И вот солнце ушло, наступила долгожданная ночь, и от тёплого костра мы плавно переместились на кровать. Тимур хорошенько укутал меня в два одеяла, сам же накрылся одним. Мы продолжали лежать, обсуждая детство и наши детские трудности. Я выросла без мамы, потеряв её в семь лет, с маленьким братом и растерянным отцом. У Тимура же отец часто уходил из семьи, изменял маме, но эта женщина всё терпела ради детей. Наша учительница физики казалась строгой и независимой дамой, и лишь пару человек из класса знали, какие страсти кипят за закрытой дверью у Омаровых. От грустных историй былых лет мы плавно переместились к нашему будущему: обсудили предстоящий день рождения Аньки, дальнейшую карьеру Тимура и нашу совместную жизнь.

— Кать, — от идеальной тишины в поле голос Тимура ещё сильней будоражил меня.

— М-м-м?

— Я хочу, чтобы мы съехались, — поворачивая голову от звёзд ко мне, очень серьёзно произнес мужчина. — В смысле, жить вместе начали.

— Я поняла, хм, — чуть смутилась я от неожиданности. — Я, если честно, об этом не думала даже. Ещё три дня назад я была готова сбежать от тебя куда угодно, а сейчас… не верится до сих пор, что мы вместе.

— Квартира у меня большая. Ты подумай, пожалуйста. Я не тороплю, но очень хочу засыпать и просыпаться рядом с тобой.

От сказанного у меня дух захватило. Я в сказке. Точно в сказке. Ведь об этом только мечтать раньше могла. И, недолго думая, я вновь сама потянулась с благодарственным поцелуем к Тимуру. Он сжимал меня, терзал губы, изучал под одеялом моё тело, а я с превеликим удовольствием откликалась на новые, но долгожданные ласки. Увы, всё закончилось так же стремительно, как и началось.

— У тебя нос ледяной, — отстранился от моих губ Тимур. — Так, нам, кажется, пора в дом, иначе я точно сорвусь.

Подхватив одеяло и держась при этом крепко за руки, мы всё-таки отправились в дом.

На втором этаже располагались две небольшие комнаты. Одну заняла я, во второй же находились вещи Тимура.

— Спокойной ночи, котёнок. Спасибо за незабываемый вечер, — меня ласково поцеловали в покрасневший носик и отодвинулись на шаг.

— Спокойной ночи, — тихонько прошептала я.

И всё-таки мы разошлись по своим комнатам. Я, прикрыв дверь, пыталась успокоить бьющееся как поршень сердце. Тимур не знаю, чем был занят. Наверное, отправился в душ. Я тоже решила погреться под струями горячей воды в надежде успокоить своё неожиданно разыгравшееся либидо.

Катя, он же согласился подождать тебя. Да и негоже в первую же ночь… и это он ещё не знает, что я в свои далеко не восемнадцать до сих пор невинна.

Однако другая часть моего разума твердила обратное:

Ты ведь сама этого хочешь. Зачем отказывать себе в удовольствии? Пора бы уже, тем более вы одни, да и обстановка располагает.

Боже, казалось, мой разум и сердце просто взорвут и без того пылающее тело.

Укутавшись в полотенце, я присела на край кровати, стараясь ещё раз обдумать своё решение.

Хочу ли я этого? Да.

Тот ли это мужчина? Однозначно.

Доверяю ли я ему настолько сильно? Определённо.

Получается, ответ очевиден?

Ответ очевиден.

Смело встав с кровати, я тут же трусливо села обратно. Страшно. Волнительно.

А примет ли он меня вообще? Наверное, примет.

Про девственность говорить? Наверное, нет. Это может спугнуть такого опытного мужчину, а боль… боль первого раза можно и перетерпеть.

Да, думаю, я точно готова. Думаю, пора.

Сжав в кулак край белого полотенца, я тихо вышла в коридор и аккуратно постучала в соседнюю дверь. Тук-тук, билось сердце в такт.

Наконец, дверь открылась, и передо мной во всей красе предстал Тимур с таким же белым полотенцем на бёдрах.

— В душ ходил? — зачем-то спросила я, стараясь таким образом скрасить неловкое молчание.

— Ага, — хрипло ответил он.

