Он подошел к кровати в новых сапогах, и выглядел как чей-то эротичный сон, или, может быть, это был просто мой сон. В любом случае это заставило меня улыбнуться, когда он подошел к краю кровати и поцеловал Мику, а затем, наклонившись мимо него, взобрался на кровать, чтобы поцеловать Натаниэля. Наш общий мальчик, вытянул руку из-под простыни, чтобы притянуть Жан-Клода ближе в кровать, через колени Мики.

— Non, mon chaton, я должен идти на работу.

— Оставайся — сказал Натаниэль сонным, счастливым голосом, который не раз заставлял меня опаздывать на работу.

Жан-Клод засмеялся, и Мика помог ему освободиться, оказавшись на пути переплетающихся рук нашего мальчика. Жан-Клод встал на четвереньки и наклонился через мужчин, чтобы поцеловать меня. Мы только начали прерывать поцелуй, моя рука была на краю его лица, чтобы помочь успокоиться, когда руки обняли нас обоих и попытались притащить нас к кровати. Мы открыли глаза и увидели, что Натаниэль спит, дразня специально, чтобы не пускать нас с кровати. Я позволила ему притянуть меня ближе, но Жан-Клод оторвался со смехом и грациозно соскользнул с кровати.

— Я вернусь и позволю вам втянуть меня в ваше теплое гнездо после моей встречи, но это не будет короткой встречей, поэтому спите, и я разбужу вас, когда вернусь.

Натаниэль издал сонные веселые звуки и свернулся под одеялом. Мика позвал Жан-Клода, когда он подошел к двери.

— Мы можем попытаться поговорить с Мелани сегодня вечером между выступлениями.

Жан-Клод оглянулся, положив руку на ручку двери.

— Помните, что Мелани тысячи лет, и она никогда не была человеком. Это делает ее высокомерной, ко всему прочему.

— Мы возьмем с собой телохранителей — сказал Мика.

— С новым режимом безопасности, у вас немного выбора в этом, — Жан-Клод сказал это, как будто он тоже не был полностью доволен таким раскладом. — Но я думал не об этом. Вы хотите получить информацию от Мелани. Я просто напомнил вам, что она может не отвечать на ваши вопросы так, как вы ожидаете. Если вы хотите узнать то, что она знает, вы должны помнить о ее уникальности.

— Я имела дело с ней раньше. Похоже, она не очень рада допросам — сказала я.

— Она была поймана в ловушку как животное для зова вампира и не была хозяином самой себе, как сейчас.

Я думал об этом секунду или две. — Принято.

— Я бы попросил вас подождать, пока я не смогу помочь вам допросить ее, поскольку у меня больше опыта в общении с ней изо дня в день, но я знаю, что вы оба слишком нетерпеливы, чтобы ждать, поэтому не буду просить об этом.

— Извини, но ты прав — сказала я.

— Я не сомневался, что был прав, ma petite, а теперь я действительно должен идти. Это была прекрасная передышка, и я иду на эту утомительную, но необходимую встречу с новой энергией и энтузиазмом. — Он послал нам воздушный поцелуй и ушел.

Я посмотрела на Мику через кровать.

— Чувствуешь ли ты себя полным энергии и энтузиазма? — спросила я.

Он немного подумал, а затем улыбнулся. — Да на самом деле.

Это заставило меня улыбнуться. — Хорошо, я тоже.

Он улыбнулся.

Натаниэль протянул руку и попытался втянуть нас обоих в свое гнездо простыней.

— Хватит сидеть, ложитесь со мной.

— Мы пойдем, поговорим с Мелани и посмотрим, знает ли она что-нибудь, чтобы помочь оборотням во Флориде — сказала я.

Это заставило его сморгнуть сон. — Я думал, мне приснилась эта часть.

— Нет — сказал Мика.

— Я пойду с вами — Он сел, растирая рукой глаза.

— Ты любишь сон после секса; мы вернемся и присоединимся к тебе после того, как поговорим с ней — сказала я.

Он покачал головой. — Когда ты в последний раз разговаривала с Мелани?

— Годы назад, сразу после того, как мы убили ее хозяина, и Жан-Клод дал ей работу.

— Я общался с ней намного больше, чем ты. Я помогу тебе поговорить с ней.

— Почему ты и Жан-Клод так волнуетесь, что мы с ней поговорим?

— Не волнуемся, только вы двое иногда слишком прямолинейные; С Мелани надо вести разговор мягче.

— Ты с ней дружишь? — спросила я.

— Нет, но мы раньше были постельными приятелями.

Это заставило и Мику, и меня уставиться на него.

— Что? Почему у вас такой взгляд? — Спросил Натаниэль.

