До сих пор не выходят из головы слова Дэниела. Он что-то хотел сказать мне о моем отце. Он что-то разузнал, но не успел мне сказать. Может, папа жив, а Дэни нашел его? Было бы здорово. Я представить не могу, что буду чувствовать, когда мы встретимся с ним. Впущу ли я его в свой мир? Или отвернусь, как он отвернулся от нас десять лет назад. Все-таки, что же произошло в ту роковую ночь?

Забившись в угол, я провожу свое одиночество, ныряя в бездну воспоминаний. Перед глазами появляются картины с мертвым телом Дэни. Я боюсь сомкнуть глаза, чтобы перед глазами не всплывали эти жуткие картины.

Мой бедный Дэни. Я скучаю по тебе. Нашел ли тебя твой брат или ты все еще лежишь на холодном полу один, покинутый всеми. – «Прости меня… Мне так жаль…» Снова по щекам скатываются слезы. Я сотру их с лица, как они вновь катятся, оставляя мокрую дорожку.

Вечером ко мне заглядывает Вильям. Он садится на край кровати. Я смотрю в одну точку, не смыкая глаз. Глаза покраснели от слез. Он заглядывает мне глаза. Хмурит броввями.

- Дочка, перестань. Ну хватит слез. Слезы не помогу решить проблемы. А вот вечерние прогулки пойдут тебе на пользу, - он протягивает мне руку.

- Не могу, - шепчу.

- От чего же? – интересуется он.

- То есть не хочу, - поспешно переправляю себя. Не говорить же ему причины. Я боюсь выйти на улицу, вдруг полиция уже знает обо мне и ищет, чтобы арестовать, посадить меня за решетку, где я не буду иметь возможности отомстить виновным в гибели дорогих мне людей. А еще хуже, если сам Джаред Венс отыскивает меня. Мне нельзя высовываться на улицу. Это не безопасно ни для меня, ни для людей, приютивших меня.

- Кети, так нельзя… Ты целыми днями сидишь дома, даже на пару минут не покидаешь пределы стен, - бросаю короткий взгляд на старика. Он тяжело вздыхает. Немного помолчав, он продолжает. – Что бы не случилось не стоит замыкаться в себе. Так ты делаешь хуже только себе. Нужно продолжать жить. Жизнь слишком коротка. Не успеешь оглянуться, а вся молодость уже позади.

- А если я не хочу… жить, - добавляю осекшись.

- Не говори так, - выдыхает он, взяв меня за руку. Как же он не понимает, что мне необходимо побыть одной, осознать, что моего милого друга больше нет. Теперь он на небесах рядом с Господом. – Было время, когда я тоже не хотел жить. Казалось, в моей жизни не осталось красок, одна сплошная черная полоса. – Снова бросаю короткий взгляд на него. Неужели он хочет отвлечь меня своими грустными историями, которые являются вымыслом. – У нас с Дженной была дочь, ее звали Кейтлин. Коротко мы называли ее Кети, как тебя. Ты мне напоминаешь ее.

- Почему вы говорите о ней в прошедшем времени? – как бы я не старалась не обращать внимания, не получилось.

- Она умерла, - ох!

- Простите, - мямлю.

- Она была такой жизнерадостной, милой. Все ее любили за доброту и нежность. Старалась помогать всем. Но судьба оказалась, несправедливой к ней, к нашей семье. Смерть забрала ее у нас.

- Что произошло? – шепчу. Сама мысленно даю себе подзатыльник за неумение молчать.

- Кейтлин умерла от лейкемии. Сейчас ей было бы уже 37 лет.

Виновато опускаю голову. Мне не стоило задавать вопросы. Судорожно глотаю ком. Вечно я все порчу. Может, потому и судьба так несправедлива ко мне? Когда же я научусь обдумывать все вначале, а уж потом рот открывать? Что-то мне подсказывает, что никогда.

- Человек, который мне был дорог безжалостно убит. А теперь они охотятся за мной, - всхлипываю. Вытираю слезы со щек. – Я не знаю, что мне дальше делать… Как быть… - Не знаю, что на меня нашло, что решилась на откровенность. Может, на меня подействовала грустная история Вильяма, а может, больше не могу все держать в себе.

- Жить. Бороться. И любить… - он не стал расспрашивать кто, зачем и почему. Все стремятся узнать причины. А Вильям оказался не таким предсказуемым. Он оказался другим.

- Любить… Как странно звучит. Смогу ли я еще полюбить кого-то? Смогу ли я еще привязаться к кому-то, открыть свое сердце?

