Болометры4 показали, что температура Луны была далеко не такой низкой, как считалось, и что ее поверхность отражала заметное количество солнечного тепла – около одной 400 000-й части. Был ли этот факт вызван близостью земного шара к Луне, оставалось предметом догадок. Однако во время лунной стигийской ночи температура упала почти до ста пятидесяти градусов ниже нуля, но это было не так холодно, как предполагала наука.
Профессора Шерард и Берк в своей отапливаемой обсерватории тратили почти каждую свободную минуту на изучение спутника, и Милдред Ример была в полном восторге. Все трое долго размышляли над иероглифами на горе Хэдли в поисках ключа к расшифровке, который, как полагал Эрнест, заключался в математических построениях.
– Я хотел бы знать их значение, даже в этот поздний день в жизни мира, – сказал он Милдред однажды вечером. – Я верю, что это записи оставлены погибшей цивилизацией. И эта странная фигура там наверху, должно быть, принадлежит лунному богу. Я удивляюсь, почему я не смог увидеть его до того, как произошла Великая перемена. Должно быть, его очертания не так бросаются в глаза, как у иероглифов. Но теперь я могу поклясться, что у него два огромных сверкающих глаза. Странно, однако, что никаких других признаков лунной цивилизации обнаружить не удается. Лунный человек, должно быть, жил в каких-то домах и строил храмы своим божествам. Кажется, что такие сооружения все еще должны находиться в хорошем состоянии сохранности из-за отсутствия воздуха.
– Ну, если такие руины существуют, они должно быть на другой стороне Луны, – сказала Милдред, отрывая взгляд от телескопа. – И, конечно, это маловероятно, поскольку температура на другой стороне должна быть невообразимо низкой. Обратная сторона Луны – как бы мне хотелось исследовать ее! И что-то подсказывает мне, что когда-нибудь я это сделаю. Луна всегда звала меня, и теперь, когда она так близко, что, кажется, я могла бы протянуть руку и коснуться ее, у меня возникает искушение протянуть руки и заплакать о ней, как, по словам родителей, я делала, когда был ребенком. Кажется, она притягивает меня к себе, как притягивает приливы и отливы. Интересно, почему.
– Потому что ты все еще моя Лунная девочка, – засмеялся Эрнест. И затем нежно добавил, – В конце концов, твое желание может исполниться. Позволь мне открыть тебе секрет. Я планирую отправиться на Луну, когда жизнь на этом земном шаре станет невозможной, и я думаю, что это путешествие можно совершить. Конечно, вы отправитесь со мной – вы и профессор Берк.
Милдред посмотрела на него широко раскрытыми от удивления глазами. Радостное восхищение и предвкушение отразились в них, когда она обрела голос:
– Замечательно! Ты действительно это имеешь в виду, Эрнест? Расскажи мне, как ты собираешься совершить это путешествие.
– Посмотри в телескоп еще раз, – ответил он. – А теперь внимательно изучи тени Апеннин и скажи мне, что ты видишь.
– Их контуры больше не четкие и черные, – сказала она после минутного наблюдения. – Они гораздо менее отчетливы, чем были неделю назад. Что это значит?
– Это значит, – медленно ответил Эрнест, – что на Луне есть воздух – Луна начала дышать.
– И как ты это объясняешь?
– Мы уже заметили, что наша атмосфера ослабевает. Сам воздух разряжен. На мой взгляд, есть только один ответ – его тянет к Луне!
ГЛАВА IX. "
Давайте отправляться"
Три дня спустя профессор Шерард сделал еще более поразительное открытие.
Луна замедляла свой ход!
Тригонометрические расчеты показали, что зловещий спутник теперь приближался к Земле со скоростью 4447 миль за двадцать четыре часа – почти на три сотни медленнее, чем его скорость неделей ранее.
Эрнест Шерард немедленно передал эту информацию оставшимся обсерваториям и радиостанциям народа вершин. Это открытие сразу же поддержали другие астрономы, в том числе профессор Джозефус Сэйр из Йеркса.
– Я поздравляю вас, – раздался из приемника голос профессора Сэйра. – Вы сделали все самые важные открытия с тех пор, как Берк обнаружил, это Великое изменение. Но я сам иду по следу чего-то большого. Что случилось с тенями на Луне?
