Удивительное спокойствие вселяет присутствие нужного человека рядом. Когда нет сил и желания на разговоры, но оставаться в одиночестве опасно. Я даже не заметила, как у меня в жизни появился такой человек. Более того — чуть его не упустила. Эта мысль заставила меня остановиться.

Алексей на секунду удивился, но последовал моему примеру и, взяв меня за вторую руку, встал напротив. Я устало посмотрела ему в глаза. В них не было жалости или тревоги, которые заставляют людей страдать еще больше, от того что приходится скрывать свои чувства, заботясь о чувствах других.

Он притянул меня к себе, обнял, гладя по волосам. Я сцепила руки за его спиной, словно хватаясь за спасательный круг, и дала волю эмоциям, наконец, почувствовав себя в безопасности. Меня окутал его запах, щека прижалась к широкой груди, тепло которой чувствовалось даже через рубашку. Звук его бьющегося сердца успокаивал, словно шум прибоя или звук дождя, барабанящего по крыше. Я прижалась к нему еще сильнее, желая раствориться в объятиях, что оградили меня от жестокости этого мира хотя бы на мгновение.

В последние дни я чувствовала себя поистине счастливой. Постоянное присутствие Алексея и его безмолвная поддержка сказывались на моем состоянии и способности справляться с происходящим. Он был рядом в каждый важный момент. И сейчас, в ожидании результатов анализов, держа меня за руку, ободряюще ее пожимал.

Я торопливо пошла навстречу приближающемуся лечащему врачу, лицо которого выглядело взволнованным.

— К сожалению, вы не сможете стать донором. Среди родственников это случается очень редко, но сейчас именно такой случай. Мне жаль, — он произнес эти слова с прискорбным видом, словно выносил приговор невиновному и, похлопав меня по плечу, добавил, — Но не отчаивайтесь. Мы поставим вашего отца в очередь на ожидание донора, а пока будем делать все для поддержания его организма до операции.

В горле резко пересохло и зашкребло, как если бы я проглотила горсть битого стекла. Открыв рот и пытаясь произнести хоть что-то в ответ, я закашлялась.

— Как долго может продлиться ожидание? — взял инициативу в свои руки Алексей.

— Не могу назвать даже примерные сроки, всегда по-разному. Как только станет известно, я сразу сообщу.

— Спасибо, — мой спутник, попрощался с врачом и уверенным голосом произнес, — Не спеши сдаваться, я сделаю всё для того, чтобы найти донора для твоего отца.

Пока мы ехали домой, Алексей не переставая набирал один номер за другим, произнося одни и те же слова, которые уже слились в бессмысленные звуки для моего сознания. Словно звон в ушах. Когда мы вошли в квартиру, он продолжал держать меня за руку и вести телефонный разговор. Я очнулась в тот момент, когда воцарилась оглушительная тишина.

— Мой знакомый врач пообещал задействовать все свои ресурсы для того чтобы помочь нам найти донора.

Я несколько раз непонимающе моргнула. Что происходит? Мне это снится? Я, которая привыкла решать все проблемы самостоятельно, чуть было не сдалась, обескураженная плохой новостью. Но это человек, что сидел напротив и внимательно заглядывал в мои глаза, подхватил остатки надежды, возродив их из пепла ради меня.

На глаза навернулись непрошеные слезы, которые я поторопилась смахнуть. Алексей прижал меня к себе и успокаивающе прошептал:

— Все будет хорошо, борьба еще не окончена.

Мы просидели так какое-то время. Он гладил меня по голове, отчего я не заметила, как задремала. Очнувшись ото сна все так же в его объятиях, я обнаружила, что он тоже уснул. За окном опустились сумерки и с улицы доносились приглушенные звуки вечно бодрствующего города. Набрав полные легкие воздуха, я аккуратно вздохнула от облегчения, принесенного поддержкой Алексея.

— Ты спишь? — прошептала почти беззвучно я.

— Нет, — последовал такой же тихий ответ.

Я чувствовала единение наших душ, во время которого не было нужды в громких разговорах, лишь нарушающих гармонию момента. Именно в таких ситуациях просыпается желание открыться человеку, рядом с которым время вокруг остановилось и все проблемы словно исчезли на долю секунды.

