В кабинете повисает гробовая тишина, и я неожиданно понимаю…

— Они умирают, окончательно потеряв возможность на перевоплощение в иной жизни.

— Я сегодня же доложу об этом совету по борьбе с преступностью. Они разберутся и обязательно спасут души. Так или иначе — теперь это будет под юрисдикцией высших чинов, Кассандра. Не переживай.

— Но как же…

— Пообещай мне, что не будешь в это лезть.

Я молча смотрю в пол, обдумывая сказанные им слова. Руки сжимаются в кулаки, а затем безвольно разжимаются.

— Хорошо, — в конце концов выдыхаю я, взглянув на мужчину, что поручился за меня перед моими родителями.

— Вот и чудно. Надеюсь, что вы всегда будете помнить устав академии, а потому лишний раз вести себя благоразумно, — очередной многозначительный намёк от мужчины и до боли пронзительный, глубокий взгляд, обращённый на каждого из нас.

— Мы вас поняли, мистер Дегран. Надеемся, что вы поможете им. — Вэйсс поднимается с места.

Мы следуем его примеру.

— Не сомневайтесь. Рано или поздно Братство Падших ответит за все совершенные деяния.

Парни кивают. Мы с Лин мельком переглядываемся. После чего ректор отпускает нас, говоря о том, что кому-то уже пора в общежитие — комендантский час, все дела.

Едва поклонившись, мы спешно удаляемся.

Может быть он прав: совет непременно разберётся. В конце то концов — они опытные маги, знающие, что надо делать в подобной ситуации. Только…

Почему тогда они просили помощи именно у меня?..

Я тяжело вздыхаю, когда мы выходим из здания и движемся в сторону общежития. Прохладный, местами колючий воздух довольно отрезвляет затуманенное сознание. И излишняя эмоциональность как-будто испаряется.

Так действительно будет лучше. Стражи порядка непременно отыщет их. Возможно они даже смогут взять их след с помощью тех вещей, что мы нашли в зáмке герцога. Кажется, там было их убежище. Но, судя по всему, из-за того, что там появились мы, они уже вряд ли вернутся. Да и, как сказала Сайви, сейчас им нужно время, чтобы накопить сил для очередного ритуала. А значит — это время играет нам на руку.

Они найдут их. Найдут. И тогда души снова обретут покой, получив защиту.

Стоит нам оказаться в привычном, пустующем холле общежития, и мы спешно расходимся, пока нас не застукала госпожа Ардас, пожелав друг другу доброй ночи. Правда Лин ко всему прочему еще и обнимает меня, сказав напоследок: «Они обязательно помогут им. Не переживай».

Согласно кивнув, я следую за парнями наверх. Когда же Оен и Вэйсс прощаются, как всегда — одним лишь взглядом, сказав друг другу то, что не предназначено для кого-либо еще, мы заходим в комнату. Но прежде чем успеваем разойтись, Айен останавливает меня, перехватив за руку.

— Нет, — тут же произношу я.

Он удивлённо хмурится.

— Я же еще ничего не сказал.

— Тебе и не нужно. Ведь я и без того знаю, о чем ты думал.

Он усмехается.

— И, как давно ты читаешь мои мысли?

— С тех пор, как нас заклеймили друзьями, — рассержено фыркнув, выдаю я, а затем вырываюсь, направляясь в сторону своей комнаты. Но он снова окликает меня.

И я оборачиваюсь.

Все это уже так знакомо и в то же непривычно…

— Просто дай им сделать свою работу, хорошо?

— Ответь мне на один вопрос.

Он молчит, глядя на меня, и я принимаю этот немой жест за согласие. Поэтому подхожу ближе и, заглядывая в его глаза, тут же произношу:

— Чего ты боишься больше? Того, что нас ждёт, когда мы нарушим устав? Или же того, что в тот день сказала тебе та шаманка?

На мгновение он теряет маску непроницаемости и на поверхность выплывает всего лишь одна эмоция, но такая отчётливая и реальная, что на мгновение я теряюсь в бездонной, всепоглощающей глубине его глаз.

Он делает шаг вперёд, словно специально пытается дать отпор, физически подавляя меня, заставляя отступать назад. Однако, когда моя спина упирается в образовавшуюся дверь, а его руки упираются в её деревянную поверхность, заключив меня в своеобразный капкан, я слышу лишь:

— Не строй иллюзий там, где их нет.

