А ещё я сам один дописал и «Приключения принца Флоризеля». Само собой, Председателю Джонсону, сильно израненному, прыгнув с обрыва в реку, удалось сбежать. Только непонятно было, выживет ли он. Ну а принц, разоблачив злодея, хоть и не добив, и потеряв его след, опять начал скучать. Понятно, что у него денег куры не клюют и, чтобы выжить, на чужих горбатиться не надо. За него всё подданные его отца делают. Только и развлекайся, даже с опасностью для жизни. Так я подумал только про себя. А то ведь запретят!

Конечно, помимо нескольких «кубических» портретов главных героев, как самого принца Флоризеля, Клетчатого, и ещё пристава Трентонского из поляков, были сделаны множественные рисунки. Я ещё и приложил к сказке пару мелодий, связанных с этой сказкой. Вспомнил я их. А ещё «Little Man». Чтобы интереснее было. И так уж у меня было заведено. И музыка ведь красивая. И, само собой, по списку на разных языках я тут же спрятал в библиотеке гимназии. Конечно, и сказку о Маугли. Все три части.

Да, зима, и холодная, но нам с сестрой скучать было некогда. Конечно, в новом году люди всегда ожидали в своей жизни лучшего, чем в прошлом. Но на этот раз вряд ли? Я был уверен, что скоро начнётся война. И Иван Фёдорович это знал и готовился. Хоть он нам ничего не говорил, но тётя Арина с Александрой как-то застыли в напряжённом ожидании. Чисто по-женски.

Глава 20.

Неужели разлука?

Так постепенно дошло и до конца января. Единственное, что меня взволновало, так это суд над моими случайными товарищами, задержанными в декабре! Как раз в конце января человек двадцать были осуждены на десять-пятнадцать лет каторги! Хотя, как и ожидалось, жестоко и беспощадно! Вот сволочи!

А так, спокойно всё, как обычно. Нас с Александрой так никто и не пригласил ни на приёмы, ни на балы. Пусть! Понятно, что по понятиям нынешней знати, мы всё-таки выскочки. Наверное, из-за непризнания Куракиными ещё и думали, что мой отец точно бастард Великого герцога Карла Августа? Ну и что? Тоже знатный дед, пусть и немец. Хотя, мне плевать было на это. Да и на мои успехи аристократы смотрели с завистью. Но, оказалось, что одной из причин явился и отказ нам, хотя, необъявленный, Юсуповыми от своего дома. Какие-то слухи тихо распространились среди своих, к которым мы, понятно, не принадлежали. И нам об этом как бы стало известно лишь ближе к концу января. Даже совершенно случайно.

Я так и не узнал, когда Юсуповы успели приехать в Петербург. Не следил за этим и не интересовался. Так-то, если хотели, и так бы позвали. Но не позвали. Значит, не судьба. Вроде, на само Рождество их в Петербурге ещё не было. Скорее, как раз и приехали на Новый год или чуть позже. Понятно, что им сразу же не до гостей было.

Сначала, через пару недель после Нового года, о роскошных приёмах и детских балах у Юсуповых я услышал в гимназии. Просто мои одноклассники поинтересовались, не бывал ли я у них и что делал. Но, похоже, слухи ещё не успели распространиться. Или об отказе от дома было объявлено позже? Главное, что отказали. Я честно ответил, что нас никуда не приглашали. Что-то скрывать и преувеличивать у меня привычки не имелось. А потом, дней через пять, мы с Александрой были у тёти Арины, и она сообщила, что нежданно имела встречу в Доме Моды «Татьяна» с самой княгиней Татьяной. Просто была приглашена туда, конечно, вместе с Иваном Фёдоровичем. Всё же положение уже другое. Правда, и она не знала, когда Юсуповы успели приехать Петербург. Сама княгиня была одна, хотя, вместе с какой-то другой дамой, и встреча прошла холоднее, чем обычно весной. Ну, этого вполне следовало ожидать. Никаких разговоров о прошлых неприятностях и новой свадебной одежде не велось. И о новых моделях одежды и игрушек тоже. Хотя, тётя Арина спокойно! договорилась с Татьяной Александровной о продолжении совместной работы. И в гости, на приёмы и балы никто никого не приглашал. Но и никаких объявлений об отказе от дома не было сделано. Но и Ивана Фёдоровича это не особо волновало. Он и ранее у Юсуповых бывал, лишь когда сопровождал Великого князя Петра. На этот раз его, хоть и не отстранили от обязанностей воспитателя, никуда не брали. Честно говоря, у него теперь хватало и других забот. Да полковник и сам предпочитал проводить время с женой. Наверное, оттого его и не отвлекали?

