Я бросился к ближайшему окну и выпрыгнул в него, правда не рассчитал, что дом находится на небольшом холме, и подо мной оказалось метров десять, не меньше.

Пусть я и стал крепче, но такое приземление всё равно будет болезненным, так что я прямо в полете сгруппировался и за миг до удара выплеснул ману, создавая воздушный поток, почти полностью погасивший энергию падения.

Ух!

Удивительно, что так хорошо получилось в этот раз. Когда я тренировался трансформировать ману в стихийную энергию вместе с Анни, то по большей части у меня легко это получалось со льдом и огнем, а вот ветер и земля всегда были проблемными. Ветер — капризный и трудно контролируемый, даже хуже огня. А земля, ну… Земля — это земля. Жрет много, эффекта мало… Как я понял, земля совершенно не моя стихия, слишком комплексная, и без умения выстраивать магические конструкции работать с ней почти невозможно.

Воздух в отличие от земли был мне подконтролен, но вот с управлением проблемки. Но раз уж сегодня он решил не капризничать, то грех этим не воспользоваться.

Я влил ману в руки и затем трансформировал её сразу в две стихии: огонь и воздух, создавая что-то вроде двух маленьких огненных смерчей на ладонях. И…

ЭТО. БЫЛО. ОХРЕНЕННО!

Меня толкнуло вперед с такой скоростью, словно из пушки выстрелило. На миг мне показалось, что я умею летать! Кажется, даже преследующий меня транспортник охренел от такой моей прыти и продырявил крышу какого-то роскошного особняка, оказавшегося на моем пути.

Я приземлился как раз на эту самую крышу парой секунд спустя и тут же рухнул вниз. Приземлился я не абы куда, а в какую-то богатую и просторную купальню, прямо на лавку. Но едва ли испытал от этого радость, ведь лавка была из цельного гранита, и горячая вода совсем не смягчила приземление о неё.

Задницу отбил сильно…

Морщась от боли, я посмотрел перед собой и немного остолбенел, потому что купальня оказалась занята. Напротив сидели три обнаженные эльфийки, в которых я мгновенно определил “госпожу” и двух служанок.

Внимание на последних я не стал заострять, а вот “госпожа” меня удивила хотя бы тем, что и бровью не повела, когда какой-то человек проломил крышу её дома. У неё были голубые волосы, что даже для эльфов было дерзко и не типично, и голубые соски, что обескураживало ещё сильнее. Наличие в этих самых сосках золотых колец, которые объединяла золотая цепочка, уходящая к третьему кольцу в пупке уже смущало гораздо меньше. Я привык, что длинноухие любят подобные штуки, ещё в юности.

А вот её лицо мне показалось странно знакомым. Она была уже немолода, но все ещё очень привлекательна, а про идеальность фигуры и говорить не было смысла. Там и генетика что надо, и артефакты, которые используют ещё с детства для правильного развития повсеместно.

— Вот уж не думала, что из всех разумных в Аулароне именно Люциус Готхард составит мне сегодня компанию во время купания, — внезапно сказала она, улыбнувшись краешками губ, а затем бросила короткий взгляд на слуг. — Можете идти.

Служанки тут же выбрались из воды, поклонились и поспешили прочь.

Я удивленно моргнул, только что сообразив, что она меня знает.

— Мы… знакомы?

— Йонолла Эл-Эматия, — представилась она.

— Эл-Эматия?.. Младшая ветвь?

Кажется, приставкой “Эл” обозначают как раз-таки ответвление от основного дома.

— Верно. Я вторая жена брата третьей жены отца нынешней наргатта, Шалириэллы Эматия. Вернее… была второй женой.

— Оу… — получается, что они вроде как родственники, пусть и не очень близкие. Но раз она из Эматия, пусть даже младшей ветви, то скорее всего должна была быть на стороне Шалириэллы. — Это конечно очень хорошо… и я бы с удовольствием тут подзадержался и составил вам компанию, но меня преследу…

И в этот момент где-то близко что-то громко взорвалось, а парой секунд спустя земля вздрогнула, словно упало что-то тяжелое.

— Не стоит волноваться на этот счет. Я догадываюсь, кто именно тебя преследует. На территорию моего дома они не попадут, можешь не волноваться. Тут ты в полной безопасности.