Он резко отступает назад, а затем, не глядя, скрывается в своей комнате.

Я моргаю, пытаясь прийти в себя, но эти чёртовы глаза так и стоят ярким видением в моей голове.

— Катись ты в бездну, Вэйсс! — рассержено произношу в сторону двери, а затем наконец захожу к себе.

Скиффи отрывает голову от подушки. Его хвост тут же приходит в движение. Не говоря о глазах, что так ярко сияют, глядя на меня. И я выдыхаю.

Да пошло оно все!

Пусть сами во всем разбираются!

Тоже мне — нашли спасительницу! И без того проблем хватает!

Команды «мечты» берётся за дело

Тени вокруг меня сгущаются. Света становится все меньше. Однако среди бесконечного мрака вспыхивают белоснежные огни — один за другим. Они разрастаются, словно жемчуг, сверкающий на дне и омываемый суровыми водами безмолвного океана. А затем раскрываются, словно только что появившиеся бутоны. Тогда я снова вижу их…

Это души.

Души, отчаянно молящие о помощи.

Красота и ощущение чего-то невероятного за мгновение превращается в жгучий холод, крадущийся, словно хищник, к моему сердцу. Ледяное облако вырывается из моего рта, когда я пытаюсь что-либо произнести. Слова застревают в горле, неспособные вырваться наружу. Прямо, как они…

Души окружают меня со всех сторон. Ужасные и весьма изуродованные, прекрасные, словно лик луны, и сияющие. Кажется, будто все — даже неприкаянные и чёрные души молят о помощи, оказавшись под натиском того, что настигло их.

Братство Падших…

«Помоги. Помоги. Помоги»

«Спаси нас. Спаси нас. Спаси нас»

«Пощади. Пощади. Пощади»

Я слышу это из ночи в ночь, раз за разом. А затем они все вместе теснят меня к самому краю, откуда видна лишь чёрная, беспросветная пропасть.

— Оставьте меня в покое! — кричу, что есть мочи, и эти слова наконец обретают форму.

Крик, что срывается с моих уст, а затем я срываюсь вниз, падая прямиком в пугающую неизвестность.

Именно на этом моменте я резко просыпаюсь в холодном поту и с колотящимся в груди сердцем.

Ощущение того, что я до сих пор стою там, среди них, на крою — отдаётся в висках ноющей болью и сухостью в горле. Пижамная рубашка насквозь промокла. Как и волосы, что в некоторых местах прочно облепили мое лицо.

Тяжело вздохнув, я протираю глаза. Пару раз моргаю, а затем пытаюсь осознать происходящее.

Моя комната. Академия. И Скиффи, сопящий рядом на подушке.

Падаю обратно и прикрываю веки. Однако, когда кошмарный сон снова всплывает перед глазами — все эти отчаянные взгляды, руки, тянущиеся ко мне, и голоса…

— Да за что вы наградили меня подобным подарком, а?! — восклицаю я и тут же швыряю вторую подушку в дверь, которая неожиданно отворяется, и на пороге показывается растерянная мордашка Лин.

— Эм, и тебе доброе утро, Роуз.

Я хмыкаю, а затем накрываюсь одеялом с головой, желая спрятаться от мертвецов, что преследуют меня с тех пор, как мы опоздали и не успели помочь им.

Прошёл месяц. Наверное, даже больше. Через пару дней вот-вот наступит декабрь, несмотря на то, что первый снег значительно опаздывает. Это значит Братство Падших снова предпримет очередную попытку, чтобы провести задуманный ими ритуал. И эта мысль не даёт мне покоя. Хотя чего удивляться?! Если даже во снах меня отныне преследуют мертвецы?! И это вместо того, что должно сниться девушке моего возраста! Так сказать, когда молодость только бурлит в крови и все вокруг кажется усыпанным сахарной пудрой и радугой. Только вот в моем случае — вокруг бесчисленное количество мертвецов, посыпанных прахом!

Вестей от мистера Деграна по-прежнему никаких. Точнее — они есть. Но каждый раз мы слышим что-то по типу: «Все под контролем. Стражи напали на их след и вот-вот поймают».

Ни черта!

Иначе бы они уже давно это сделали, и души умерших перестали бы являться ко мне во снах!