– Как знала, что сегодня у меня будут гости, собрала побольше ромашки для чая, хотя, если память меня не подводит, ты не пьешь чай, – прохрипела она, протянув корзину доверху заполненную растениями. Приняв ношу и подставив локоть, как опору, Венториэль в любой другой ситуации, наверное, улыбнулся бы ей. Вблизи он мог разглядеть морщинистое лицо, заметно состарившееся с их последней встречи пару лет назад. Редкие, седые волосы женщина собирала в пучок на затылке, тем самым, прикрывая ими лысину.
– Ты прекрасна, как никогда, Роза, рад, что ты все еще помнишь меня, – играя роль ее дополнительной опоры, парень осматривался по сторонам, но эта улица была пуста, по сравнению с другими. Здесь стояли жилые дома тех, кто родился в Низине, и их не интересовали гуляния и знатные гости, расположившиеся и происходившие в центре города, заполненного гостиницами и людьми. Сюда лишь доносились звуки музыки, крики и несмолкаемый смех.
– Брось, Вентик, вот если бы я не старела так же, как и ты, то да, тогда я была бы прекрасна. Еще пару лет, и меня не станет, ты же прекрасно это понимаешь, ну, может, чуть больше, – посмеялась она, краем глаза видя, как перекосилась нижняя часть лица собеседника, от коверканья его имени. Спорить и поправлять ее он перестал лет десять назад, старушка в этом плане просто неисправима. Подойдя к двери нужного дома, Розалинда трясущейся рукой вставила ключ в скважину и повернула, – Зажги свечи, я уже плохо вижу их, – попросила она, переступая порог и на ощупь направляясь в нужную часть дома. Последовав за ней, Венториэль поставил корзинку на первый попавшийся стол, и принялся выполнять просьбу. Когда комнату наполнил мягкий свет, советник заметил, что обстановка ничуть не изменилась. В центре стояло два кресла, между ними столик, по всем стенам, облепив их, висели полочки или шкафчики, через запыленные стекла просматривались разные баночки и мешочки. Вот она, коллекция трав и специй Розалинды. Сама старушка перешла в соседнюю комнату, зажгла огонь в камине и повесила над ним чайник. Она очень любила пить чай, это ее маленькая слабость, наверное, все знакомые знали о ней. Заглянув на кухню, парень отметил, что пару стульев поменяли, эти выглядели значительно новее, чем в последний визит. Все остальное осталось прежним.
– Ты же знаешь, что я не просто так навестить тебя пришел, – решив сразу перейти к делу, Венториэль посмотрел на женщину, так же рассматривающую его в ответ. Свет от камина падал на ее правую часть лица, оставляя левую в тени. Он же, из-за свечей в прихожей, был для нее, как на ладони.
– Конечно, знаю, мог бы хоть раз сделать просто визит вежливости, а не разорения моего запаса. В восемьдесят два года память меня еще никогда не подводила. Я до сих пор прекрасно помню, как ты пришел в этот дом в первый раз, мне тогда было двадцать и моя бабушка еще была жива. Чего тебе надо в этот раз? – прокряхтела она, переведя взгляд на воду в чайнике. Протянув ей сложенный в четыре раза лист со списком, лидер совета сперва немного замешкался, не зная, сможет ли Роза его прочитать, однако, женщина вырвала бумагу из его рук, развернула ее и, поднеся к огню, углубилась в чтение. Наблюдая за движущимися морщинками на лице собеседницы, парень искренне надеялся получить все ингредиенты, – Есть все, кроме горных незабудок, они здесь не растут. В замке совета, что в горах должно быть их полно, там как раз горы. Завари мне чаю, а я пока соберу все что нужно, – поднявшись и поставив на стол кружку, которую она все это время держала в руках, женщина удалилась в кладовку, отгороженную занавеской, справа от прихожей. Закатив глаза, так как он жутко не любил чай и почти не умел его делать, парень достал баночку с соответствующей надписью, насыпал часть содержимого в кружку и принялся ждать, пока вскипит вода.
