«Робот» включился даже раньше, чем сработала вспышка, и следом за ней прыгнул человек в чёрном псевдо-самурайском костюме с белой «безликой» маской на лице и обнажённым мечом в руках.

Прыгнул прямо на идущего чуть впереди Тому, метясь первым же своим богатырским ударом располовинить того от плеча до пояса.

Прыгнул. Приземлился, глядя своей маской прямо в спокойные глаза «робота» Томы, а потом выронил из ослабевших рук меч и медленно сполз с лезвия ножа.

В момент прыжка беломасочника Тома сместился чуть вперёд и в сторону, уходя с траектории полёта меча, и выставил-ударил своим ножом, что на рефлексе успел извлечь из вторых скрытых ножен, что были закреплены на левой руке под рукавом. Беломасочник, не имеющий возможности в воздухе поменять свою траекторию падения, на этот нож всем своим весом и насадился грудью. Нож вошёл аккуратно между третьим и четвёртым ребром, левее грудины.

— Подражатель, — пожала плечами Кобаяси, аккуратно обходя тело и растекающееся под ним кровавое пятно.

— Угу, — согласился Тома. — По твою душу?

— Ага, — не стала спорить Кобаяси.

— «Комм» сдох, — констатировал Тома.

— У меня дома зарядка есть, — пожала плечами Кобаяси.

— Мы в магазин хотели зайти, — вздохнул Тома, подбирая отброшенные портфели и внимательно оглядывая их на предмет грязи или следов крови. Вроде бы последнего не обнаружилось, что несомненно было хорошей новостью — новый портфель покупать не хотелось.

— Доставкой воспользуемся, — ответила Кобаяси.

— Не люблю доставку, — поморщился Тома.

— Поздно уже, — глянув на потемневшее небо, поёжилась Кобаяси. — Холодает. Пока с магазином провозимся, уже и готовить затеваться смысла не будет. Завтра в школу, вообще-то.

— Ладно, — тяжело вздохнул Тома. — Доставка, так доставка.

Квартира Кобаяси практически не отличалась от квартиры Томы — такая же однушка в таком же типовом доме. Даже район тот же… А, если быть до конца точным, то и дом был не «такой же», а тот же самый, в каком нынче жил сам Тома. Видимо, похититель решил не заморачиваться лишними сложностями и индивидуальностью решений для каждого «пациента».

Подъезд, правда, был соседний, а не тот же самый.

Квартира… была пустая. Типовая, пустая квартира. Минимум личных вещей, да и те, заметно, что куплены наскоро и совсем недавно. Кухня вовсе удручала своей нетронутостью. Но в челом: чистенько. Коробки от пиццы и лапши по комнате не валяются… они плотно упиханы в мусорный мешок, подготовленный на выброс. Одежда не раскидана. Кровать заправлена.

Фотографий, что и понятно, нигде нет, как и иных вещей, что обычно как-то выражают индивидуальность владельца жилища, тоже.

— Домой ты, так понимаю, не возвращалась? — уточнил Тома после того, как осмотрел комнаты.

— Нет, — выдавила из себя Кобаяси. — Отец… не примет меня такой.

— С чего ты взяла? — пожал плечами Тома. — Может быть он только на вид строгий…

— Ты не понимаешь, — перебила Кобаяси. — Я помолвлена с одиннадцати лет. С одним из… Клановых Наследников. Через меня отец рассчитывал выбиться в… Высший Круг. А теперь… Клан разорвёт помолвку с позором. Для всех было бы лучше и удобнее, если бы я умерла.

— Но ты жива, — снова пожал плечами Тома. — И ты не скрываешься: ходишь в ту же школу, в тот же класс, посещаешь клубные занятия.

— Да, — вздохнула Кобаяси, принявшаяся раздеваться, не обращая внимания на присутствие Томы.

— Эм… погоди! — попытался остановить её он.

— Что? — непонимающе вскинула на него глаза она.

— Подожди, пока я хоть в кухню выйду. Я всё же парень. Это не прилично.

— Да? Может быть. Но мне уже всё равно. Моя девичья скромность больше ничего не стоит. Как «приличная девушка» и невеста я обесценена. Так что: плевать на приличия.

— Не слишком ли ты на этом зациклена, Кобаяси-тян? — хмыкнул Тома, всё равно уйдя в кухню.

— Тебе не понять, — послышался из комнаты голос девочки. — Ты не воспитывался девочкой в моей семье.

