— Почему я не почувствовал, Тень? Почему мы занимались каким-то дерьмом, вместо того, чтобы быть тут?

— В том, что случилось твоей вины нет, Кальдур.

— Почему я не услышал её, как услышал Розари… — Кальдур вдруг осёкся. — Розари!

Он совсем забыл о том, что вообще привело его сюда. Сорвался с места, отбежал от клеток, нашёл ещё живого темника, рывком поднял его, скорчившегося и держащегося за распоротый живот, и рявкнул ему в лицо:

— Ты? Ты меня понимаешь? — по его глазам и стону Кальдур понял что не особо, но это его не остановило. — Что вы сделали с другой девушкой?! Она была в доспехе из блестящего металла. Красная коса. Рудо Фурен? Где она, отвечай, тварь!

— Но… нох… нох!

Кальдур стиснул его череп и он лопнул под пальцами и металлом. Едва тело несчастно коснулось земли, Кальдур уже прижимал горло следующего ногой, собираясь раздавить, если что-то не понравится:

— Мы ждали её, но она не пришла, — прохрипел темник. — Пришёл ты! Кто ты такой?! Как ты смог убить гомункула?!

Кальдур не придумал достойного ответа, лишь ухмыльнулся. Он чуть надавил, пока испуг не проступил на бледном лице, и убрал ногу. Темник всё равно был нежилец. Его кишки торчали наружу, кровь, может быть, и перестала бы из него течь, но после таких ран без чуда не выживают. Всё равно подхватит заразу и отъёдет медленно. Тем лучше. Пускай помучается за то, что натворил.

Кальдур обернулся в поисках следующей жертвы, оторвал от земли девчушку, едва ли старше самой Розари, с переломанными ногами, стиснул её тонкую шею:

— А ты что скажешь? Тоже не причём?

— Тут её не было, — с трудом выдохнула темница.

— Врёшь, — процедил Кальдур. — Что вы с ней сделали? Где она?

— Она не врёт, Кальдур, — встряла в их разговор Серая Тень. — Чувствую её сердцебиение.

— И? — нетерпеливо рявкнул Кальдур, обращаясь к Тени. Девушка в его руках дёрнулась от испуга. — Может, пока ей больно у неё сердце так и ёкает, что не различить правда там или ложь.

— Они не могли причинить ей такой вред. Чудовище освободили при нас. Значит это сделал кто-то ещё.

— Кто? — рявкнул Кальдур, ничего не понимающая темница снова дёрнулась от испуга, и тогда он отшвырнул её от себя.

И осёкся. Скорбь мог причинить такой вред. Или другой Чёрный Наир. Неужели...

— Я не чувствую их поблизости. Но... это не значит, что они далеко. Они могут охотиться на нас. Ведь они именно за этим были созданы.

— Чёрт.

— Уже не так хочется идти и спасать её, а?

— Заткнись.

На мгновение что-то закрыло солнце, юркая тень промелькнула по земле, Кальдур затравленно оглянулся, задрал в голову, и вдруг расслабился. Никакой опасности там не было, просто он забыл кое-что ещё. Ксикс.

Он уже спускался сам, без всякой команды, описывал широкие круги над лагерем. Его полированное тело отбрасывало блики, но сливалось с синим небом, делая его практически незаметным. Кальдур вытянул руку вверх и жестом остановил стального зверя.

— Услышь мой зов, Ксикс! — Кальдур дотянулся до него мысленного, и ему показалось, что Ксикс ответил утвердительно. — Осмотри окрестности с высоты и незаметно. Ищи ещё одну кайрам. Она может быть в беде. Помоги ей, если так, или вернись за мной. И если встретишь сбежавших темников — позаботься о том, чтобы они уже не заговорили. Им пока не зачем знать, что у нас есть живой зеркан. Сделаешь?

Блестящая тень со змеиной ловкостью перекувыркнулась в воздухе, начала набирать высоту и вскоре стала совсем неразличимой.

— Молодец, Кальдур. Правильное решение. Он тут пока не нужен.

— Нужно найти Розари, — уже вслух пробормотал Кальдур. — Всё ещё не чувствуешь её?

— Нет. В этом лагере её нет.

Кальдур снова осмотрелся и пошёл между шатров — Розари должна была оставить хоть какие-то следы. Он останавливался у приходящих в себя людей и спрашивал их, видели ли они Избранную и знают ли её судьбу.

