— Тебе пора к нам в бар после работы! Будет Сью и Нэш, и этот жуткий Ли, мой кузен, и его друг Алехандро. И ещё несколько ребят из Африки, не помню, откуда точно. Ну прям конференция ООН, — иронизировала Чо Сынь. — Можешь прихватить кого-нибудь симпатичного с работы.

— О, нет, это вряд ли. Босса звать неудобно, с остальными хедами у меня пока дистанция, и честно говоря, так бы и хотелось все пока оставить, — сказала я, подумав о Сергее, которому на тусовке биотехнологов все же было бы интересно. Но Сергея видеть рядом с собой не хотелось. Хотелось совсем другого. Запретного.

— Ты так толком и не рассказала, чем вы занимаетесь. Я знаю, что ты отвечаешь за аналитику, а компания — что-то вроде разработчика виртуальных игр?

— Скорее, достоверных специфических тренингов, — вздохнула я. — Это виртуал для силовых структур. С высокой степенью имитации. Полное погружение и все такое. Ещё есть симуляции для врачей, пожарных, спасателей. Ну а я отвечаю за правильную обработку больших данных. Есть ещё стратегия….тебе, наверно, неинтересно?

— Да нет! — Преувеличенная реакция Чо сказала об обратном. — Так что там за стратегия?

— Вчера стратег трогал меня за ногу, — сбилась я, выдав все, о чем на самом деле думала.

— Что? Надеюсь, по обоюдному согласию?

— Вроде бы да…Погоди, я перезвоню. Вижу входящую голограмму. Это наверняка работа.

— До вечера, — лаконично обрубила связь подруга.

Развернув перед собой экран сообщений, я увидела адресата. Майкл. Сердце забилось быстрее. Так что, теперь будет всегда?!

"Мари, доброе утро. Я в твоём кабинете, у меня два стакана кофе. Черный и латте. Какой тебе оставить?"

Какого черта он делает в моем кабинете?

"Черный. Спасибо. Я скоро буду".

"Я знал, что черный, и уже выпил латте. Ты оделась строже, чем вчера, я угадал?"

"Нет, не угадал. Я оделась иначе, это правда. Обувь удобная. Как и вся одежда. Очень удобная, могу даже заняться спортивным скалолазанием прямо сейчас. Или сыграть в теннис. Какие ещё исходные данные тебе требуются, чтобы подготовиться к разговору? И на всякий случай: мне стоит волноваться?"

"Если только тебе самой этого хочется".

Хм, похоже меня ждёт второй раунд неловкости пополам с эротикой. Майкл явно флиртует. Хорошо это или плохо? Хорошо, если нужно растопить лёд. Плохо, если я и дальше буду нести бред и выдавать физиологические реакции. Как…влюбленная девочка-подросток.

В кабинет я поднималась с твердой убежденностью, что мне стоит придерживаться естественной линии поведения. Открытой и прямой. Майкл сидел на подоконнике и даже не повернулся на звук открываемой двери. Чуть позже я поняла, что он говорит по телефону, а в ухе у него — бесцветный наушник.

— Прости, вынужден прерваться. Мари пришла. Возможно. Встретимся на полигоне.

Майкл обернулся ко мне и молча оглядел с ног до головы.

— Привет. Прости за вторжение. Знаю, сегодня ты собиралась зафиналить наши договоренности и отдать своему шефу. Я, к сожалению, посмотреть сегодня уже не смогу — уезжаю на полигон. Поэтому я решил зайти с самого утра и предложить свою помощь, может, ответить на вопросы, если они созрели с вечера. — Майкл протянул мне большой стакан кофе из переработанного пищевого картона с пометкой recycled.

— Почему же вторжение? Мой кабинет — твой кабинет (отлично! дружеский тон). Спасибо. Но я, правда, очень четко помню все, о чем мы говорили. Работа с данными, знаешь ли. Профессиональная деформация, — невольно процитировала я вчерашнюю фразу Майкла. И это сразу изменило атмосферу: взгляд стратега из расслабленного стал цепким и вновь пронзительным, как вчера. Весь настрой рухнул: я остро ощутила свой маленький рост, краснеющие щеки и почему-то — ставшую вдруг шершавой ткань комбинезона в районе груди.

Майкл поставил кофе обратно на подоконник и слегка подался ко мне, сократив дистанцию. Я запаниковала, решив, что это знак скорого поцелуя. Рано. Не нужно. Да и непонятно: к чему?