- Сможешь. - он вытирает слезы с моих щек. – Нужно только подождать…

- Рядом со мной все умирают. Мама… Генри, а теперь и Дэниел… Я боюсь, что… - договорить не удалось. К горлу снова подкатил нервный ком.

- Нельзя жить в постоянном страхе. Нужно перебороть свой страх, ради светлого будущего. Только представь, какое будущее тебя ждет за гранью страха… - хотелось бы в это верить. Но увы, мне не светит светлое будущее.

- Рано или поздно они придут за мной…

- Здесь им тебя не найти. Ты далеко от Бостона. В Бруклайне ты в безопасности.

- Но я не могу здесь всю жизнь отсиживаться, прячась ото всех! – возмущаюсь, разведя руками.

- Дочка, ты и не должна. Начни жить с нового листка, - сколько бы раз я не начинала жизнь с чистого листка, столько раз они и пачкалась. Он судьбы не уйти и уж тем более ее нельзя обмануть. В этом я уже успела убедиться. Раз за разом наступаю на одни и те же грабли.

- Наверное, вы правы… - соглашаюсь с ним, дабы не спорить.

- Кети, брось эти официальности. Все-таки ты нам не чужая. Ты для нас с Дженной, как внучка, которой у нас нет.

Он обнимает меня. Я же не осознанно прижимаюсь к нему. Чувствую тепло, исходившее от него. Сейчас мне как раз не хватало того самого тепла. В этот момент к нам заходит Дженна. Я хочу отстраниться, но он не отпускает меня. Я боюсь реакции его супруги.

- Вот вы где, а я вас обыскалась, - мягкая улыбка озаряет лицо женщины. Словно она увидела не меня в обнимку с мужем, а кого-то близкого, родного. – О чем вы шепчитесь? – заговорчески молвит она, присаживаясь рядом со мной. Она гладит меня по голове.

- Я тут рассказываю… - начинает Вильям. Но резко замолкает. Я разревелась в руках мужчины. Душа разрывается от эмоций, переполняющих меня изнутри.

- Дочка, ну что ты опять раскисла? – в ее голосе звучит волнение. Я плачу. Я не знаю, как им объяснить причину. – Мы чем-то обидели тебя?

- Нет, что вы… Просто для меня не привычно быть любимой, принятой в семью… - наконец, признаюсь. – Эмоции… их столько, что я не в силах их высказать словами, они переполняют меня.

- Ох, дочка… - мужчина крепче прижимает меня к себе и целует в макушку, как когда-то делал Дэни. Дженна прижимается к нам с дугой стороны, кладет голову мне на плечо.

Сидим в тишине. Тишину нарушают только шмыганья носов. Дженна Малклин тоже расплакалась.

- Ну, все перестаньте. Скоро вы так затопите весь дом… - успокаивает нас. Старается рассмешить. Усмехаюсь.

Вылезаю из объятий. Они смотрят на меня с трепетом. В глазах блестит огонек надежды, от которой я не могу отвернуться. Я нуждаюсь в теле этого огонька.

- Кети, ты можешь называть нас бабушкой и дедушкой, - сердце замирает, а после начинает стучать часто-часто. Такого я не никак не ожидала. Я смотрю на них с раскрытым ртом.

- С первой нашей встречи, я понял, что ты нам не чужая. Я знал в глубине души, что однажды мы встретимся вновь… и я был прав, - слова Вильяма окончательно растапливают лед в моем сердце.

- Спасибо, - шепчу, крепко обнимая их. Они обнимают меня в ответ…

***

Прошло еще два дня. Я все еще не могу привыкнуть и называть их бабушкой и дедушкой. Я прикладываю усилия, и иногда у меня получается. Но сразу опускаю голову, чтобы не видеть их лица. Рядом с ними рана в груди медленно затягивается.

Я скучаю по Дэни. Мне не хватает его, наших с ним откровенных разговоров у камина с бокалом вина или с чашечкой чая. Безмятежных прогулок по вечерам с Гердой. Я скучаю и по Герде. Догу, который заменил мне друга. Бедная Герда осталась без хозяина. Надеюсь, Джаред не бросит ее, а позаботится.

Дэни всегда умел развеселить меня. Даже когда мне было грустно, он умел заставлять меня улыбаться и хотеть жить. А теперь его нет. Дэймон. Он лишил меня всего, что у меня было. Я должна отомстить лично ему и «Лютому». Они заплатят за то, что отняли жизни невинных людей. Я буду вершителем их судеб, главное, чтоб Джаред не нашел меня раньше. Тогда уже буду не я вершителем судеб, а он. Этого я не могу допустить. Только не сейчас.