Руки у некроманта, как волшебная палочка для феи. Без них никуда. От них исходит вся магия и волшебство.

После чего мы одновременно произносим:

— Уймитесь!

Парни, как по команде, перестают дурачиться, снова сосредотачиваются — выражение их лиц становится серьезным.

Не теряя боевого настроя, я говорю:

— Займёмся делом.

Вэйсс изящно, весьма насмешливо вздёргивает своей левой бровью.

— Ну и кто будет посыльным?

— Чур не я!

Лин скрещивает перед собой руки, словно этот жест поможет ей избежать страшной кары.

— Чур не я! — точно также умывая руки, продолжает Оен.

— Чур не я! — одновременно произносим мы с упырем и тут же испепеляем друг друга удушающим взглядом.

— М-да, так мы однозначно ничего не решим, — отчаянно покачав головой и хлопнув себя ладошкой по лбу, выдаёт Лин, а затем добавляет глядя на солнце, виднеющееся из-за туч. — Время поджимает.

Черт.

Она права.

На нашей импровизированной полянке повисает гробовая тишина. Каждый выжидает того момента, когда кто-нибудь согласится. Однако все упрямо молчат — никто не хочет связываться со стражами. До тех пор, пока Сайви неожиданно не произносит, тяжело вздохнув и подняв руку:

— Ладно. Я сделаю это.

— Ты уверена?

— Да. Я оставлю им записку с адресом и прослежу за тем, чтобы они точно добрались до нужного места, а там уже поймали этих чокнутых.

С сомнением, что не укрывается от моей подруги, я недовольно поджимаю губы, чувствуя себя неуютно. Но она смотрит на меня своими изумрудными глазами, которые уверенно кричат о том, что она справится и поможет всем, чем сможет. И я подрываюсь с места, чтобы заключить её в крепкие объятия и едва слышно сказать:

— Пожалуйста, будь осторожна.

Шутки с местным подразделением защиты города очень плохи. Меры пресечения — ещё хуже. Даже любителям безобидных розыгрышей не уйти от наказания, которые эти люди мастерски раздают всем вокруг. Дай только волю.

Сайви тепло улыбается уголками губ, когда произносит:

— Вот кому и стоит быть осторожными, так это вам.

Насмешливо цокаю языком, прекрасно понимая её намёк на наше совместное везение с упырем, после чего наконец отстраняюсь.

Лин поднимается с насиженного места.

— Я с тобой, — неожиданно произносит Кидман и поднимается следом, удивив не только меня, но и Вэйсса, замершего на месте и едва дёрнувшего уголком рта.

— Но… — растеряно начинаю я, но мой недруг лишь машет в сторону, сказав:

— Идите. Мы справимся.

Все ещё удивленная подобным решением парня, согласно киваю.

В конце то концов, мы же не собираемся вступать с ними в схватку. Всего лишь хотим помешать проведению очередного ритуала и помочь наконец поймать их темную шайку.

Хм. В мыслях все это выглядит довольно просто, чем кажется на первый взгляд. Однако…

Кассандра Роуз никогда не сдаётся!

Мы все четверо желаем другу другу удачи, а затем расходимся в разные стороны.

У нас все получится!

Должно получиться…

Решающий бросок

Мы приближаемся к Гринвулл. Вокруг царит тишина. Здесь нет ни души. Лишь листья, подхваченные ветром, катятся по земле, создавая шелест. Деревья покачиваются из стороны в сторону. Лёгкий туман опутывается виднеющиеся могилы, скрытые за огромными, кованными воротами.

Здесь почти не видно птиц. А, если они и есть, то лишь — вóроны и грачи, что бьют клювом по каменным плитам могил.

На территорию кладбища мы проникаем довольно быстро. Когда Вэйсс, осмотревшись, находит с другой стороны брешь в ограде. Небольшая щель между толстыми прутьями, которой нам хватает, чтобы пробраться внутрь.

Именно в этот момент, когда мы пересекаем черту, оказавшись на одной земле с мертвыми душами, я вновь чувствую его — леденящий душу холод.