— Тут ты в полной безопасности… — довольно промурлыкала эта синевласая эльфийка.

Правда вопреки её словам уже через несколько секунд двери в купальню распахнулись? и на пороге появился десяток эльфов? очень похожих на моих преследователей. Но, присмотревшись внимательнее, я заметил мелкие различия в доспехах, а ещё на груди у каждого был изображен какой-то незнакомый мне символ. Видимо герб…

— Вон, со мной всё в порядке, — приказала хозяйка купальни, и эти грозные парни ничего не спрашивая поклонились и поспешили прочь. Хлоп, и двери оказались закрыты, а на лицо эльфийки вернулась улыбка. — Как я уже сказала, тут тебе ничего не грозит. После того, как моего мужа убили, я отношусь к своей безопасности очень серьезно. У меня стоит одна из лучших систем защиты в городе, но твое внезапное появление показывает, что нет пределу совершенству, и её ещё предстоит доработать.

Йонолла, судя по всему, и не думала выбираться из купальни и одеваться. Она с немного задумчивым видом так и сидела по грудь в горячей воде, разглядывая меня и поигрывая с кольцом в своем левом соске.

— Знаете… Я пожалуй пойду, — сказал я, став выбираться из воды. Эта ситуация была немного… пикантной и неловкой, так что я решил, что лучше всего покинуть это место. — Спасибо вам за заботу, больше я не собираюсь доставлять вам хлопот.

— И куда же ты направляешься, Люциус Готхард?

— Хочу найти Шалириэллу.

— Значит во дворец.

Я кивнул, остановившись на полпути к выходу из воды. Тут было не глубоко, где-то по пояс.

— Её там нет.

— А где она?

— Присядь. Раз ты собираешься во дворец, значит не так уж много знаешь о том, что происходит в Юндоре.

Немного помешкав, я вернулся к гранитному сидению, на которое приземлился чуть раньше, потому как Йонолла отчетливо дала понять, что не собирается рассказывать мне ничего.

— И что же происходит в Юндоре?

— Гражданская война.

Я сделал глубокий вдох. Похоже, случилось то, чего так боялась Валирэль.

— Не вполне в обычном понимании, конечно, всё-таки у нас принято действовать чуть иначе, чем у людей, но суть одна. В настоящий момент дворец наргатта захвачен и разграблен, ни самой леди Эматия, ни приближенных там нет.

— Вот дерьмо… Надеюсь, с ней ничего не произошло.

— Нет, разумеется, но дворец пришлось оставить на растерзание реакционеров.

Затем Йонолла стала рассказывать детали, и видимо догадываясь, что мне они не понравятся, она предварительно разлила вино по бокалам, один из которых дала мне. Я предварительно понюхал, пригубил, но ничего постороннего не почувствовал.

— Не стоит волноваться, оно не отравлено, — улыбнулась эльфийка и демонстративно сделала глоток из своего бокала.

Я в ответ лишь вежливо улыбнулся. Скорее всего, у неё в языке пирсинг с артефактом, распознающим и нейтрализующим яд.

— Впрочем, как хочешь, — не стала настаивать она.

Гражданская война на острове началась далеко не сразу. Противоречия возникли ещё во времена становления Шалириэллы наргаттом и с тех пор росли как снежный ком. В первую очередь старой аристократии сильно не нравилось, что им не вернули прежние права. Пять Великих Домов не были восстановлены в привычном виде, что вызвало недовольство у малых ветвей, считавших, что они могут забрать себе имя старшего дома. И даже то, что дом Эматия так же был лишен всех привилегий, ситуацию не спасало, ведь все эти привилегии могли быть возвращены одним лишь указом. Не улучшало ситуацию и то, что каста торговцев, что обычно составляла одну из низших прослоек юндорского общества, начала очень быстро наращивать влияние. Торговля с Трилором, Империей Фальдар, Башней и Мральдаримом приносили огромные деньги, и если раньше Старшие Дома Юндора высасывали все соки из младших и строили на них свое богатство, то новое устройство уравнивала их. Теперь малые дома могли сами стать старшими и смотреть сверху вниз на прежних хозяев.