— Она брала Кархарт, — ответил один из встречных, когда Кальдур уже начал терять терпение. — Но больше я её не видел.

— Её ранили во время осады? Там были чудовища?

— Меня там не было. Город сгорел. Темники сами его подожгли.

— Я знаю, что с ней случилось, — сказал старый ветеран, сидящий на земле чуть поодаль. Он надолго изошёлся в кашле, прежде чем продолжить. — Мы встретили чудовище на обратном пути. Огромный вирм, величиной с монодона... Он унёс её. Я думаю они убили друга. Ни Избранную, ни эту тварь мы больше не видели.

Ветеран снова изошёлся в кашле, а Кальдур застыл над ним, словно собираясь за эти слова казнить и его.

Нет...

Какая-то летающая ящерица просто не могла убить Розари... Вирмы обычные животные, они не смогут прокусить доспех. Здесь дело в чём-то другом. Глупая девчонка. Переоценила свои силы и вляпалась в какое-то дерьмо.

— Может быть так, Кальдур, что ты теперь последний Избранный...

— Может, — сквозь зубы буркнул Кальдур.

Из палатки напротив под руки вывели Дукана, избитого и прихрамывающего. Он выглядел даже хуже, чем на склонах Умудзука, из крепкого и статного мужчины, стал усталым и больным стариком. Он смерил Кальдура взглядом полным презрения и ненависти, оттолкнул помощников, осел на траву и отвернулся. Кальдур вздохнул и отвернулся тоже. Старик жив, но смотреть ему в глаза и говорить с ним пока что сил не было.

Вдруг Кальдур почувствовал, что что-то не так. Освобожденные теперь смотрели прямо на него, шептались и кашляли.

— Так кто освободил нас? Где Воким? — раздался вдалеке хриплый голос.

— Да он же нас освободил! Вот он! — крикнули, указывая рукой на Кальдура. — Это Избранный воин Госпожи! Я сражался с ним у Неопалимой!

— Я тоже видел! Он сражался с темниками один! Он одолел их всех!

— Один?! Сражение шло несколько часов!

— Он кайрам! Избранный воин Госпожи! В нем Её сила!

— А Воким где?! Где?

— Да чёрт же его знает! Не пришёл пока!

— Кальдур его зовут! Кальдур!

— Кальдур!

— Кальдур!

Толпа ещё долго ликовала выкрикивала его имя, а он кривил лицо, и не знал куда себя деть. Кальдур подтащил к себе труп темника, стащил с его пояса флягу, сорвал крышку и вдоволь напился её кислым содержимым. От этого жеста крики вмиг оборвались. Пленники вдруг поняли насколько они хотят пить. Тут же оставили Кальдура и разбрелись в разные стороны, искать воду или чего покрепче.

***

К вечеру жара немного спала, а крики темников почти прекратились.

Возиться с их ранными сил уже ни у кого не было. Так что... помогли чем смогли. Теперь предстояло хотя бы оттащить тела подальше от лагеря, чтобы они не начали вонять, пока не найдутся желающие зарыть их, или хотя бы присыпать.

Пережившие плен немногочисленные командиры и сержанты понемногу пришли в себя и уже раздали измождённым солдатам приказы — восстанавливать лагерь и оказывать помощь тем, кто пострадал слишком сильно. С Кальдуром больше общаться не пытались, лишь смотрели на него с благодарностью и улыбкой. В одном из шатров он смог раздобыл немного вяленого мяса, и с трудом, подавляя тошноту, и запивая вином, смог поместить его себе внутрь. Немного захмелев от усталости и крепкого вина, он продолжил помогать. Таскал раненных в лазарет, выносил тела на поле, искал еду и воду, восстанавливал палатки и укрепления, помогал вооружаться на случай, если темники ещё оставались в округе и попробуют напасть снова.

Его тело умоляло присесть и передохнуть, но он знал, что если остановиться, то в голову его неминуемо полезут мысли о Розари и Аниже. Он пока и близко не знал, что делать дальше. Неплохо было бы пойти искать Розари, но он просто не знал где, а у проводников, желающих проводить его до места её исчезновения, пока не было сил.

Да и страшно ему было.

Найти ещё одно тело.

***

Искать не пришлось.

Забивая новые колья в рухнувшую и прогоревшую палатку на окраине лазарета, он вдруг увидел фигуру, застывшую над ним.