— Они близко… — едва слышно произношу, боясь лишний раз нарушать покой местных жителей, навеки погребённых в этом месте. — Я чувствую…

Айен заметно напрягается, словно ему не нравится тот факт, что теперь я тоже это чувствую — чувствую тонкую грань, отделяющую нас от смерти. То, что теперь я тоже своеобразная часть его мира — безумного, темного мира.

— Теперь нам всего лишь то надо прочесать округу и пару сотен склепов, чтобы отыскать их здесь.

Я вдруг слышу зов: едва мелодичную, тихую песнь, словно плач надежды, витающей в чьей-то душе. А затем замечаю его — маленький, блуждающий огонёк.

Души зовут нас на помощь…

— Нам не нужно рыскать по всему кладбищу, словно гончие. Я знаю где они. Точнее блуждающие души знают…

Кивком головы, я указываю ему на меленького посланника, затесавшегося среди мрачных теней, отбрасываемых сорняками, которые здесь растут. Ведь эта почва проклята. И иных растений кроме колючих ки́рий и неоновых жгунóв здесь просто не бывает.

— Идём. Посмотрим, куда он нас приведёт.

Согласно киваю, собравшись идти вперёд. Однако тут же замираю, когда Вэйсс берет меня за руку, переплетая наши пальцы.

— А-а… Это ещё зачем?

Я поднимаю наши сцепленные руки, похожие на крепкий замóк, а затем трясу ими, словно пытаюсь наверняка удостовериться в правдивости происходящего.

— Просто не хочу, чтобы ты случайно потерялась.

Я весело хмыкаю, сказав:

— Это я, конечно, могу.

Упырь улыбается уголками рта. Не сильно, но достаточно, чтобы мое сердце радостно подпрыгнуло. Прямо-таки как в детстве, когда нам удавалось подшутить над взрослыми и на мгновение стать единым целым.

— Я знаю, — в конце концов произносит он, подтверждая, что прекрасно помнит все те дни, когда беспрестанно искал меня.

Будь то лес, где я могла из любопытства последовать за бабочкой и в итоге заблудиться. Или же заброшенные дома и улочки, где мы частенько ошивались с остальными ребятами.

Задержав на мгновение друг на друге взгляд, мы отворачиваемся и сосредотачиваемся на огоньке.

Петляя по узким рядам и проходам между могилами, а также пересекая границы тех или иных склепов, где обычно хоронили особо важных персон или же выдающихся людей. Например, командующего войска, что привёл армию к победе, но отдал собственную жизнь ради этого. А затем наш проводник неожиданно замирает на месте. После чего резко срывается с места.

Не долго думая, мы бежим следом, чтобы прийти к самому заброшенному и старинному склепу.

— Они здесь, — подтверждает мои мысли Вэйсс, глядя на исчезнувший внутри огонёк.

Однако я не могу не удержаться и не спросить:

— Кто здесь захоронен?..

Я разглядываю поросшую мхом крышу, каркас которой оплетают ветви чёрного, иссохшего дерева. Затем перехожу на дверь, которая выполнена из голубого камня с резными узорами в виде орнаментов, и по сравнению с другими выглядит достаточно внушающей. А затем мой взгляд плавно переходит к фигурам, установленным в свободных, выбитых нишах. Это женщины, ликом похожие на божественных созданий.

Сам же склеп целиком и полностью украшен потемневшей от времени и окрасившейся пылью каменей лепниной: подобие высоких колонн, вензелей, змей, бегущих по краю стен, и ещё множества различных украшений, напоминающих символы некогда правящей династии.

В голове вдруг начинают крутиться шестеренки. И в этот момент Айен произносит:

— Здесь был погребён король Хэмиуэль. После того, как из него изгнали темного духа.

Что ж…

— Звучит обнадеживающе. Значит у нас есть все шансы, что при его случайном восстании — он не поработит нас заживо.

Вэйсс неожиданно разворачивается и, уставившись на меня во все глаза, произносит:

— Ничего не трогай. Ничего не делай. Никуда не суйся.

— А-а… — начинаю я, но этот командир тут же отсекает на корню, сказав:

— Это работа стражей. Мы здесь для того, чтобы проследить, что все пройдёт гладко и души обретут покой. То есть всего лишь сторонние наблюдатели. Ты поняла меня, Роуз?

Обиженно суплюсь, сложив руки на груди, и тут же ворчу: