Черт, мне это нравится. Мне нравится, как он закрывает глаза — образ блаженства и чего-то еще, что я не могу перевести. Он открывает глаза, оставаясь на месте, и смотрит глубоко в мои, словно читая меня.

Волна эмоций захлестывает меня. Я приподнимаюсь на локтях, чтобы поцеловать его в губы.

— Ты в порядке?

— Да. Я немного ошеломлен.

Я не спрашиваю почему, а он не объясняет. Джакс наклоняется и оставляет дорожку поцелуев от моей челюсти до шеи. Он снова двигается. Его толчки становятся все более беспорядочными, и я подстраиваюсь под него.

Мне нравится чувствовать его. Полнота, сила, нарастающий гул внутри моего тела.

Его пальцы поднимают мою задницу с кровати, когда он регулирует угол наклона, ударяя в меня так, что у меня перехватывает дыхание от одного толчка за другим. Тепло, распространяющееся по позвоночнику, становится все сильнее по мере того, как оргазм овладевает моим сознанием и телом.

Мой взрыв подстегивает Джакса, который в отчаянии сжимает пальцами мою задницу до боли. Я вцепиляюсь в плед, чтобы удержаться на месте, пока он продолжает входить в меня.

Его член снова касается моей точки G, вызывая у меня еще одно внетелесное переживание.

— Черт! — тело Джакса содрогается, а его бедра продолжают входить в меня. Его темп замедляется, пока он собирается с силами. Он убирает мои ноги со своих плеч, прежде чем его тело рухнет на мое, уткнувшись головой в мою шею. — Елена… что, черт возьми, я собираюсь с тобой делать? — он оставляет самый мягкий поцелуй в точке моего бешено бьющегося пульса.

— Я уверена, что мы можем проявить изобретательность.

Он издаёт грубый смех — такой, который наполняет моё сердце теплом, которое я хочу поймать. То, что я хочу вызывать в нем каждый день, пока он не почувствует себя счастливым и оптимистичным.

Я не против быть причиной каждого его дня.

Джакс

Вчера все изменилось. Я не ожидал, что разрушу последние границы между мной и Еленой. Но с ее печальными глазами и травмирующим прошлым я не мог побороть желание все исправить между нами. Быть тем, на кого она может рассчитывать в мире, который отнял у нее почти все, и загладить свою вину за то дерьмо, которое совершил.

Где-то посреди ночи она сбежала из моей комнаты, оставив меня просыпаться в пустой кровати, пахнущей ею и нами.

Неуверенность овладевает мной, и мне не терпится найти ее. Мысль о том, что она снова сдерживается и избегает меня, не дает мне покоя после того, что мы разделили.

И, черт возьми, мы делили. Зависимость — это еще не все, что я чувствую по отношению к ней. Если прошлая ночь была хоть каким-то признаком того, что между нами может быть, я хочу ударить прежнего себя за то, что сдерживался так долго.

Я иду к центру дома, где находятся ее гостевые апартаменты, и стучу в дверь.

— Елена, открой.

Дверь открывает запыхавшаяся Елена с волнистыми волосами, напоминающими что-то из музыкального клипа восьмидесятых. Я смотрю на ее бедра, плохо скрытые большой футболкой. Фиолетовые синяки выглядывают наружу, вызывая у меня улыбку. Я бы с удовольствием развернул ее, задрал подол футболки и посмотрел, нет ли на ее заднице следов моих пальцев. Возможно, я был немного груб, но не мог сдерживаться. После того, как я игнорировал свое влечение к ней в течение нескольких месяцев, было трудно обуздать свое желание, и ее тело приняло на себя всю тяжесть этого.

Она потерла глаза.

— Что случилось? Я дремлю.

— В 9 утра? Кто ты и что ты сделал с настоящей Еленой?

— Ты не давал мне спать почти всю ночь. Чего ты ожидал? — она зевнула, мило скривив лицо.

— Что ты действительно останешься до утра, для начала. — В моем голосе больше укуса, чем предполагалось.

— Я не хотела, чтобы твои родители застали меня в твоей комнате.

