Они были в дороге всего десять минут, прежде чем Мейбл Шнайдер начала действовать Тиму на нервы. Ее присутствие раздражало; от нее пахло пыльными нафталиновыми шариками, кислым потом и неприятным запахом изо рта. Эта старая пизда когда-нибудь принимала ванну?

- Ты когда-нибудь пробовал "киску"? - невинно спросила его Мейбл. Она надела очки и смотрела в окно со стороны пассажира, очень похожая на бабушку.

- Много раз, - ответил Тим, доставая из нагрудного кармана сотовый телефон, даже не задумываясь о том, что она имела в виду. Затем его осенило, и он покачал головой. - Нет, - сказал он, стараясь, чтобы его голос не звучал слишком раздраженно.

- Сырая "киска" может быть очень хороша, - сказала пожилая леди. - Все женские части хороши. Как и все части тела мужчины. Ну, знаешь, яички...

- Хм-хм, - сказал Тим, набирая по памяти номер Рика Шектмана.

Эта старая пизда сводила его с ума.

- Яички хороши. В них есть приятный хруст. Особенно если обжарить во фритюре. Мне нравится обмакивать их в муку и приправы и обжаривать на растительном масле.

- Знаешь, я не хочу сейчас обсуждать твои кулинарные вкусы, - сказал Тим, когда на другом конце раздались гудки. - Давай, возьми трубку, ты, блядь.

Старуха посмотрела на него, и на ее лице отразилось понимание. 

- О, не надо, молодой человек. Ты меня не интересуешь. Я люблю, когда мои мужчины молоды. Лучший возраст для красивых хрустящих мужских яиц - это мальчики-подростки. Знаешь, мальчики в расцвете сил, когда их яйца полны мужества. Восемнадцатилетние - самые лучшие!

- Как и восемнадцатилетние девушки, - автоматически сказал Тим, пытаясь пошутить.

- Я согласна. Восемнадцатилетняя "киска" нежна и сладка.

Рик Шектман ответил на звонок, и Тим Мюррей получил передышку.

- Да?

- Ты что, издеваешься надо мной, ты сказал этой старой суке, что она может смотреть? - Теперь Тим дал выход своему гневу, и он ничего не мог с этим поделать. Он с нетерпением ждал возможности высадить старую каргу в ее отеле, когда она настояла на том, чтобы пойти на съемку, сообщив ему, что Рик сказал ей, что она может посмотреть.

- Я хочу глаза! - вмешалась Мейбл.

- Заткнись! - рявкнул Тим.

Рик рассмеялся. 

- Я вижу, что ты познакомился с Мейбл Шнайдер, - сказал Рик, посмеиваясь. - Очень хорошо. Она хороша в том, что делает, да?

- Ты не получишь от меня никаких возражений по этому поводу, - сказал Тим. - Эта старая сука убила обоих парней меньше чем за две минуты.

Рик казался довольным. 

- Я знал, что у нее все получится. Никто не ожидал этого.

- Где, черт возьми, ты нашел эту старую пизду?

- Это длинная история, и я уже рассказал тебе короткую версию вчера, - сказал Рик. В его голосе звучала скука. - И у меня нет времени вдаваться в подробности того, как дорогая, милая Мейбл Шнайдер познакомилась со мной.

- Я знаю, что она прилетела с Восточного побережья, так какова ее история? Она знает то место в Нью-Йорке или как?

- Ты только что ответил на свой вопрос, - сказал Рик.

- Значит, она связана с бизнесом в Нью-Йорке?

- В некотором смысле, да, - пробормотал Рик. - Она была рядом, когда, блядь, создавался бизнес в Нью-Йорке. Слушай, мне пора идти. Почему бы тебе не позволить Мейбл Шнайдер посвятить тебя в ее грязную историю. Пусть она понаблюдает за работой Животного, а когда он закончит, она получит глазное яблоко, если Животное ничего не испортит. Только проследи, чтобы она съела его там. Мы не можем рисковать тем, чтобы она села в самолет с частями тела.

Тим почувствовал, как у него свело живот. 

- Значит, она не прикалывалась? Ей действительно нравится пожирать человеческие глаза и прочее дерьмо?

- Мне нравится дерьмо, - сказала Мейбл как ни в чем не бывало. - Свежее дерьмо из хорошей тугой задницы.

- Заткнись, черт возьми! - рявкнул на нее Тим.

Рич Шектман рассмеялся. 

- О, ты сводишь меня с ума, Тим. Ты ведешь себя так, как будто гротескные поступки, в которых ты участвовал последние пять лет, теперь тебе морально противны.

