— Да уж, малец, — шепчет Талгас, — умеешь же ты притягивать проблемы на свою голову.
Райкан вдруг настораживается, ощутив где-то вдали возмущение потоков силы. Всего на мгновение всколыхнулась ваирагия, породив рябь слабых волн, но уже через несколько ударов сердца всё успокоилось.
— Это чувство… то же самое я чувствовал в бою с порченым, — Талгас до боли сжимает пальцы в кулаки.
Враг зашевелился. Теперь придётся бдеть пуще прежнего, а ещё лучше выследить противника и прикончить. Хранителям нужно быть готовыми. Стоит предупредить хотя бы Эялу.
* * *
Не знаю почему, но теперь — спустя три дня совместных тренировок — то, что чувствую эмоции Зирани, даже если это раздражение или злость, больше не доставляет неудобств. Наоборот, радует то, что высокородная девчонка, игнорировавшая меня вместе с остальными соучениками нашей группы, дарит мне столько внимания. Или, возможно, я просто привык — мозг подстроился к новой способности и смирился с данностью.
Но одной эмпатией дело не ограничилось. Я стал чувствовать её движения и даже предугадывать, словно интуиция подсказывает, как она будет атаковать, с какой стороны нанесёт удар, будет удар рубящим или колющим.
С мыслечтением же дела обстоят никак. Как бы я ни пытался, не могу услышать, о чём она думает. А вот чтобы чувствовать эмоции Зирани пытаться не требуется вообще — всё работаем само собой. Возможно, это её личная способность? Моя соученица сама решает, кому и когда передать свои мысли. Вполне вероятно. Я эмпат, а она — телепат. Если Зирани ещё и по собственному желанию способна услышать чужие мысли… Блин. С одной стороны это просто замечательно, а с другой — до ужаса хреново — может услышать то, что ей знать пока не следует. Не хватало того, чтобы и за ней психи из культа начали охоту. Если же Зирани действительно умеет читать чужие мысли, то сколько она уже успела услышать?! Твою ж! Надо с ней обязательно поговорить, но только после тренировок — Эяла от нас не отстанет и не позволит отдыхать до самого ужина…
Едим втроём в тишине, черпаем ложками горячий овощной суп с кусочками оленины. Стараюсь не думать о чём-либо, либо думаю о всякой ерунде, мол, какой вкусный суп приготовила наставница; какой горячий, надо бы подуть, прежде чем есть — обжигать язык не приятно. И тут же чувствую недоумённое раздражение Зирани. Попалась! Ты всё-таки умеешь читать чужие мысли!
Девчонка зависает на мгновение, ложка с варевом останавливается на полпути, а Зирани смотрит на меня с открытым ртом. И тут меня накрывает её волна гнева — чуть ложку не выронил!
— Что с вами? — Эяла поочерёдно смотрит на нас. — Вы сегодня какие-то странные.
— Всё в порядке, наставница, — выдыхаю я.
— Да, всё в порядке, — кивает Зирани.
Мы оба продолжаем есть, бросая короткие взгляды друг на друга. Я ни о чём не думаю, она же не пытается насылать на меня эмоции — будто обуздала все чувства да посадила на короткий поводок, чтоб не рыпались.
— Точно? — Эяла смотрит на меня, и во взгляде её нет ни капли веры в мои слова. — Гиртан, если ты опять хочешь что-то… учудить, то предупреди заранее. Хорошо?
— Наставница! Будто я специально доводил себя до обмороков!
— Ну хорошо, — она усмехается, в её с золотым отливом глазах по-прежнему отсутствует доверие; она помахивает указательным пальцем перед моим носом. — Только учти, что я за вами обоими слежу.
Эяла, закончив ужинать, встаёт из-за стола, чтобы заварить нам с Зирани киал, пока мы ещё едим.
Ладно. Попробуем иначе…
Зи, а мысли наставницы ты тоже читаешь?
«Нет. Только твои», — вдруг слышу в голове её мысли, и на мгновение зависаю, забыв о еде.
Так, стоп! Как у меня это получилось?
«Не у тебя, а у меня, дурак! — огрызается Зирани. — Ты слышишь меня, потому что я так хочу. Ешь, не отвлекайся».
Пф. А обзываться-то зачем?