На следующий день профессор Шерард передал свои последние слова всему миру. Это было послание последней надежды, призыв к переселению на Луну.
– Пусть каждый атолайнер и атоплан будут немедленно готовы, а все открытые машины будут закрыты кожухами, чтобы противостоять космическому холоду, – призвал он. – Луна – это единственное убежище, если кто-то из жителей Земли намеревается выжить.
– Сейчас до Луны всего шестьдесят шесть тысяч миль пути, – продолжил он. – В течение обычной недели он станет не более пятидесяти тысяч, несмотря на замедление скорости сближения. Тогда воды Земли поднимутся выше наших самых высоких вершин, многие из которых будут разрушены землетрясением или подмыты наводнением.
– За последние две обычные недели Земля потеряла примерно одну восьмую своей атмосферы. Необъяснимым образом воздух притягивается к Луне. Еще через две недели на спутнике должно быть достаточно воздуха для поддержания человеческой жизни.
– Луна замедляется примерно на триста миль в день. Ее скорость будет неуклонно уменьшаться, пока она не достигнет полной остановки, балансируя в пространстве. не произойдет, пока это не будет сделано. Затем она начнет отступать, повторяя свое путешествие, как и миллионы лет назад.
– И Луна будет удаляться по той же причине, что и в то далекое время. Приливы и отливы снова возьмут реванш.
– Чудовищная сила приливов, вызванная самой Луной, противодействует притяжению атомного магнетизма земли. И есть основания полагать, что сам магнетизм исчезает, вероятно, уносится в космос вместе с атмосферой Земли, хотя, возможно, этот агент, вызвавший Большие изменения, естественным образом рассеивается. Недавние открытия показывают, что магнетизм над водой менее силен, чем над сушей. Если это верно, то вполне вероятно, что он полностью исчезнет после того, как вся Земля окажется под водой.
– Когда Луна приблизится примерно на двадцать пять тысяч миль, на земле действительно наступит еще один ледниковый период. Хотя наш земной шар может превратиться в ледяной шар, подобный далеким планетам Нептуну и Урану, вполне возможно, что ярость приливов предотвратит застывание воды в целом. Однако там будут айсберги, по размерам соперничающие с Эверестом. Более того, планета будет практически расколота на части центробежной силой, которая уже проявляется в катастрофических землетрясениях. Но мир выживет благодаря своей плотности. Если Земля превратиться в расплавленную массу, как в те дни, когда она породила Луну, она изменила бы себя. По всей вероятности, вполне возможно, что она обеспечила бы Луне сестринский спутник.
– Будет ли Луна удаляться так же быстро, как она приближалась к Земле, – это вопрос догадок. Наука убеждена, что ее сфера покинула Землю очень нерешительно, и что приливной силе потребовались бесчисленные миллионы лет, чтобы перенести ее на расстояние, которого она достигла до Великого Изменения. Но есть другая теория, которая набирает обороты, и от истинности которой зависит возможность возвращения любого из жителей Земли в случае, если они достигнут Луны. Это теория Бартона, выдвинутая два десятилетия назад. Он утверждает, что Луна, когда она впервые покинула Землю, удалялась со скоростью несколько тысяч миль в день, ее скорость постепенно уменьшалась по мере ослабления приливного воздействия, пока, когда она не прошла около 150 000 миль, ее собственная гравитация почти уравновесила непокорные приливные силы, и что затем она почти остановилась, ее дальнейший уход – вопрос миллионов лет. Бартон также полагал, что Луна тогда обладала приличной атмосферой, теряя ее незаметно по мере удаления.
– Я никогда не был сторонником этой теории, но давайте надеяться, что это все-таки правда. Поскольку если бы Луна находилась на расстоянии 150 000 миль, жизнь на Земле была бы возможна, и, возможно, земляне, которым удалось достичь спутника, смогли бы затем вернуться. Но если принятая версия истории Луны верна, возвращение было бы невозможно по той причине, что Земля продолжала бы свое головокружительное вращение и была бы скрыта под ледяным морем в течение миллионов лет.
