Весь такой гордый явился наш герой в деканат, чтобы сдать там свой экзаменационный лист с выставленными в нем оценками, а там… горе до небес. Не сдавшие экзамены студенты пришли умолять своего декана о допуске к пересдаче. Декан их, Кардапольцев Иосиф Лукоянович, вполне лояльным к таким вот, неуспевающим был, прошения о пересдаче подписал почти всем. Почти. Двое, один из которых, завалил сразу два экзамена из трех и второй, изгнанный с физики за обнаруженные у него шпаргалки, такого допуска не получили.

- Идите на завод. Рабочие там всегда нужны. – Сказал им Кардапольцев в ответ на их слезные мольбы, что им некуда больше податься.

Вышли изгнанные за дверь, а следом за ними и Максим тоже. Сдать экзаменационный лист секретарю ведь много времени не занимает. В коридоре и встретились. На лице одного из исключенных (а по факту, они именно исключенными уже и являлись, просто документ об этом будет выпущен чуть позднее) блестели крупные слезы, да и другой, утешающий, своим скорбным ликом запросто мог все молоко прямо у коров в вымени в простоквашу превратить.

- Господа, простите за нескромный вопрос, а вам вообще есть куда пойти? – Вот словно щелкнуло что-то в голове, задал этот вопрос.

- Простите, милсдарь, это не ваше дело. – Угрюмо отозвался тот, что просто хмурый стоял.

- Возможно, что и так, а возможно, что и очень даже мое, если вдруг у вас нет на примете дела, которым вы бы планировали заняться.

- Меня отец на порог не пустит! – Со всхлипами выдал второй. – Я и так отказался в военное училище по его стопам поступать, а тут еще и это. Скажет, статские тупицы в моем роду не нужны.

- А я сам своим родителям на глаза не покажусь, потому что гордость имею. – С вызовом, в такт рыдающему, произнес второй.

- Тогда где бы мы могли уединиться, чтобы я изложил вам свои предложения, возможно они вам по душе придутся.

Много ли в Райском саду времени понадобилось Змею, чтобы совратить Еву, убедив сорвать яблоко с древа Познания? Максиму понадобилось не намного больше. Перенос в иной мир, он замечательным зарядом убеждения обладает. Оба парня согласились войти в дружину Максима. Это ведь для них был чуть ли не единственный шанс показать родным свою состоятельность, как достойного сына и просто человека. Просто, чуточку изменилось расписание для достижения ими поставленной при поступлении в институт цели. Экзамены на инженера путей сообщения ведь можно сдать и экстерном. Правда, денег такой способ потребует конских. Ну, и способностей к запоминанию массивов информации тоже немалых. И все это им пообещал предоставить Артемьев. Деньги – в качестве платы за добытое мясо и по итогам возможных боестолкновений с врагами, а способности к запоминанию – так соответствующее заклинание на что? Заодно и Максим потренируется как в наложении заклинания, так и в качестве учителя по всем институтским предметам разом. В учебниках же далеко не все моменты внятно раскрыты. Парни сразу же и кинулись придумывать, как будут своим семьям письма отправлять, о том, что с ними все в порядке, и они прилежно грызут свой гранит науки. А на грозящие опасности для жизни они и не обратили внимания вовсе, хотя Максим и про эти опасности все подробно расписал. Ну, не верится молодости, что все ее существование отнюдь не навсегда.

После окончания сессии закономерно наступают каникулы. У Максима Артемьева они тоже наступили, и перед ним в полный рост встал вопрос, на что же потратить эти замечательнейшие десять дней своей жизни. Первым делом хотелось, конечно, побывать дома. Очень соскучился по семье. С другой стороны, прибавка числа охотников привела к добыче большего количества мяса, а сбыт и так уже находился на пределе. Нет, можно было, конечно, и цены сбрасывать, у его-то товара цена была чуть ли не копеечная, но ведь так можно и на ответные реакции конкурентов, почувствовавших себя ущемленными, нарваться. Словом, одно к одному. Ведь можно не весь путь до дома одним прыжком преодолевать, а постепенно, передвигаясь на поезде, и выходя на наиболее крупных станциях типа Москвы, Ярославля и что еще там при движении на поезде проезжают. Пару-тройку драгоценных дней потратить, зато и проблему со сбытом разом решить. Точнее, не совсем сразу, пока еще их Аграфена нужные связи на рынке наладит…. Но все равно, свет в конце тоннеля появится.