- Животное не ест дерьмо людей! - крикнул Тим в трубку.

- Да, он этого не делает, - сказал Рич Шектман. - Ты хочешь сказать мне, что предпочел бы смотреть, как Животное до смерти трахает какую-нибудь сучку или трахает ее сбоку, а не ест дерьмо из ее задницы?

Тим не знал, что на это ответить. Этот вопрос вывел его из себя. 

- Забудь об этом. Ладно, я возьму эту морщинистую старую мисс Ганнибал Лектор нахрен с собой. Дальше что?

- Когда она закончит, отвези ее в ее номер, чтобы она немного поспала. Старикам, знаете ли, нужно высыпаться. У Животного есть свой собственный транспорт. Посадишь Мейбл на ее рейс завтра утром ровно в 8:30 утра. Она вылетает самолетом US Air в Филадельфию рейсом 135. Ваш собственный рейс вылетает через два часа в Лос-Анджелес. Я встречу вас здесь, в моем офисе, для передачи продукта.

- И отдашь мои деньги? - Тим уговорил Рика дать ему аванс в двадцать пять тысяч за следующую работу, которая уже была готова. Чего он не знал, так это того, что Тим уже упаковал свои вещи дома и в тот же день собирался скрыться в рамках первого этапа своего плана, чтобы донести на Рика и весь бизнес.

- Я дам тебе деньги, ты, жадный ублюдок. Просто убедись, что у тебя будет пленка. Если облажаешься, твоя задница будет следующей. - Он усмехнулся. - Я мог бы даже скормить тебя Мейбл Шнайдер.

Мейбл бросила на Тима полный отвращения взгляд. 

- Я это слышала. Ты не выглядишь так, как будто очень хорош. Ты был бы слишком жирным и маслянистым на вкус.

- Пошла ты! - рявкнул на нее Тим.

Рик Шектман рассмеялся и повесил трубку.

Тим Мюррей нажал кнопку выключения на сотовом, а когда затормозил на красный свет, положил телефон в нагрудный карман. Мейбл Шнайдер ухмылялась. Она выглядела взволнованной. 

- Прошло много времени с тех пор, как я видела, чтобы кто-нибудь делал это вживую.

- Ты ведь и сама много чего сделала, верно?

- О да. Конечно!

Тим не хотел разговаривать с этой старой каргой. Ни о чем. Но он умирал от любопытства и ничего не мог с собой поделать. 

- Сколько людей ты уже съела?

- Я не знаю, - сказала она, глядя в окно, когда они ехали через город на окраину. - Может быть, шестьдесят. Я никогда их не считала.

- Ты убила шестьдесят гребаных людей? - Тиму было бы трудно поверить, что эта старуха убила двух человек в "Луксоре" этим утром, если бы он не видел ее результатов, не говоря уже о шестидесяти. Тем не менее, Рик Шектман не послал бы ее, если бы в ее заявлениях не было какой-то поддающейся проверке правды. - Как давно ты убиваешь людей? Как ты познакомилась с Риком?

- Я знаю Рика десять лет, - сказала Мейбл, не глядя на него. Тим украдкой бросил на нее быстрый взгляд. Неудивительно, что она одурачила многих людей. Она действительно напоминала ему бабушку - из тех, что пекли пироги, вязали одеяла и держали все фотографии своих внуков в красивых маленьких рамках на полке в своей гостиной.

- Значит, ты участвуешь в нью-йоркском бизнесе? Это правда, что сказал Рик?

Мейбл Шнайдер повернулась, чтобы посмотреть на него, и теперь у нее было другое выражение лица. Теперь она была полностью занята делом. Все следы кроткой маленькой старушки исчезли. 

- Я впервые познакомилась с удовольствиями боли со своим отцом еще в 1920-х годах. Он бил кнутом меня и моих братьев. Мне это стало нравиться. Он был католиком и чувствовал себя виноватым каждый раз, когда бил нас, поэтому заставлял нас наказывать его за грехи. Мои братья и сестры, они были слишком напуганы, чтобы сделать это. Но я была другой. Мне стало нравиться пороть своего отца. У нас были... отношения. - Она улыбнулась. Тим понял намек и кивнул. - К тому времени, когда мне исполнилось двадцать, я работала в подземелье в Филадельфии. Именно там я встретила своего первого мужа. Мы вместе занялись бизнесом и преуспели очень хорошо. Он... он слишком часто злоупотреблял мной, и я ушла от него в 43-м. Однако я скопила немного денег и через год встретила своего второго мужа. Мы поженились, и вот тогда он попытался навязать мне семейную жизнь!