Конечно, всё тайное, может, и не всё, становится явным. И вот где-то за неделю до конца января недалеко от дома меня нежданно подкараулил главный приказчик как бы и из нашего Дома Моды Дормидонт Исаевич. Оказалось, что над ним сгустились тучи. Князь Николай рвал и метал, и требовал отчёта о расходовании денег. Конечно, он понял, что никакого снижения выплат не было. Правда, узнал ли он о левых поставщиках, приказчик не знал. Потом, последние договорённости тёти с княгиней вообще исключали разные нарушения. Хоть на встрече и речи не было о попытках снижения выплат, но Татьяна Александровна о них явно знала. Могла не согласиться, но и не препятствовала. С другой стороны, муж и жена — одна сатана. Юсуповы тоже! Просто мы с тётей чуть их опередили. Явно ведь хотели втайне пересмотреть условия нашего с ними договора. А теперь шишь! И, кроме приказчика, вроде, никто не должен был догадываться, что это именно у меня хранились некоторые компрометирующие князя бумаги. Я так и не рассказал о них и тёте. Как и о самом столкновении с приказчиком. Пусть ей спокойнее будет. У неё теперь совершенно другие заботы. Зато и ненароком ничего лишнего не выдаст.

— Что же, раз так плохо стало, то, Дормидонт Исаевич, быстрее увольняйтесь и исчезайте из Петербурга. Думаю, что прямо сейчас Вас не схватятся. Вы, наверное, слышали о новой свадебной одежде? Теперь Арина Васильевна не будет предоставлять Дому Моду ничего нового. И сама против, но больше я. Вы уже и сами прекрасно знаете, что у нас теперь своя швейная мастерская «Арина» под управлением Лукиана Осиповича. Точнее, совместная с Великим князем Петром Николаевичем. У него пока пятая часть.

— Да, об этом уже известно князю Николаю, и он сильно сердит. И княгиня Татьяна недовольна. Ей эти свадебные платья тоже были интересны. И разные клиенты интересовались в Доме Моды насчёт их пошива, но пока и привилегий не имеется, и выкроек тоже. А самим повторить время нужно. Конечно, могут пытаться помешать, но им уже известно, что у вас в партнёрах сам Николай Николаевич.

— Вот, Дормидонт Исаевич, могу предложить Вам должность управляющего имением Александры Павловны с выплатой сорока рублей в месяц. Пока поживёте у нас в имении. И семью забирайте. Работы у Вас пока особой не будет. Прикупите ружья и револьвер. Места у нас глухие, но с оружием будет спокойнее и надёжнее. Зато, если увлекаетесь, и охота хорошая, и зимняя рыбалка. Но, вообще-то, Вам сначала надо будет оборудовать мастерскую по изготовлению игрушек паровыми машинами. Они и сопутствующее оборудование будут заказываться, скорее, в Германской империи. Потом, надо подготовить помещения для второй мастерской и тоже оборудовать их паровыми машинами. Конечно, надо найти в Петербурге и людей, знакомых с этими машинами. Учеников можно набрать на месте.

— Но столько Ваших матрешёк, Ваше Сиятельство, не нужно. Потом, их просто изготовить. И так уже начали делать и сторонние мастера. Чуть позже вообще не продать будет.

— Нет, мы будем выпускать совершенно другие вещи. Закупать разные запасные части, в том числе и за границей, а потом собирать их в наших мастерских. И сбыт однозначно будет.

— Э, Ваше Сиятельство, Вы, что, ещё что-то придумали? Но лучше не одежду. Сразу же все начнут шить.

— Да, Дормидонт Исаевич. И точно не одежду. Когда дело пойдёт, Вы станете управляющим фабрики. Будет считаться, что он предназначен для выпуска игрушек, правда, всё же немного другого. Мало того, при освоении новых вещей можете рассчитывать на соавторство, потом и долю в их продажах, скажем, двадцатую часть. Думаю, что никто Вам такого не предложит. Вы не думайте, что я просто мальчик. У меня задумок на нескольких взрослых хватит. Когда развернёмся, вполне уважаемым и богатым человеком станете. И детей спокойно вырастете. И, даже, как изобретатель новых устройств и, может, и машин, в истории останетесь.