Собственно, поступил по задуманному. Ну, частично. Терпения не хватило весь путь до дома в поезде проделать. Достиг Москвы Златоглавой, вышел из вагона, доехал с извозчиком до Большой Сухаревской площади с бесчисленными, тянущимися куда-то вдаль рядами палаток и понял, одного Сухаревского рынка им для сбыта получившегося избытка мяса еще надолго хватит. А ведь имеются здесь и еще Немецкий, Болотный, Полянский рынки, не говоря уже про Вербный торг на Красной площади. Короче, торговать, не переторговать, а потому просто отыскал местечко поукромней, да к родному дому и шагнул.

Сеновал встретил блудного младшего хозяина ароматами высохшей травы и легкого морозца. Разумеется, никого их родных здесь в этот час не обнаружилось, потому направился в дом.

- Максимка приехал! – Заливистый вопль кажется Дашки. Вот ведь, меньше полугода дома не был, а уже голоса близняшек путать начал. Впрочем, через мгновение обе они в едином порыве мчались к нему обниматься. Напрасно думал обнаружить сестренок при следующем приезде чопорными девицами, все такие же круть-верти, хохотушки.

В Максимов походный мешок с гостинцами для всей семьи чуть с головой не нырнули, пытаясь первыми рассмотреть все привезенные подарки. А подарки были что надо! По деревянной кукле каждой. Да не чурочке какой, а с подвижными руками и ногами на шарнирах, еще и в нарядные иноземные платья наряженные. Ну, и сверточек с обрезками тканей, чтобы, значит, могли еще дополнительные наряды попытаться сами сшить. Сам Максим никому не признался, но на покупку именно этих кукол его Мария надоумила, когда гуляли с ней по столичному «Пассажу». Разумеется, не сестрам посоветовала купить, а просто посетовала, что в ее детстве такой красавицы у нее не было. Понятно, дорого эти гостинцы встали, но не дороже денег же. А с подарком матери сильно мудрить не стал. Большой Оренбургский пуховый платок – он не только статусное украшение даже очень богатых горожанок, и даже титулованных дворянок, но и просто тепло и мягкость дарит, что на холодных просторах Российской империи порой и летом отнюдь не лишним бывает. Ну, и отчиму подарок тоже привез. Револьвер с серебряной насечкой и щечками на рукоятке, вырезанными оленями изукрашенными. Очень неоднозначный подарок, но почему-то чувствовал, что в потихоньку складывающейся в стране обстановке такой в доме вовсе не лишним будет.

- Я почему-то и не слышала, как калитка хлопнула. – Пожаловалась мама, тоже, в свою очередь, выходя к сыну.

-Так я и старался открывать и закрывать ее потише. Сюрприз вам хотел сделать. – Мгновенно нашелся сын, вручая ей ее подарок.

- Вот уж точно сюрприз! – Довольным голосом отозвалась мать, накидывая себе на плечи привезенную Максимом обнову. – В таком только гостей встречать.

А потом все сели пить чай. Включая Ваську, но исключая отчима. Тот как всегда в это время был на работе. Васька влез на колени и урчал как маленькая паровая машинка. Словно и не он несколько месяцев назад столь отчаянно вредничал парню, державшего его, в отличие от близняшек, в изрядной строгости.

Неделя дома пролетела мигом. Рождество, Новый год.... Все хорошее почему-то очень быстро заканчивается. Максим снова собрался на учебу. Строго настрого указал домашним не провожать его до вокзала. Мол, слезы, тоска, прочие сильно удручающие его нюансы. Только близняшки немного по своему его послушаться решили: раз до вокзала нельзя, значит, хоть до конца их улицы можно. Пришлось с ними честным образом идти до самого конца улицы. И потом они вслед очень пристально смотрели. А еще вследствие зимы все деревья и кусты облетевшие стоят, укрытия посередине улицы никакого. Пришлось, в самом деле, до вокзала добираться. Правда, уже там билет покупать не стал. Просто в туалет вокзальный зашел. В ближайшие часы поезда не ожидалось, поэтому в туалете пусто было. Спокойно занял одну из кабинок, и к себе на квартиру, в столицу, перенесся. Дверку в кабинке, правда, не стал на крючок закрывать перед переносом, чтобы людям тем самым проблем не создавать.