Однако Слава продолжал удивлять меня и дальше:

— Я знаю, что ты испытываешь некоторые чувства к Тимуру, — он поднял взгляд с бокала на меня. — Это видно.

И какие же все внимательные. Сплошные провидцы меня окружают. Но спорить с чужими выводами я не стала, а мужчина продолжил:

— Но я также прекрасно знаю, что такие, как он, причинят тебе лишь боль. Я — нет.

— Слава, — хотела было я напомнить кавалеру, что он не всевидящее око, но меня перебили.

— Дослушай, пожалуйста, — ну раз пожалуйста, то тогда послушаю уж эту необычную, да что уж — неожиданную речь. — Катя, Катюша… просто поверь, что я наслышан об этом Тимуре. Он бабник, отвратительный человек, который предаст тебя. А ты девочка хрупкая, такая нежная… Я во многом был не прав с тобой, заигрался, прости меня за это. Но прошу, — его ладонь плавно накрыла мою, — умоляю, дай мне последний шанс. Шанс всё исправить и зажить счастливой жизнью рядом с тобой.

Он наконец замолчал в ожидании ответа, которого в моей голове совершенно не было, и потому Славе пришлось продолжить:

— Я исправлюсь. Прошу, поверь в нас. Дай мне шанс.

— Слав, — мне было сложно отказать ему после таких признаний, но я всё же решила стоять на своём, — за полгода так ничего и не вышло. Не получилось у нас с тобой. Я больше не могу, прости.

Я медленно убрала руку и наконец решилась заглянуть в глаза судье. Пустота. Он будто смотрел сквозь меня. Мои слова явно ранили его. Мне было стыдно, неловко и больно. Однако моё решение было окончательным:

— Это не конец, для нас это начало чего-то нового, хороший урок для следующих отношений, — старалась я поддержать потерянного мужчину. — Пойми и прими наше расставание, пожалуйста. Оно неизбежно. И самое главное — береги своё здоровье. Ты выглядишь очень усталым.

Я желала найти хоть тень понимания в покрасневших от большого количества капилляров глазах.

— Слава, тебе необходимо отдохнуть. Возьми отпуск. Ты начал курить, у тебя твои нервы сдают, — попыталась я вразумить трудоголика.

— Нет, — потерянно прошептал он, внимательно рассматривая каждую чёрточку моего лица. О чём он думает? Загадка.

— Отдохни, пожалуйста, — искренне попросила я, желая скрыться от жгучей неловкости перед мужчиной. — Если тебе когда-либо понадобится помощь, не стесняйся — обращайся. А сейчас прости, мне пора.

В тишине я отодвинула стул и прихватила сумку. В такой же тишине покинула ресторан. Слава снова оказался в непонятной для меня прострации. Тогда я подумала, что он так реагирует на стресс и, возможно, будет лучше оставить его одного. Он действующий судья. Значит, сильный и выносливый человек. Он симпатичен, воспитан и вежлив. Уверена, Слава ещё обязательно еще встретит достойную, а самое главное, любящую девушку. А мне пора уходить из его жизни. Продолжать своё одинокое существование с постоянными мыслями о Тимуре. Что будет дальше — неизвестно. Но одно я знаю точно — сегодняшнее решение было к лучшему.

На часах было почти одиннадцать вечера. После сегодняшнего очень непростого дня тело окутало усталостью. В голове почему-то играла шальная радость. Хотя… я прекрасно понимала причину этой окрылённости — Тимур. Вернее, наш с ним поцелуй. Снова прикоснулась к губам. Даже не верится. Спустя пару часов мой агрессивный пыл всё же ослабел, но поцелуй по-прежнему ощущался на губах. Казалось, я только сейчас осознала, что мы действительно поцеловались. Впервые поцеловались. Значит ли это что-то для него? Или просто — выброс энергии после боя? На миг стало грустно: при всей моей радости от долгожданного поцелуя любимого, я прекрасно понимала, что доверия ему нет никакого. Всё истратил.

С этими грустными мыслями я вылезла из машины и направилась в сторону своего подъезда. Ноги от каблуков гудели жутко. Осталось совсем чуть-чуть, и родной диванчик встретит меня. Вдобавок есть хотелось страшно. Итак, сон временно отменяется, по плану поздний ужин. Пока я шла, перебирая в голове имеющиеся дома продукты, заметила мелькнувшую справа тень. Виду не подала. Решила идти быстрее. На секунду мне померещился лёгкий, едва уловимый запах Тимура, но я сразу же отбросила эту мысль. Бред.

