Шайль выдыхает. Оставляет руку с сигаретой болтаться между полом и плечом. Несколько раз сонно моргает. Боль начинает возвращаться.

— Мне нужна ваша помощь, — тихо признается. — В городе…

— «Помощь»?! — Гэни смеется. — Еще недавно ты была нюхачом, а теперь стала попрошайкой?

— Тц, — Шайль морщится, затягивается сигаретой. Дым попадает в глаза, и теперь девушка моргает совсем не сонно. — Не путай одно с другим. Я хочу договориться.

— Говори.

— В городе хаос. Скоро здесь будет армия…

— Армия? — мальчишка наклоняет голову к плечу. — Пока еще рано об этом думать. Или у тебя есть информация?

— Только логика. Мэр не дурак, — Шайль стряхивает пепел на столешницу. — Либо так, либо власть окончательно рухнет. Понимаешь?

— Понимаю. Но все случится до того, как армия придет, — Гэни пожимает плечами. — Меня не волнует.

— А стоило бы заволноваться. Ты говорил, что вы ни при чем. Но что-то вы знаете.

— Знаем. Что дальше? — лидер «ВолкоЛЮДЕЙ» расплывается в улыбке. — Мне просто интересно, что ты напридумывала. Я заметил, что ты сначала делаешь вывод, а потом находишь для него информацию.

— О да. Ты прав. Я нихрена не знаю. Но это моя работа: думать, делать вывод и находить ему подтверждение.

Кажется, Шайль возвращается в мир живых. Жаль только, что в этом мире ее ждут боль и усталость. Их удар скоро настигнет мозги детектива в полной мере.

— Да, Рерол говорил, что ты один из детективов Освобождения, — Гэни кивает, задумчиво поглядывая в угол комнаты. — Я потому с тобой и говорил. К нам приходили тупые полицаи, а с детективами я еще не встречался. Честно говоря — разочарован. Вы еще тупее.

— Вот как?.. — пока что сил хватает только на этот ленивый вопрос.

— Да! — мальчишка активно кивает, тычет пальцем. — Ты приходишь сюда второй раз и второй раз, я уверен, не скажешь ничего путного. От полицейских можно услышать громкие слова, а от тебя, видимо, только сигаретную вонь и несколько странных вопросов-обвинений. Детективша.

Девушка неопределенно качает головой. Вряд ли ей слишком интересно мнение Гэни. Надо склонить его к разговору, нащупать ниточку, которая позволит дойти от одной темы до другой. И заплывшие от обезболивающего мозги — не лучший помощник.

— И поэтому я пришла к вам. Потому что я тупая.

Шайль поднимается со стула слишком медленно, чтобы Рерол напрягся. Мужчина смотрит на потуги девушки со странной жалостью. Гэни ждет дальнейших слов.

— Видимо, мне лучше самой заняться спасением города. Если уж всем жителям похер на будущее этих улиц, — Шайль стоит, опираясь на спинку стула, и смотрит на Гэни.

Сверху вниз. Мальчишкам такое не нравится. Взрослая девушка, которая стоит над ними и говорит так, будто те — самое большое разочарование в жизни. Это всегда вызывает эмоции.

— Я не говорил, что мне плевать, — спорит… нет… оправдывается Гэни, тактично избегая мата.

Попался. Да, маленький засранец, ты до упада можешь играть в «босса», но внутри ты все еще щенок. Которому не чужда зависть к «старшим» — их сексуальным связям, их уверенному поведению, их крутости. Шайль нужно выглядеть круто, потому что авторитета нет.

— Кажется, тебе плевать. Просто пофиг, — устало вздыхает девушка, и ее сильная фигура приосанивается. — Ничего страшного, я понимаю. Очень сложно организовать общину волколюдов. Было действительно глупо ждать, что ты сможешь помочь. Я попробую справиться своими силами, чтоб не напрягать такого занятого мальчика.

Во взгляде Рерола виднеется веселье. Матерый хищник видит, какую игру затевает Шайль. А вот Гэни — не видит. Ему стоило позвать на переговоры старшего брата.

— Слушай, Шайль, сядь, — раздраженно просит мальчишка.

Девушка продолжает стоять. Курит. Тяжело смотрит на Гэни. Пытается понять, какие впечатления остались у малявки после их последнего разговора. Тогда Шайль грубо «распрощалась». Зацепило ли это мальчугана? Может, ему это понравилось? Иначе бы он сейчас не церемонился.