Возвращаюсь к еде, а то Эяла опять чего не то подумает…
«Дураков не зазорно называть дураками», — Зирани в мыслях усмехается.
Ну ладно. Пожимаю плечами. Я не столь обидчив, чтобы меня цепляли слова девчонки, возомнившей о себе невесть что.
«Ах ты!» — очередная волна злости и раздражения проходит через меня, на голову будто ведро горячей воды опрокинули.
Проклятье… это вообще можно как-то контролировать? С одной стороны привык, а с другой… если меня постоянно так ментально ошпаривать, можно и свихнуться! К счастью, Зирани умеет управлять своими эмоциями и быстро успокаивается.
«Твои мысли странные, в них неизвестные мне слова, но их суть я понимаю».
Ещё бы… ты же телепат.
«Вот, снова это незнакомое слово, но смысл я уловила», — Зирани, закончив есть, ставит глиняную миску в сторону; вслед за ней и я отодвигаю влево свою.
Хорошо. Так даже лучше. Не придётся тебе что-либо объяснять, и мы сможем поговорить так, что нам никто не помешает.
Эяла подходит к нам и ставит на стол кружки с киалом, затем убирает посуду.
— Пейте, пока горячее, — говорит наставница. — Что-то вы сегодня какие-то тихие.
— Похлёбка была замечательной! — тут же отзываюсь я.
— Да, спасибо! — кивает Зирани.
— Значит, раньше была не замечательной? — усмехается Эяла и смотрит на нас, прищурившись. — Чую, вы хитрите. Или задумали что-то.
— Нет, нет! — улыбаюсь, машу руками и отпиваю киала, чтоб взбодриться. — Ничего не хитрим и ничего не задумали!
— Правда, наставница! — улыбается вслед за мной Зи, пьёт из своей кружки. — Просто устали сегодня больше, чем обычно.
— В самом деле? Ну, ладно, хитрецы. Поверю вам на слово. Только если обманываете, наказание будет строгим! — Эяла хмурит брови, а потом замирает на несколько мгновений, вся обращаясь в чувство.
Мы с Зирани нервно переглядываемся.
— Что-то случилось, наставница? — наконец, нарушаю я тишину.
— Нет, — Эяла переводит взгляд, который мигом ранее был пустым, бессмысленным. — Всё в порядке. Вы пейте киал, а потом отправляйтесь спать. Я выйду, но скоро вернусь.
Она выходит из дома, закрывает за собой дверь, скрип которой в тишине прозвучал немного пугающе. Или это я опять почувствовал эмоции Зирани?
— Что это с ней? — поёжившись, спрашивает моя соученица.
— Не знаю. Надеюсь, что всё действительно в порядке, — я вздыхаю. — Давай допивать и продолжим наш разговор.
Только мысленно. Чтоб нас случайно никто не подслушал.
«Хорошо», — Зирани кивает.
Что ты успела узнать, пока слушала мои мысли?
«То, что Гиртан — это не настоящее имя, а настоящее ты даже в мыслях не произносишь».
Ну здрасте, приехали…
«Куда?»
Никуда. Забей.
«Забить? Зачем? Кого?»
Так. Похоже, я ошибался, что будет проще. Забей — означает «не обращай внимания».
«Всё-таки ты странный… Гиртан, а как твоё настоящее имя?»
Прости, пока не могу сказать. Эяла, настоятель Гирард и учитель Фрол ещё знают, но и они обращаются ко мне по вымышленному имени.
«Вот… ещё одна странность. О наставнице ты думаешь, будто ты равен ей. Даже просто по имени называешь в мыслях. А почему ты не можешь сказать своё имя? Моё же ты знаешь…»
Я тебе всё со временем расскажу, когда мы станем сильнее и сможем защитить себя сами. Понимаешь… чем меньше людей знают моё имя, тем лучше. Меня хотят найти и убить…
«Кто?!»
Ну, не перебивай, пожалуйста. Мои враги. Психи, маньяки какие-то. Я сам о них мало что знаю, Эяла обещала рассказать больше, но ты же её знаешь — тренировки важнее. В общем, если враг узнает моё имя, то сможет найти, где бы я ни спрятался.
«Разве такое возможно?»
Поверь, возможно. Об этом я тебе тоже расскажу, потом. У нас ещё будет достаточно времени, чтобы говорить вот так же после тренировок.
