– Интересный поворот, – рассмеялся Элайджа. – Люди очень боятся встречи с ним.

– Но ведь… если он руководит адом и занимается тем, что наказывает грешников, значит, он на стороне добра. Будь он злодеем, он бы поощрял то, что они натворили, и они бы наоборот жили, как короли, наслаждаясь адом. Значит, дьявол – скорее мученик, который выбрал жизнь в аду, чтобы вершить справедливость.

– Интересно. Надо будет сказать людям, что их религия неверна и настоящий мойров сын – бог.

Аврора улыбнулась, убрала за ухо прядь, что выбилась из длинной косы.

– И кто же я, следуя твоей логике?

– Пока не знаю, – пожала плечами Аврора. – Но знаю, что ты не злодей. В деревне о тебе ходят страшные слухи.

– Дай угадаю, детей варю заживо и пью кровь девственниц?

– Вроде того, – рассмеялась Аврора, вспоминая, как Август рассказывал ей про опасные болота, на которых жило само зло. Мол каждый, кто туда забредал, потом не мог и слова вымолвить от страха. – Зря ты всех отталкиваешь.

– У меня пенсия. Заслужил тихую старость, разве нет?

– Думала, вы можете жить вечно.

– Вечно никто не живет. Но хранители живут… чуть дольше. В зависимости от родословной. Те, кто пошли от самой Ненависти, могут прожить тысячи три или даже пять. Мне вот уже тысяча. Пора задуматься о тихом и спокойном месте, где можно уединиться с природой.

– Болота?

– Зато чужаки не так часто заходят.

– Не лучший выбор местности, – улыбнулась Аврора. – Когда ты начнешь со мной заниматься?

– Уже.

Аврора недоуменно вздернула брови.

– Ты изучаешься мой дом, пытаешься понять, кто я, стоит ли мне доверять, тем самым развивая свою интуицию. А интуиция – твоя величайшая сила.

– Интуиция?

– Что ты знаешь о провидицах?

Аврора лишь тряхнула плечами. Не признаваться же, что единственный человек, у которого были ответы на ее вопросы, умер, когда ей едва исполнилось пять.

– Как ты делала свои предсказания? – мягко спросил Элайджа.

– Пересказывала свои сны.

– Делала несчастными жителей деревни с помощью снов, а?

Аврора услышала нотки иронии в голосе Элайджи, слабо улыбнулась.

– Я видела не только плохое. Просто… плохое всегда запоминалось лучше, ведь было… интереснее.

– Напомни почитать тебе Стивена Кинга.

– А еще я хотела помочь. Предупредить… Кто такой Стивен Кинг?

– Писатель. Ужасы пишет.

– Ужасы… – вздохнула Аврора. – По правде, ничего я не знаю. Некому было рассказать.

Элайджа взял ее за запястье и провел по метке.

– Это были не сны. Вот этот символ, – Элайджа очертил круг в окружении стрел, – означает Подземное царство. Во сне провидицы могут пересекать границу, ваша душа оказывается в мире мертвых. А мертвые существуют вне времени, у них нет чувств и эмоций. Они знают прошлое и будущее. Они тебе показывают, что произойдет, рассказывают, предупреждают. Поэтому ваши видения почти всегда про плохое – мертвые предупреждают тебя.

– Это можно контролировать?

– Частично. Развив интуицию, ты сможешь находить путь в мир мертвых по ночам, пока спишь. И тогда мертвые тебе покажут правду.

– Но я не могу видеть. Я больше не вижу сны.

– Но ты можешь слышать.

– Допустим. – Аврора не верила, что сможет вернуть дар, но решила не спорить. – Но как же сеансы? Я слышала, некоторые провидицы предсказывают будущее и так.

– Чтобы увидеть обрывки судьбы человека, тебе нужно кое-что. Нити судьбы мойр. Вещица редкая, ведь, чтобы заполучить, ее надо спуститься в Подземное царство. А потому и забылась со временем.

– Может, у тебя завалялась где дома?

– К сожалению. Но есть у меня одна богиня, который достанет для меня все, что угодно.

– И она найдет эти нити? – с сомнением спросила Аврора, начиная сомневаться в успехе всей затеи. Она никогда не встречала богов и богинь, но много слышала про их дурной нрав и самомнение. А ее отец и вовсе постоянно делал подношения Коре, богине леса, у которого они жили.

– Для меня – конечно. А пока она их ищет, мы будем развивать твою интуицию.

– Как?