— Они не заходили в мою спальню с тех пор, как я была подростком, помнишь? Вместо этого они пользуются домофоном.

Она прищурилась.

— О.

— Точно. О. Итак, твоя комната или моя?

— Что? — она скрестила руки, плохо скрывая свои твердеющие соски. Какой позор.

— Время на исходе. Решай.

Она открывает дверь шире, давая мне возможность войти.

— Хороший выбор. — Я поднимаю ее и бросаю на матрас. Визг, который она издает, вызывает улыбку на моем лице.

— Что ты делаешь? — она смеется.

Я заползаю на кровать, укладывая нас обоих под одеяло.

— Тише. Ты не давала мне спать почти всю ночь. Мне нужно выспаться. — Я притягиваю ее тело к себе, и она кладет голову мне на грудь.

— Джакс…

— Да. — Я наматываю ее волосы на кулак, чтобы удержать ее голову на месте. Запах клубники успокаивает меня, и я игнорирую свою растущую эрекцию от близости Елены.

— Что теперь будет?

— Мы попробуем.

Это единственный ответ, который я могу ей дать, но мне этого достаточно.

Она должна спросить себя, сможет ли она вынести что-то со мной. Я не бескорыстный трахальщик. Я беру и беру, пока не останется ничего, что можно было бы предложить.

Но с Еленой я готов делиться. Хорошим, плохим и безнадежным.

— Чем я обязан твоему звонку? — Коннор отвечает на звонок после двух гудков.

Я лежу на своей кровати, уставившись в сводчатый потолок.

— Кроме желания поздравить человека, который вчера успешно обеспечил спонсорство на сто миллионов долларов? Ты был занят на этих летних каникулах.

Коннор смеется.

— Пока ты был занят ничегонеделанием, я вкалывал.

— Эй, перерыв время от времени стоит того.

— Я знаю. Ты говоришь лучше. Более расслабленно.

Я кашлянул.

— Точно. Я хотел поделиться с тобой кое-чем.

— Давай. — На заднем плане шуршат какие-то бумаги.

— Итак, ты не сказал прямо, что Елена не может быть в отношениях со мной, но я…

— Вы сейчас встречаетесь?

— Ну, мы… изучаем наши возможности. Но я хотел сказать тебе, пока какой-нибудь репортер не сфотографировал нас или что-то в этом роде.

— Тебе не нужно мое благословение. Но я должен предупредить тебя…

— Не разбить ей сердце?

Он насмехается.

— Нет. Я не настолько предсказуем. Я хотел предупредить тебя, чтобы ты берег себя. Ты находишься в уязвимом месте, и я беспокоюсь, что ты будешь испытывать трудности в отношениях после того, как недавно обрел опору.

— Я могу позаботиться о себе.

— Прости, что я не совсем тебе верю. Я не хочу, чтобы ты потерял единственного человека, который поддерживал тебя на протяжении всего этого процесса.

— Я не собираюсь терять ее, потому что хочу попробовать с ней что-то новое.

— Анальный секс — это не путь к сердцу девушки, что бы тебе ни говорили.

Я сжимаю зубы, чтобы подавить свое разочарование.

— Я серьезно. Я хочу попытаться стать лучше — для нее и для себя. И не из-за секса.

Коннор делает паузу.

— Серьезные отношения требуют работы. Ты не можешь сдаться в один момент, когда станет трудно.

— Ну и дела. Ее говори об этом. Мне хватает любовных советов от мамы, приятель.

— Если ты ищешь моего благословения…

— Нет. Я хочу быть уверен, что с ней не случится ничего плохого, если мы выйдем в свет.

Он усмехается.

— Если ты просишь, чтобы я не увольнял Елену, то я этого не сделаю. Пока вы оба ведете себя как взрослые профессионалы во всем, что касается Маккой, я буду закрывать на это глаза.

— И я буду разделять работу и игру.

— Почему у меня такое чувство, что я пожалею об этом? — Коннор вздохнул.

И ты, и я. Но, черт возьми, если путь в ад не вымощен из величайших приключений.