— Почему ты решил, что я люблю черный? — быстро выпалила, чтобы повлиять на ситуацию. Мне не очень нравилось, что я чувствую. Я хотела, чтобы он меня поцеловал. И возможно, даже посадил на подоконник.

— Черный кофе — бескомпромиссный, а ты, видимо, считаешь себя немного слабой? Это компенсация.

— Это что, сейчас был психологический анализ? Ты точно уверен, что вам не нужна новая система аналитики? С оценкой вводных у тебя не очень. — Я начала злиться.

— Хочешь анализ? Окей. Я расскажу, что вижу. — Майкл все же придвинулся ближе, гипнотизируя близостью. — У нас тут комбинация из мощного физиологического влечения, замешанного на обоюдном уважении к интеллекту. Ты — сапиосексуал, как и я. Ты мне очень нравишься и я, пожалуй, уже влюблен. Насчёт тебя не уверен, но ты точно близка к этому. Мы будем очень долго стараться держать себя в руках, пока через несколько месяцев в каком-нибудь совместном выезде нам не снесет крышу. Эмоциональный накал будет сильным, а после последует откат. Будет очень много рефлексии на тему работы и столкновения интересов. Я часто уезжаю. Неизбежно возникнут всякие атавизмы вроде ревности, неудовлетворение от отношений на расстоянии. Расставание будет болезненным. Однако именно ты примешь решение уйти из компании как более эмоциональный партнёр в нашей паре. И сейчас, Мари, я очень серьезно думаю — что сделать, чтобы прекратить это влечение?

Я смотрела на Майкла, не в силах осмыслить услышанное. Мы видимся третий раз в жизни, между нами не прозвучало никаких слов, не было ни одного свидания, ни одного совместного обеда, ни одного объятия! О чем он говорит?

— Это очень любопытно, — выдавила я из себя. В ушах уже шумела кровь. — И я сейчас очень сильно сдерживаюсь, чтобы не сказать что-то очень презрительное или язвительное. Сдерживает только тот факт, что работать нам ещё долго вместе в этой компании, откуда, кстати, я никуда не уйду, даже если все пойдет по твоему маловероятному сценарию. Ты меня совершенно не знаешь, хотя может тебе и кажется, что видишь насквозь. Это кстати ужасно непрофессионально, — я сглотнула. — Ты даже не знаешь всех вводных, чтобы делать выводы. Невалидные выводы, слышал о таком? (Что за бред? Мне нужно просто уйти, сославшись на занятость, и пошел он на хрен). Кто вообще сказал, что мы могли бы встречаться? Я вот совершенно не уверена, что согласилась бы. У нас даже ни одного поцелуя не было!

— А ты бы хотела? — Мгновенно ответил Майкл странно севшим голосом и тут же приник ко мне всем телом, поцеловав в губы.

Стратег не был нежен, но и не нагло-хамоват; поцеловал сразу глубоко, но не жёстко; скользнул языком, прикусил край губы. Теплая волна прошла по моему телу, а когда мужчина теснее привлек к себе за талию, электрический разряд лизнул позвоночник, а потом прострелил ниже и растекся влагой там, где ей и полагается быть у предельно возбужденной женщины. Одновременно я ощутила, как твердый член уткнулся мне прямо в живот. А затем все произошло в точности, как я загадала: Майкл приподнял меня и усадил на подоконник.

Мы целовались, как сумасшедшие. Желание ядовитой рекой разлилось по телу, истосковавшемуся по бесстыдным ласкам. Я научилась точно отмерять слова, анализировать ситуацию, выбирать лучшие тактики взаимодействия. Это позволяло держать свою жизнь под контролем. Но Майкл смешал мне все карты. Химия наших тел вступила в неудержимую реакцию, подобную ядерному распаду. Я не могла ничего сделать — и не хотела. Что это так или иначе случится, я знала что вчерашнего дня. В одной старой забавной книге я прочитала, что женщина и мужчина понимают, что хотят ли друг друга, в первые пятнадцать минут общения. Или речь шла о секундах? Не помню. Наука это никак не подтвердила.

Аккуратный троекратный стук в дверь прервал сумасшествие момента. Сегодня что, день визитов? А как же позвонить или прислать голограмму? Кто вообще в наше время ходит по кабинетам, если не назначена встреча? Мысли не успели пронеслись в голове, как дверь открылась, а в проеме показался Сергей с двумя стаканами кофе.