Тимур резко протянул руку и, ухватив меня за талию, прижал к себе. Он казался ледяным, капельки холодной воды стекали по плечам, что будоражило меня до мурашек. Резко захлопнув за мной дверь, Тимур приподнял меня на руки, заставляя таким образом обхватить его бёдра ногами, и накрыл мои губы страстным поцелуем, двигаясь при этом в сторону кровати. Волнение заставляло моё сердце бешено биться, но поцелуи настолько расслабляли мой разум, что не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться действиям любимого. Тима ловко отбросил наши полотенца, опрокинул меня на кровать и впился острым взглядом в мою грудь. От смущения захотелось прикрыться, но мои руки были крепко прижаты к кровати, и Тимур нависал сверху, не отводя от меня взгляда. Зверь добрался до своей добычи. Вернее, добыча сама пришла к своему зверю. Добровольно сдалась и подчинилась.

— Невероятная, — сдавленно прохрипел Тимур, опускаясь с поцелуями к моей груди.

И столько нежности было в его действиях, столько любви читалось в ласках. Я таяла, как мороженое. Тимур поднял взгляд, оторвавшись от моего живота и уверенно зашептал:

— У меня нет защиты, но я сдержусь, — и в его взгляде читалась негласная просьба.

— Хорошо, — с сомнением, но сдалась я на милость любимого. В первый раз, наверное, так даже будет лучше, а о последствиях думать совсем не хотелось, ибо сильное желание сейчас было превыше всего.

Дальше последовала череда благодарных поцелуев. Тимур целовал меня много и долго. Казалось, я потерялась во времени и дыхание сбилось давным-давно. Разум отключился напрочь… Однако внезапная боль заставила меня резко прийти в себя.

Мой крик — и вспыхнувшие на глазах слёзы.

Это настолько больно?! Я была готова ко многому, да у меня вообще высокий болевой порог, но чтобы так… будто ножом ударили в низ живота.

Тимур резко встрепенулся, но отодвигаться от меня не торопился.

— Ты… — любимый негодовал, — ты почему не сказала?!

А что тут, собственно, ответить?

— Стеснялась… не представляла, что будет настолько больно, — в тишине мой растерянный голос казался жалким. Прикрыв лицо руками, я добавила: — Думала, боль быстро утихнет, потерплю немного, и всё.

Тимур не ответил, лишь громко вздохнул. А затем… затем неожиданно снова начал целовать меня, оставаясь во мне. Он просто целовал, стараясь расслабить меня до нужного состояния. Мы оба понимали, что сходить с намеченного пути бессмысленно. Теперь ему придётся сдерживать своё возбуждение, а мне — переждать эту боль.

Боль постепенно проходила, и на смену ей пришли новые ощущения. Приятные. Тимур ритмично задвигался, на что в ответ услышал мои первые в жизни стоны. И вот настал момент нашего совместного блаженства. Опытный боец искушал меня со страшной силой. Не щадя мою совсем недавно потерянную невинность, он умело подчинял девичье тело на свой лад. Стеснения больше не было. Он увидел всё. Его восторженный взгляд помогал мне и дальше открываться любимому. Эта ночь была яркой, эта ночь была самой прекрасной и запоминающейся.

Наконец, придя в себя, я осмелилась посмотреть в до сих пор пылающие глаза Тимура. Хотелось что-то сказать, вот только совершенно не знала что…

Благо он заговорил первым:

— Нужно было сказать, котёнок, — я тут же поняла, про что он, и покраснела. — Я бы сразу постарался умерить свой пыл. Возможно, поэтому тебе и было настолько больно.

— Всё хорошо, а сейчас так вообще замечательно.

— Иди ко мне, — он схватил меня в охапку, как плюшевую игрушку, и стал покрывать макушку поцелуями. — Невероятно, просто невероятно. Мой самый вкусный и чистый цветочек.

— Вкусный и чистый цветочек? — улыбнулась я такому непривычно странному комплименту.

— Да, мой вкусный и чистый цветочек, — серьёзно повторил он.

Засыпать в объятьях Тимура было сказочно. Я ни капельки не пожалела о случившемся и, надеюсь, не пожалею никогда. Я люблю этого человека. Люблю изо всех сил и доверяю во всём. Однако где-то в глубине моей души до сих пор сидит жуткий страх… страх быть вновь брошенной, страх того, что влюблённость в меня у Тимура — это временно. Не хочу. Не хочу. Не хочу даже думать об этом. Хочу лишь жить в этой прекрасной сказке и каждый день ловить нежный взгляд любимого. Ах да, и ещё вот так засыпать с ним в обнимку.