Рывок. Крепкий захват моего тела в объятья.

Не померещилось. Точно, его запах. Даже бояться не стоит.

— Тимур, — недоуменно прошипела я.

— Как ты узнала? — недоумевал он в ответ: ведь по факту обнимал он меня со спины, да и на улице было достаточно темно.

Говорить про запах я не стала. Задала другой, более важный, вопрос:

— Ты что тут делаешь?! — развернувшись в коконе его рук, потому что разжимать их он явно не собирался, зло начала я шипеть на этого ненормального.

— Как что? — кто-то явно пытается вывести меня из себя. — К тебе пришёл. Пустишь в гости? — буднично поинтересовался он.

— В гости? В одиннадцать ночи?! Ты вообще откуда мой адрес знаешь? — закидала я его вопросами.

— Котёнок, обижаешь, — притворно нахмурился он. — Пробить информацию о тебе не составило труда — один звонок знакомому. И да, предваряя твой вопрос, — это была не Аня.

Вот же… как же… нет слов.

— Какого чёрта, Тимур?! — Мужчина слегка скривился от моего наезда, но и не думал отпускать пойманную добычу.

— Считай, что соскучился.

— Считать?

— Соскучился, — заверил он меня. — И вообще, я же сказал тебе: «До встречи, Катя».

— Да, но ты не сказал, что эта встреча состоится спустя всего пару часов. И вообще не поинтересовался, хочу ли я встречаться с тобой.

— А ты хочешь? — тихо поинтересовался Тимур.

— Нет, — чётко ответила ему.

— Эх, жаль, конечно, — грустно прошептал он, нарочно усыпляя мою бдительность, — тогда придётся брать штурмом.

Пока я пыталась осознать сказанное им, Тимур резко поднял меня на руки, крепко прижав к себе, и понес к моему собственному подъезду.

— Тимур, — зашипела я на него в очередной раз, — ты что творишь? — перешла я на шёпот. Кричать было опасно. Соседи могли увидеть, как адвоката схватил за попу накаченный мужик в чёрном и тащит в подъезд. Картина маслом. Мне почему-то стало смешно.

— Ты чего там хохочешь? — поинтересовался у меня похититель.

— Ничего, — тут же успокоилась я. — Отпусти. Сама пойду.

Однако до лифта отпускать меня всё же не спешили. Узкая кабина в компании такого высокого бугая казалась еще меньше. Стало неуютно и тесно. Тимур нажал на восьмой этаж.

— И номер квартиры знаешь, — недовольно посмотрела я на него.

— Не пыхти, котёнок, — вдобавок ещё и щелкнул меня по носу. Нет, ну это вопиющее неуважение к юристу, но говорить Тимуру я об этом не стала. Просто молча прожигала взглядом эту махину, пока лифт поднимался на нужный этаж.

— Проходи, — разрешила я и пустила одноклассника в свою уютную квартиру.

— Миленько, — сразу же отметил он, проходя в гостиную, объединённую барной стойкой с кухней, — но мне бы места было маловато.

— Зато своя. И мне одной тут места вполне даже достаточно, — соединив руки на груди, я пристально следила за тем, как Тимур перемещается по моей маленькой жилплощади.

— Одной, говоришь, — усмехнулся он.

— Зачем ты пришёл? — задала я наконец мучающий вопрос. Хотя разум мой, конечно, подбрасывал пару ответов.

— Сказал же — соскучился, — буднично ответил он.

— Тимур, пожалуйста, давай без фамильярностей, — начинала я уже закипать от непонимания происходящего.

— Может, хоть чаю предложишь? — Он взял в руки маленького мишку, которого сам же подарил на Восьмое марта в четвертом классе.

Интересно, вспомнит? Тогда мальчики всем девочкам дарили одинаковые подарки, но для меня этот мишка был особенным… ведь его мне вручил не кто-то иной, а именно он.

— Старый мишка. С парнями в школе девчонкам дарили, да?

Значит, не помнит. Дура ты, Катя. Для него это незначительная мелочь. А для тебя великая радость.

— Да, надо будет уже выкинуть его, — в сердцах произнесла я, выходя на кухню и желая заглушить обиду внутри. — Через пять минут чай будет готов.