— Сядь, — повторяет Гэни. — Пожалуйста. Мы можем поговорить.

Стул жалобно скрипит, чувствуя вес девушки. Все ее мышцы устало разваливаются на куски, прямо тут, прямо на сидении. И стулу очень неприятно.

— Тогда говорим, — кивает Шайль. — В прошлый раз мы обсуждали препарат, и ты меня послал.

Нет. Это ты его послала.

— Теперь препарат делает из людей безобразное месиво, — продолжает девушка. — Оно почему-то похоже на наш звериный облик. Лично меня это задевает. Вас — нет?

— Нас тоже задевает, — кивает Гэни. — Это плевок в лицо каждому волколюду. Но мы стараемся держаться своего: на улицах и без нас хватает хаоса.

— И тем не менее, если бы в прошлый разговор ты дал хоть какую-то информацию, сейчас ситуация могла бы быть не такой плачевной. Я детектив, Гэни, я могла вовремя предупредить кого надо, — Шайль говорит тихо, мягко, словно со старым другом.

Или кем-то другим. Мальчишка слушает каждое слово. Он вмиг растерял всю свою крутость, и это забавляет не только Рерола, но и уставшую девушку.

— Я ведь не знал, что слухи на самом деле правдивы.

«Слухи»? Любопытно. Шайль слушает тишину. Окурок уже лежит на столе, а рука тянется к карману с «Нитро»: без него боль скоро станет совсем сильной.

— Если с этими слухами приходит детектив, это скорее всего не слухи, — девушка замолкает, чтобы сделать несколько глотков лекарства.

Взгляд Рерола становится недоумевающим. А вот Гэни почему-то не реагирует.

— Но что имеем — то имеем, — подытоживает Шайль, запихивая бутылку в карман и утирая после этого губы. — Кто-то заварил дерьмо, и оно сейчас бурлит. Как думаешь, что будет дальше?

— Общины собираются в одну армию, — спокойно отвечает Гэни. — Это меня могло бы обеспокоить, но армия пойдет на О-1, а наша община в глубине О-3.

— Значит, ты не в деле?

— Мы не в деле. Нас не интересует власть, за которую платят кровью. Волколюды должны быть человечными. Достаточно, чтобы заслужить право на спокойную жизнь во Всемирье.

— У вас никогда не будет спокойной жизни, если ублюдки из «Клыков и славы» доберутся до власти.

— Это их лап дело? — Гэни старается делать вид, что вовлечен в разговор, но взгляд его то и дело скользит прочь.

Шайль видит, куда направлены глаза мальчишки. В крипте было темно — в кабинете достаточно светло. И пусть девушка перетягивает грудь бинтами каждое утро, это едва ли мешает. Да и дырка в футболке, приоткрывающая часть живота…

— Я слышала, что да, — отвечает Шайль, стягивая с себя куртку.

Без объяснений. Без комментариев. «Нитро» в этот раз дал прилив бодрости, облегчил чувство усталости. И девушка смогла снять куртку небрежными и естественными движениями. Ярко-красная футболка. «Сила, триумф, превосходство». Это то, чего Шайль добивалась в разговоре с Гэни. Мальчишка уставился на сильные плечи, не скрываемые подкатанными рукавами футболки. Девушка продолжает выдумывать:

— «Клыки и слава» хотят добиться власти. Штурм О-1 займет у них достаточно много времени, чтобы мэр Совински успел отправить сигнал в столицу. После этого придет армия. Освобождение обстреляют. То, что останется, зальют огнем, — Шайль оттягивает ворот футболки, показывая ключицы и глубоко вдыхая. — Нейтралитет в такой ситуации невозможен… Будут только виновные и карающие.

Гэни думает над словами, смотрит на вздымающуюся грудь девушки, на движения сильных рук. Замечает татуировку на плече. «О-3-18» — этот код, выбитый черным под кожей Шайль, придает ей серьезности. Образцовости. И намекает, что есть целая группа людей, работающих под той же маркировкой. Стайность.

Рерол тоже смотрит на это, но по-своему. Опытный волколюд почти смеется, но не над Шайль. Он видит, как реагирует Гэни. И мальчишку можно понять: большая часть волколюдов теряет силу при спокойной жизни. Мышцы, данные генетикой, прозябают без дела. Звери хиреют. Девушки теряют вид плодовитых самок. Парни не выглядят сильными хищниками, добытчиками. Чтобы волколюд выглядел хорошо, ему нужно постоянно работать над собой.