..

Пока я жду продолжения, она переминается с ноги на ногу, что-то вертит в руках и нервно дергает плечом.

— Наверно в деканате что-то напутали.. Я... просила адрес Алекса с нашего потока, чтобы передать ему кое-что.. Мария Викторовна отпустила его с пары и только потом вспомнила.. Думаю.. так все вышло из-за вашей одинаковой фамилии..

Она пришла по адресу. Но ей не зачем знать, что я и Алекс сводные брат и сестра. Я поклялась ему, еще в тот день, когда отнесла документы в университет.

— Да, ошиблись. — В этот момент я все осознаю, вспоминаю о парне, которой может по неосторожности выйти из своей комнаты и тем самым разоблачить нашу тайну. Тяну дверь пошире, выскальзываю в подъезд и захлопываю ее за своей спиной.

— Прости, не смогу тебя пригласить. Там спит мама.. — Я не хочу врать, но вру.

— Я понимаю! Черт, как же неловко.. Жаль.. сегодня я уже ничего не выясню. Пол шестого — все разошлись по домам, а завтра выходные...

— А что случилось? Почему ты носишь ему.., этому парню методички?

— Его отпустили с пары, плохо себя чувствовал.., а потом Мария Викторовна попросила меня передать.. за выходные он бы успел подготовиться.

— Почему тебя? — вырывается почти грубое из меня и Лебедева удивленно округляет глаза:

— Мне приходится, я же староста..

Ах, да. Я вздыхаю и обвожу взглядом подъезд. Чувствую себя неловко.. Разве так встречают одногруппниц? Разве не приглашают в дом, не предлагают чай?

— О, ладно, я пойду.., — Даниэль однозначно чувствует напряжение между нами, поэтому спешит исчезнуть, — хотя, нет.. еще,  раз уж мы увиделись вот так наедине, я хочу попросить тебя простить Тимура.. Он тогда обидел тебя совсем зря.. Не знаю, что на него нашло..

Я не хочу вдаваться в подробности. Уже не важно. Мне плевать на то, что произошло когда-то. С этим покончено. Меня больше волнует будущее. И возможно, Даниэль, будь между нами хоть какая- то ясность, помогла бы мне с этим всем справиться. Но Алексеева изъяснилась довольно внятно: Даниэль Лебедева сама в чужой власти и далеко не та, кто сможет противостоять Ветрову.

— Да, хорошо...

Мне хочется согласиться и спрятаться от нее за тяжелой железной дверью, чтобы она не успела вновь напроситься ко мне в подруги.

— До понедельника, — махнула головой староста нашей группы и отступила к лестнице. Я настороженно проводила ее взглядом, дождалась пока шаги стихнут и только тогда зашла в квартиру.

В сумочке разрывается телефон. Это может быть кто угодно: Алексеева, забывшая что-то сообщить, Олег, с новостями о работе, родители, переживающие за нас с Алексом, но я стою над сумочкой и не решаюсь в нее залезть.

— Ты не слышишь, что ли? Твой телефон!

Я оборачиваюсь на Алекса, и застаю его со слезящимися заспанными глазами, в мятой, прилипшей к телу, серой домашней майке. Его злит свет в кухне — он режет глаза, злит плавный звук рингтона, который атакует снова и снова, злю я, настолько странная и нерешительная.

— Я подогрела плов, будешь? — подала голос когда телефон смолк.

Алекс трет лоб и проходит на кухню.

— Ну давай, немного.. После этой гадкой порошковой химии желудок дерет.