— Я воспитывался в своей, — не стал отрицать Тома, открывая шкафчики и осматривая их содержимое, прикидывая, что можно использовать для приготовления пищи, а что придётся дозаказывать в доставке.

Нет, был ещё вариант, сходить к себе и взять всё нужное там. Но… имело ли смысл топтать ноги, если всё, что там было, всё равно из доставки? И куплено только утром этого дня? Деньги есть — проще купить такой же набор сюда. Проще и быстрее.

— Но вести себя, как шлюха — случившееся с тобой не повод. Пусть, твоя семья и считает тебя «обесцененной», пусть ты не оправдала их надежд. Но самой-то себя ценить надо. От того, что какой-то мужик против твоей воли сунул в тебя член, мир не рухнул и твоё тело не стало «мерзким», «грязным» или «дешёвым».

— Ты и правда так считаешь? — хмыкнула Кобаяси, зашедшая в кухню уже в домашнем халате. — Наследник Клана Харада считает иначе.

— А тебе не похер на мнение какого-то там Кланового мудака? — не оборачиваясь, спросил Тома, как раз добравшийся со своим коммуникатором до зарядного устройства и теперь просматривающего сайты сетевых магазинов на предмет нужных ему продуктов и кухонной утвари. — Тебе жить-то осталось до следующего крутого Игрока.

— В чем-то ты прав, — подошла ближе и легла руками на плечи парня она. Прижавшись при этом к его спине своим телом, отделённым от него лишь тонкой тканью шелкового халатика.

— Знаешь, Кобаяси-тян, — задумчиво проговорил Тома. — Я ведь сейчас не стану готовить. А ты вроде бы голодна была? Да и я с обеда не ел.

— Не обращай на меня внимания, — шепнула ему в ухо она. — Это из списка «пока я ещё жива».

— И что же за «пункт»?

— «Делать то, что приходит в голову, не оценивая, насколько это скромно или сочетается с нормами приличий».

— И что пришло тебе в голову, Кобаяси-тян? — продолжая совершать покупки, спросил Тома.

— Зови меня Шина, — сказала она.

— А мы не слишком мало для этого знакомы?

— Пункт «Делать то, что приходит в голову, не оценивая, насколько это скромно или сочетается с нормами приличий» списка «пока я ещё жива», помнишь? — пощекотала его ухо своим дыханием Кобаяси.

— Что ж, — подумав, ответил Тома, закончивший оформлять заказ. — Хоть у меня такого списка и нет: я собираюсь выжить и пережить всех тех, кто мне хочет в этом помешать, но предложение твоё звучит заманчиво, — развернулся лицом к так и не отстранившейся девочке мальчик. — Шина.

— Звучит приятно, — задумчиво подняв глаза и какое-то время оценивая звучание, сказала она. — Повтори.

— Шина, — не стал спорить он.

— Хорошо, — прикрыв глаза, произнесла Кобаяси. — Знаешь… А мне понравилось целоваться. Это куда приятнее, чем давиться волосатым членом.

— Твоя прямота отвратительно, — вздохнул Тома, не вырываясь из кольца рук девочки.

— Я всё же тебе отвратительна? — склонила голову к плечу Кобаяси.

— Нет. Ты очень привлекательна, — ответил парень. — Но опасна, как ядовитая змея. Мой счёт подрос на триста пятьдесят тысяч. Не хочу в момент наслаждения получить нож в живот.

— Твоя прямота отвратительна, — вздохнув, ответила Шина. — И она тем отвратительнее, что имеет под собой реальные основания, — сказала она, убирая с плеч Томы свои руки. — Из-за этой проклятой дуэли, ты не можешь мне доверять.

— Не могу, — ответил Тома, поворачиваясь к пиликнувшему о доставке заказа приёмнику, куда первый дрон опустил свой контейнер с мясом.

— Но ты останешься со мной на ночь? — спросила Кобаяси. И в этот раз голос её выражал истинные эмоции. И в них был страх. Девочке было очень страшно, хоть она и крепилась, всячески заглушая это чувство показной беззаботностью, лихорадочной весёлостью, безкомплексной развязностью. — Ты не уйдёшь?

— Не уйду, — ответил Тома. — Не обязательно пытаться купить меня доступностью твоего тела.

— Я… — отвела взгляд девочка. — Мне нечего больше тебе предложить за защиту. Ты крутой. Твой счёт «фрагов» уже вдвое больше моего. Деньги… у тебя их больше, чем есть у меня. А деньги семьи… и положение в обществе… я лишилась возможности ими пользоваться…