— Спасибо, — прошептала я, смотря куда угодно, но только не в его глаза. — За то, что ты со мной, за то, что помогаешь и поддерживаешь.

— Я делаю только то, что хочу делать. Не стоит благодарить за это, — ответил Алексей, беря меня за подбородок и вглядываясь в мое лицо.

— Я настолько сильно нравлюсь тебе? — искренне спросила я. В голове не укладывалось, что человек действительно может быть таким как он.

— Нравиться может одежда или мебель. Ты вызываешь во мне эмоции и чувства, которые я не способен контролировать, поэтому я поступаю так, как поступаю, — усмехнулся он.

— Звучит, как что-то неизбежное, — почему-то от его слов мне стало грустно.

— Так и есть. От судьбы не убежишь.

— Я не верю в судьбу. Мы сами выбираем, как жить. И происходящее зависит только от этих самых выборов.

— Что бы я ни выбрал, дорога всегда приводит к тебе.

Несколько недель прошли как в тумане. Я каждый день приезжала к отцу и проводила с ним так много времени, как только могла. Он казался оживленным и словно воспрянул духом, следуя моему примеру. Мы много разговаривали и неспешно гуляли по парку у больницы. Время проходило в ожидании новостей.

Вечерами я помогала Алексею по работе, чтобы отвлечься. Он научил меня азам ведения бизнеса, и я выступала в роли его правой руки в мелких, не требующих большой ответственности вещах.

В одну из моих прогулок с отцом я получила звонок от Алексея.

— Есть новости. Хотел бы сказать лично, но не могу заставить тебя ждать. Мы нашли донора. Поиски по нашей стране не увенчались успехом, поэтому мы подключили связи с другими странами. Нужный нам человек живет в Канаде. Понадобится пару дней, чтобы доставить его сюда. Я уже забронировал билеты и держу с ним связь.

Мне казалось, я умру от счастья на месте. Рука, сжимающая телефон предательски задрожала. С трудом добравшись до ближайшей лавочки, я опустилась на нее. Алексей пообещал приехать как можно скорее. А пока предстояло поделиться новостью с отцом.

— Что-то случилось? — он с тревогой посмотрел на меня.

— Через несколько дней прилетит человек, который будет твоим донором, — посмотрела я на него глазами полными воодушевления, ожидая увидеть похожие эмоции и на его лице. Он улыбнулся и принялся радостно восклицать, но грусть, оставшаяся в его взгляде, не ускользнула от меня.

— Я люблю тебя, доченька. Спасибо, что делаешь все это для меня, — отец взял меня за руки, садясь рядом. — В который раз убеждаюсь, что сделал все правильно. И хочу, чтобы ты знала, как я горжусь тобой.

— Папа, ты не рад? — в моем голосе слышалось отчаяние.

— Очень рад. Просто, немного устал, — безжизненно ответил он, отпуская мои ладони. И только теперь я увидела его другими глазами. Увидела сгорбившуюся спину и опущенные плечи. Он сидел рядом, такой маленький и хрупкий, когда я помнила его огромным сильным мужчиной, за спиной которого чувствовала себя в безопасности.

— Прости, папа. Конечно, пойдем обратно в палату, тебе нужно отдохнуть, — я чувствовала себя эгоисткой. Ему постоянно приходится бороться со своей болезнью, и даже маленькие эмоциональные потрясения, вероятно, отнимали все силы.

Проследив за тем, чтобы отец немного поел и уснул, я вышла к ожидающему меня на улице Алексею. Он выглядел воодушевленным и в руках держал небольшой букет цветов. Но увидев мое растерянное лицо, положил его на крышу машины и пошел навстречу.

— Что-то не так? — он на ходу заключил меня в объятия.

Я обняла его в ответ, чтобы не обидеть, но почти сразу отстранилась. Мне не хотелось говорить о произошедшем, расстраивать Алексея, приложившего столько усилий. Но также я злилась оттого, что беспокоюсь о чувствах других, когда всё, о чем стоит переживать сейчас — состояние моего единственного родственника.