Женщине пришлось самой приблизиться к темной фигуре. Скорей бы он меня отпустил.

— Я принесла все, как и договаривались.

— Дай руку.

Женщина, сидевшая в кресле своей уютной городской квартиры, двинула рукой, одетой в перчатку захвата движений. В очках виртуальной реальности она видела, как ее руки коснулась темная конечность собеседника. Началась передача данных. Данных, которые она с большим трудом и риском вынесла из компании.

— Все концы спрятала? — Спросил тот же холодный голос, когда транзакция завершилась.

— Все были сбиты с толку моим поведением и требованиями. Думаю, ничего не заподозрили.

— Мне не нужно, чтоб ты думала. Делай дальше как сказал.

— Я все сделаю!

— Не сомневаюсь. А если узнаю, что облажалась… — Голос был ни злобным, ни презрительным. В нем вообще не было никаких эмоций. Таким голосом отдают приказы на массовый отстрел. — Я знаю, где ты находишься в каждую секунду времени. Я тебя поимею, а потом убью. Или убью, а потом поимею. Пока не решил.

Темная фигура повернулась спиной к женщине и скрылась в недрах помещения. Она стремглав бросилась на выход. Прочь с этой улицы, из этого виртуала, с этого материка.

Женщина, сидящая в кресле, дрожащими руками сняла очки, стянула и — будто гадюку, — отбросила перчатку. Дело, обещавшее ей долгожданный триумф, обернулось авантюрой с неизбежно поганым концом. Ей не удалось даже наказать мужчину, которому она мечтала отомстить пять долгих лет. Он унизил ее, не сказав ни одного скверного слова.

****

Майкл понял, что Марайя вернулась в офис, хотя никто ему об этом прямо не сказал. Просто ощутил шестым чувством ее присутствие. Мозг подкинул аллегорию из физики, что уже стало их с Мари своеобразной традицией. Если свести вместе две элементарные частицы, они входят в состояние квантовой запутанности — почти магического явления в материальном мире. Разведи их на разные концы вселенной, и они сохранят связь. Любое изменение, происходящее с одной частицей, тут же отразится на другой. Связь, преодолевающая расстояние быстрей скорости света и нарушающая законы Эйнштейна. Майклу захотелось рассказать ей об этом; Мари, как обычно, пошутит, что так выглядит любовь ботаников, а нормальные люди называют друг друга "зайка" и "котик".

Стратег маялся весь день, порываясь пойти к Мари. Знал, что она сильно переживала, и собирался на это повлиять. У него были доводы и аргументы. Не сразу, но любимая женщина избавится от тягостных переживаний. Он скажет нужные слова, повернет смыслы так, что выпавший паззл встанет на свое место. Гибкий ум Мари уже формировал новые нейронные связи, а это всегда мучительно. Он поможет, станет бальзамом, магическим лекарским снадобьем. Симуляция — это всего лишь игра, пусть новички и думают иначе.

Но Мари пришла сама. Смелая, решительная, собранная. Стратег восхищался ей. Впервые коктейль чувств к Мари был замешан не на остром влечении, а на самой настоящей нежности.

— Я звонил столько раз, сколько хватило бы для психиатрического диагноза. Три раза приезжал к твоему дому, но не поднимался. Знал, что не откроешь.

— Мог бы выбить дверь.

— Ты бы этого хотела?

— Колин передал, что я в порядке? — ответила вопросом на вопрос.

— Да. Поэтому и не выбил. Хотя чувствовал себя настоящим психопатом.

— Я хочу поговорить.

— Это я и так уже понял.

Стратегу хотелось подойти, обнять, поцеловать Мари, даже смять ее сопротивление, но он четко понимал, что ни в каком из возможных сценариев ничем хорошим это не закончится. Женщина подошла к окну. Высокая строгая прическа открывала сзади нежную шею, мягкая ткань длинных брюк скрывала высокую платформу. Мари вытянулась и сильно похудела. Она была неуловима иной и мало напоминала маленькую кошечку с раскосыми глазами, которая сильно зацепила его ещё при первой встрече. Стратег испытал редкое ощущение неуверенности. Возникла мысль, что у него нет полного контроля над этой ситуацией.

