Варшава — была третьим и самым вероятно сложным пунктом моего турне. Хотя бы, потому что я так и не придумал, что с ней делать, с Варшавой.

А вот и правда — что с ней делать?

Польша этнически одна из самых монолитных стран мира, в ней, по-моему, 97–98 % этнических поляков. Она монолитна и религиозно — Польша католичеством велика. Вот сейчас, своим умом, с учетом всего того опыта, которого здесь пока нет ни у кого — я понимаю, как не прав был Сталин и прочие политические лидеры Европы, которые после ВОВ предприняли меры по массовым переселениям, чтобы привести в соответствие этнические и государственные границы. В частности, даже при нынешних границах — Польша и Украина массово обменивались населением, украинцы к нам, поляки — туда. Я понимаю, чем руководствовались: стремлением решить давно существующие опасные противоречия, попытаться нейтрализовать новые casus belli до того как они снова приведут к войне. Пытались выкорчевать саму основу новой войны, не понимая, сколь опасно моноэтническое общество в плане национализма. Я не говорю о том, какой ошибкой было для нас забрать Львов, какую бомбу мы получили. В девяностые — именно Львов сыграет роль духовной столицы независимой Украины. Если бы не Львов — скорее всего даже распад СССР не был бы столь страшен, и Украина без Львова стала бы второй Белоруссией. Не было бы границ, приграничные области активно торговали бы, продлили бы пребывание флота до 2040 года, и все было бы хорошо.

А с другой стороны — Польша опасалась бы потерять чуждую ей Галичину, а Украина требовала бы соблюдать права этнического меньшинства украинцев в Польше, чем безумно раздражала бы саму Польшу. А мы бы Украину поддерживали в ее справедливых и законных требованиях.

Вместо этого — этнически монолитная Польша и Украина с Галичиной — объединились против нас. Не то чтобы у них не было противоречий — были и еще какие. Но знаете… лучше всего дружится не просто так — а против кого-то.

Вот они и дружат — против нас.

Сейчас все актеры, в общем-то, уже на сцене. Польша не жилец. В ней действует чрезвычайное положение… вообще особенность Польши в том, что в ней не было открытых восстаний подобных Венгрии и Чехословакии — но и порядка в ней не было никогда. Беспорядки были и в шестидесятые и в семидесятые, они прекратились только с введением военного положения, и то сейчас опять начинаются. Польша единственная страна соцлагеря, которая вынуждена на постоянной основе содержать крупные силы военизированной милиции по борьбе с массовыми беспорядками ЗОМО — это аналог еще не существующего ОМОН. Поляки бунтуют постоянно, рокоши у них в крови. Причиной для бунта может быть все что угодно — кого-то уволили, подняли цены в магазинах, вчера было не купить колбасы — всё, поехали! Польша уже много лет банкрот, причина в том что пытаясь сбить волны беспорядков, они систематически закупали импорт для магазинов и поднимали зарплаты намного выше, чем была реальная выработка.

Но беспорядки продолжались.

Еще одна особенность Польши — влияние религии, вероятно, самое сильное среди всех стран социалистического содружества. Как говорят поляки — по субботам только собака не ходит в костел. Преследования религии со стороны власти — создают крайне взрывоопасную атмосферу.

Короче говоря — лучше и не браться. А что делать?

По пути, в самолете, я расспрашивал Раису Максимовну, которая по виду была чем-то недовольна

— Вы поговорили? Телефон взяла?

— Поговорили…

…

— Да что не так то?

— Понимаешь, она — коммунистка

— Тоже мне, новость.

— Ты не понимаешь, Миша. Она настоящая.

— Так и не понимаю…

— Она верит в то что действительно удастся построить коммунистическое общество

— А мы — нет?

…

— Ладно, оставим пока. Что она говорила про мужа?

— Что домой вовремя приходит.

— Это всё?

…

— Рая, если это намек на то, что не вовремя прихожу я, пойми — есть работа. Десять лет все по инерции катилось

…

— И мы с тобой об этом говорили. Ты знала что будет.

— Да…

— Рай, ну не надо так. Я не лампа, вполнакала гореть не могу

— Откуда это?

— Что?

— Про лампу

…

— Не знаю. Где-то слышал.

— Ну, вот! Довел Раису Максимовну!

— Слушай, вот только тебя не хватало! С твоим обличительным тоном

— Она моя жена! А ты над ней издеваешься!

— Поверь, для меня такие отношения — втроем — впервые

— Извиняйся теперь

— Слушай, не учи ученого!

…

— В Польше прошвырнется по магазинам, получше будет

— Ну ты циник

— Я реалист

— Ты был женат?

— Когда — там? Нет.

— И я понимаю, почему.

— И почему же? Варианты были. Просто ну женился бы я, были бы дети. А потом они вдруг узнают: папа — русский шпион. И каково это?

…

— Если такой умный, скажи, что с Польшей делать?

— Ну… встреться, поговори с людьми. Они сами скажут, что им надо

— Опять денег дать?!

— Слушай, а ты не еврей?

— Насколько я знаю, нет

— Сомневаюсь.

— Когда вы поймете что денег дать — это не решение проблемы. Эти деньги нужны для решения проблем в своей стране — а вы раздаете их направо и налево. Друзей покупаете.

Садимся. Снова дождь. Охрана первая идет на выход, Сергей несет большой черный зонт, такой что можно не двоих, а троих укрыть.

Я смотрю в иллюминатор на заливаемое дождем летное поле, на вымокший до нитки почетный караул, на встречающих…

Ну вот. Стоят.

Козлы вонючие…

19 декабря 1984 года бывший секретарь ЦК ПОРП Станислав Каня, выступая перед рабочими химического завода, сказал: не думайте, что можно что-то изменить. Мы готовы отстаивать статус-кво любой ценой, в том числе и с помощью интервенции извне

Как думаете, если один из лидеров государства вполне открыто говорит, что призовет в страну интервентов против своих же сограждан — такая власть, такой режим будет пользоваться уважением?

25 февраля 1982 года вице-премьер Польши Раковски и член Политбюро Кубяк созвали тайное совещание ведущих интеллектуалов страны. На нем Раковски заявил: генеральный секретарь ЦК КПСС Брежнев и канцлер ФРГ Гельмут Шмидт договорились об объединении Германии в обмен на западногерманские технологии для СССР. Это соглашение так же предусматривает пересмотр границ Польши: Германии возвращаются Померания и Нижняя Силезия, Чехословакия получает Клодзско и Силезский Цещин, СССР — Бескиды, польскую часть Беловежской пущи и район Сувалки-Августов.

Уже через двое суток эта информация попала в Госдепартамент США[30].

В 1983 году генерал Войцех Ярузельский вел тайные переговоры с Папой Римским через кардинала Глемпа в ущерб интересам Польши и СССР.

Он же отдал приказ органам польской госбезопасности поддерживать национал-шовинистические политические крестьянские[31] и профсоюзные группы, даже если их риторика направлена против СССР и русских. В числе молодых выдвиженцев этой платформы — были и братья Качиньские, юристы и будущие строители «антиевропейской» Польши. Сам Лех Валенса не стеснялся называть их идиотами (противостояние между Валенсой, городскими профсоюзниками и крестьянскими партиями в польской политике идет именно оттуда, Валенса никогда не забывал деструктивную роль польского крестьянства). Впрочем, и сам Валенса постукивает.

Ты слышишь, друг, знакомый звук