— Не знаю — сказала я. — Я просто помню ее не очень приятной. Я имею в виду, она пыталась меня убить.

— Ты же тоже пыталась ее убить?

— Технически нет, но она была животным зова, а я убила ее хозяина.

Натаниэль покачал головой и начал выползать из-под одеяла.

— Вы будете обращаться с ней как с подозреваемой, и это ни к чему вас не приведет.

— Как давно ты и она были приятелями? — Спросил Мика.

— Четыре или пять лет назад. — Он сполз с кровати и пошел в гардероб за одеждой, где мы все ее оставляли.

— Значит, прежде чем ты начал встречаться с Анитой.

— Прежде, чем я даже стал pomme de sang Аниты. Я хотел быть хорошим небольшим яблоком крови и относился к этому, как к отношениям, надеялся превратить в них. — Он вытащил пару черных джинсов и подходящую футболку.

Мы оба были все еще в кровати, наблюдая за ним. Я не была уверена, почему, но узнать, что он спал с Мелани, беспокоило меня. Я знала, что он спал с большим количеством людей, но это меня задело.

Он остановился в джинсах и с рубашкой в руках и посмотрел на нас. — Что случилось? Мелани — красивая женщина, и я тогда никому не принадлежал, поэтому я мог трахать, кого хотел, и делал это.

— Я знаю, — сказала я, — но Мелани, я имею в виду…

— Это потому что она Ламия? — спросил он.

Я подумала об этом мгновение. Это была моя проблема? Я надеялась, что нет, потому что это было бы дерьмово и ужасно в расовом отношении. Это сделало бы меня расистом или какой-то из разновидностей расизма?

— Я не думаю, что это то, что беспокоит меня. Думаю, что просто нахожу ее жуткой, и она пыталась убить меня, и была чертовски близка к успеху, и может превращать человеческих мужчин в эти полузмеиные жуткие существа, так что мысль о том, чтобы охотно заниматься сексом с ее видом, наводит на меня страх.

— Достаточно справедливо — сказал он, надевая футболку через голову.

— Я думаю, что ты впервые сказал, что был любовником кого-то, кто пытался убить одного из нас. Мне кажется, как раз это и беспокоит меня.

— Жан-Клод дал ей работу в цирке. Я подумал, что если он достаточно доверял ей, чтобы получить для нее гринкарту, то она достаточно надежна. Я говорю время, потому что вы оба, кажется, напрягаетесь каждый раз, когда я говорю, что мы были приятелями по траху.

— Извини, но случайные связи действительно беспокоят меня, — сказала я.

— Это не беспокоит тебя, Анита; это смущает тебя — сказал он.

— Правда.

— Теперь вы двое оденетесь, чтобы мы могли расспросить Мелани, или я снова разденусь и залезу обратно в постель, потому что я бы скорее обнялся после секса.

— Для меня это тоже звучит лучше — сказала я.

— И для меня, но я хочу выяснить, знает ли Мелани что-нибудь, что может нам помочь — сказал Мика.

— Тогда одевайся, но я предупреждаю, что после того, как мы поговорим с ней, я, возможно, настолько проснусь, что мне нужно будет больше секса, чтобы я снова смог вздремнуть.

— О черт, — сказала я.

— Думаю, мы справимся — сказал Мика, улыбаясь.

— Значит, вставайте и одевайтесь, чтобы мы могли вернуться, раздеться и потрахаться, как кролики.

Мика и я оба громко рассмеялись над фразой и выражением лица Натаниэля, с которым сопровождалась фраза. Мы допросим ламию, а потом вернемся и трахнемся, как кролики.

Я написала Никки, а Мика написал Брэму, чтобы они знали, что мы скоро будем выходить. Мы также дали им знать, что Натаниэль будет с нами, чтобы они организовали телохранителей надлежащим образом.

Никки принял душ, переоделся и был готов у наших дверей. Он привел с собой Родину и Ру, похожих на маленькие веснушчатые тени друг друга. Они выглядели изящно, стоя рядом с Никки, и, поскольку они были на несколько дюймов выше меня, я, должно быть, выглядела крошечной рядом с ним. Родина и Ру выглядели, не намного старше подростков — лет двадцати с натяжкой — но они были на несколько веков старше Жан-Клода и когда-то были личными стражами Матери Всей Тьмы, Злой Королевы старого совета вампиров, хотя Р и Р были единственными двумя Арлекинами, которые когда-либо при мне, называли ее так, словно это ее титул. Они думали, что я была их новой злой королевой, так как я убила старую. Я не была уверена в злой части, но я перестала утверждать, что не была наследником силы Темной Мамочки. Победителю достается добыча и прочее дерьмо.