— Прошу тебя, не перебивай и дай высказаться, — Мари пришлось кашлянуть, чтобы продолжить. — Это будет довольно длинная речь. И сразу прошу — прости, если не захочу обсуждать то, что скажу. Знаю, это нечестно.

Стратега охватило сильное волнение. Это то, что все время чувствует она? Довольно паршиво.

— Наше…приключение в симуляции выбило меня из колеи. Но дело не только в нем. Даже не знаю, поймёшь ли ты, или посчитаешь смешным. Однажды ты сказал: тебя волнует, что важно для меня. А для меня важно доверие. Ты меняешь меня. Возможно, эти перемены к лучшему, и я тебе благодарна. За все: встряску, слом шаблонов, огонь и даже дикость. Но я не просила меня менять. И начинаю сожалеть об утрате выбора.

Стратег молча слушал, не собираясь мешать любимой женщине. Где-то на внутреннем табло медленно ползли вниз проценты положительного исхода.

— Я все ещё люблю тебя. Но, похоже, не доверяю. С этим вполне можно жить… Не буду говорить "дело не в тебе, дело во мне". Дело именно в тебе, Майкл, — Мари впервые обернулась и прямо глянула на стратега. — В том, кто ты есть и кем уже не станешь. Ты просто невероятно хорош сам по себе, как единица. Непохож ни на кого другого. Крышесносный. Как-то я подумала, что твоя душа — брат-близнец моей. Но даже близнецы бывают очень разными. Я не считаю, что ты не достоин доверия. Но ты всегда будешь обманывать мои ожидания, просто по своей природе поступая непредсказуемо. И именно поэтому я не могу тебе доверять. Для короткого романа и страсти это даже плюс. Но слишком по меркам жизни.

Майкл смотрел на то, как Мари снимает с пальца подаренное им сапфировое кольцо и кладет на подоконник. В свете того, что она только что сказала, все заготовленные аргументы потеряли всякий смысл. Любимая ускользала, и он будет полнейшим подонком, если ее остановит. Не помогут правильно выбранные слова, точно скроенные под собеседника, как и психологические манипуляции. И даже если сейчас они займутся жарким прощальным сексом на подоконнике, она не изменит своего решения.

Охота на волшебного оленя закончилась ничем. Похоже, он сам себя перехитрил.

Мелькнула безумная мысль кинуться к Мари под ноги, обхватить колени, попросить остаться. Сказать что-то очень простое, банальное, но при этом — искреннее. Сказать, что очень любит и не представляет без нее своей жизни. Пообещать, что изменится ради нее, станет надёжным, будет сидеть с ней тихими вечерами на скамеечке — или чего она ещё пожелает. Но стратег, конечно, этого не сделал.

Я брела по кромке воды, с восторгом ощущая накатывающие волны. Босые ноги омывало неспокойное Средиземное море. Солнце мягко припекало, ещё не успев войти в летний зной. Кипр был прекрасен в середине мая и дарил пьянящее чувство свободы.

Каждый день я просыпалась чуть ли не на рассвете. Утренняя йога и медитация, но — никаких силовых тренировок. В такие дни совсем не хотелось проводить время в спортзале. На диету, инновационные крема, прием омолаживающих препаратов и уходовые процедуры я с удовольствием положила огромный болт. Вместо этого уминала жареные в оливковом масле сардины и фету, запивая молодым вином. Исхудавшее тело быстро поправилось, но не чрезмерно. Увлекаясь новой работой, я часто забывала и про обед, и про ужин.

Уже пять месяцев я могла похвастаться статусом партнера в компании, которая занималась обработкой больших данных и сложной аналитикой для метавселенных. Стоило разместить резюме в отраслевом сообществе специалистов, как мне сразу предложили этот проект с релокацией на остров. Компания предоставляла жилье, и на первое время я остановилась в многоквартирном доме, который то и дело сотрясали бурные вечеринки, однако через месяц перебралась в собственное бунгало. В компании двадцатилетних сотрудников было весело, но я не собиралась притворяться своей в доску. К тому же, мне было комфортнее соблюдать субординацию, чтобы не наступать на прежние грабли.