Горные незабудки отделяли его от цели, а путь в горы выглядел не таким привлекательным, чем сюда. Тем более, если Виктор к тому моменту доберется до замка, советник рисковал сам оказаться среди трупов, приехав туда не в то время. «Где еще можно найти эти чертовы незабудки?» – пронесшийся в голове вопрос так и остался без ответа, любые другие горы находились слишком далеко, и дорога займет больше времени, а его у него нет. Предатель может в любую минуту погрузить в сон и выпытать план, а значит, он будет готов ко всему, что Вент смог бы придумать.
Вода в чайнике бушевала, а значит, пора снимать его. Наполнив кружку до краев, парень отодвинул оба сосуда от края стола и уставился на камин. Скольких еще Кленский успеет убить прежде, чем он его остановит? Где предатель сейчас, и что творится в его голове? Пусть по должности лидер совета должен был знать все, но ответов на эти вопросы он точно не знал. Неожиданно из кладовки, с масляной лампой в руке, вернулась Роза. Протянув гостю обратно его список, и небольшой мешочек, она улыбнулась.
– Там все подписано, как всегда. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – проговорила она когда парень принял дар и, вытащив из кармана несколько золотых монет, положил ей на стол. Поблагодарив женщину, советник направился к двери, – Постой, дай провожу хоть тебя, – старушка, опираясь на все ту же палку, последовала за ним. Оказавшись на крыльце, Венториэль поразился тому, как быстро небо потемнело, вечер плавно перетекал в ночь. Обняв Розалинду на прощанье, он хотел уйти, но краем глаза заметил некое движение в начале улицы. Присмотревшись, парень понял, что в их сторону, тихо и медленно, закутавшись в плащ, направляется девушка. Она судорожно осматривалась по сторонам, словно в поисках убежища, чаще всего, оглядываясь назад, словно опасаясь погони. Что-то в ее образе было знакомым, но он никак не мог понять, что именно.
– Помоги ей, – неожиданно для себя, попросил советник, не отводя глаз от фигуры на улице, – тебе же нужен приемник, каким ты была для своей бабушки, пусть эта девушка им станет, если конечно захочет, – сам не понимая, что он такое несет, проговорил Вент и вернул внимание старушке, приподнявшей брови. Она жила в Низине всю жизнь и знала всех здешних людей, чужакам они особо не доверяли, тем более, которых видели впервые. Взглянув на девушку еще раз, когда свет одного из факелов осветил ее лицо, лидер совета понял, что она не сводит с него глаз. Почему-то, она казалась знакомой, словно они когда-то встречались, но он никак не мог вспомнить, где и когда и на кого она похожа. Наверное, из-за этого ощущения, ему и пришла в голову мысль, помочь ей. Дав старушке в руку еще монет, Венториэль оторвался от лица незнакомки и уже приказным тоном повторил, – Помоги ей, – сразу после чего еще раз приобнял Розу, и поспешил скрыться в переулке, откуда изначально приковыляла сама женщина. В тот момент он не сомневался в том, что она исполнит его просьбу, вот только разум никак не хотел вспоминать, откуда девушка казалась знакомой.
Найдя коня, привязанного там, где он его оставил, лидер совета взобрался в седло и направился к главным воротам. Пусть входы и выходы в город на ночь закрывали, но его не выпустить солдаты не могли. При виде вышитого справа имени, они засуетились и освободили путь. Низина оставалась позади. Проверив наличие мешочка на том месте, куда он его повесил, парень повернул на юг. Прямой дороги отсюда до гор не было, но это не заставило бы советника придерживаться лишь торговых и главных путей, а значит, потерять несколько дней.
«Горные незабудки, как вы, черт возьми, выглядите вообще», – мысленно недоумевал Венториэль, перебирая в голове всевозможный облик для данного растения. Само собой, он знал это, вот только не мог вспомнить, особенно из-за того, что по большей части, отвлекался на встретившуюся девушку. В темноте было плохо видно, но прямая спина и походка говорили о ее не низком происхождении, она привыкла ходить величественно и гордо, что присуще аристократам. Каштановые волосы, раскинувшиеся по плечам, и глаза, темные выразительные глаза, цвета которых он не смог разглядеть при плохом освещении. Она смотрела на него восторженным взглядом, полным надежды и восхищения. В этот момент его осенило. Вот что в ней казалось таким знакомым, не внешность, не фигура, ни осанка, ничего из этого. Все дело было именно во взгляде, устремленном на него одного. Таким же взглядом семь лет назад на него смотрела одна маленькая девочка.