– Есть у меня несколько идей. – Элайджа провел пальцем выше и задумчиво вздохнул. – Меня больше волнуют эти крылья на твоей метке. Похожи на феникса… всегда тут были?

– Крылья? Всегда. Не должно быть?

– Обычно – нет. Наши метки – наше прямое отражение. Они меняются вместе с нами, показывая всю подноготную. Ладно, подумаю об этом потом, а пока займемся интуицией.

Аврора ощутила его горячее дыхание на своей щеке. Кожа покрылась мурашками, но в этот раз не от страха. За те дни, что провела в доме Элайджи, она поняла, что боятся нечего, ведь Элайджа был лишь нежен с ней. Он защищал ее от вилок и ножей, углов, придерживал за руку, пока она изучала дом, читал ей, помогая сбежать от дурных воспоминаний и вкуса крови Августа, что словно бы осталась на языке.

– Не нужна интуиция, чтобы понять, как близко ты от меня, – едва проговорила Аврора, а потом ощутила, как Элайджа коснулся ее щеки. Осторожно, словно боялся спугнуть.

– Могу прекратить, если хочешь, – сказал Элайджа, но Аврора помотала головой. – Время не только пожирает, но и лечит, Аврора. А Августу уже все равно.

Аврора закусила губу, сдерживая всхлипы, кивнула.

– Не жалей мертвых, жалей живых. Его жизнь закончилась, он готовится к переходу в следующую. Он больше не испытывает эмоций. Ему… никак. Отпусти его.

– Не хочу отпускать… Но постараюсь, – прошептала Аврора, схватив Элайджу за руку. – Спасибо.

15 мая

– Мертвые угодники! – ругалась Дени, вдавливая педаль газа. Тревога росла в груди, пальцы едва слушались, но она знала, куда направлялась сестра, а значит, успеет ее перехватить. Джейкоб недовольно вздыхал рядом, ведь сам порывался сесть за руль, но Дени не пустила. – Мойрова тень!

– Дени, мы найдем ее. Она пешком идет в дождь. У нас преимущество!

Дени вырулила на дорогу со стоянки мотеля и поехала в сторону города. Сердце стучало, а ладошки вспотели.

– Она могла взять такси. Поймать попутку!

– Тогда мы перехватим ее у Врат! Все будет хорошо. Послушай меня! – Джейкоб положил руку на ее плечо, сжал, пытаясь ободрить, а его ласковый тон немного успокаивал пожар, будущий внутри. – Я обещаю тебе, что с твоей сестрой все будет хорошо.

Дени кивнула, вглядываясь вдаль. Приходилось напрягать зрение, голова уже начинала болеть, а дворники мельтешили, мешая видеть, стараясь успеть избавить стекло от дождя, что лил словно из душа. Джейкоб тяжело вздыхал, стучал ногой по полу, выглядывая Эйрин, надеясь, что она пошла пешком.

– Я проверил: свободных машин нет. В такой дождь вызвать такси не так просто.

– Все еще можно поймать попутку…

– Стой!

Дени вгляделась, куда указывал Джейкоб, заметила две светлые косы, что скрылись за деревьями.

– Заметила нас и убежала в лес, – сказал Джейкоб, вскакивая.

Дени остановилась на обочине, схватила кофту Эйрин и дала ее понюхать Локи.

– Скажи мне, что ты поисковый пес! Пожалуйста! Ищи Эйрин! Ищи!

Она распахнула дверь, и Локи вылетел в ночь. Дени бежала следом, слыша тяжелые шаги Джейкоба позади. Дождь хлестал по лицу, холод пронизывал до самой души, а ноги чавкали в грязи. В груди начало колоть, дыхание сбилось, но Дени продолжала бежать вслед за Локи, который, казалось, знал, что делал.  Страх пытался парализовать ее, но она не позволяла, разжигая огонь внутри, что отгонял панику.

Дени запнулась о ветку, едва не упала, но ее подхватил Джейкоб, схватив за локоть. А впереди залаял Локи. В глазах начало темнеть, мышцы ныли, а мокрые волосы облепили лицо. Они пошли на шум, а Дени лишь радовалась, что Джейкоб крепко сжимал ладонь – без него она бы просто упала от усталости и страха.

Эйрин стояла за деревьями, испугано глядя на Локи, который лаял на нее и не позволял сделать и шага.

– Локи, ко мне, мальчик, – прохрипела Дени, а потом погладила пса, едва тот подошел к ней, и перевела взгляд на Эйрин. – С ума сошла?! Пешком?! В такой дождь?