Брэд смотрел на нее с другого конца гостиной. 

- Ты уверена, что не хочешь, чтобы я позвонил тому терапевту, которого рекомендовал детектив Морс? Я могу назначить встречу для нас обоих.

Лиза тупо уставилась в телевизор. 

- Я не знаю, - мрачно сказала она. - Я подумаю об этом.

Брэд молча смотрел на нее. В те дни, которые последовали за кошмаром, Брэд был переполнен радостью от того, что она вернулась. Он также был рад известию о ее беременности. Он был так счастлив, что суетился по дому, переставляя вещи, планируя превратить свободную спальню в детскую, разговаривая с ней о создании фонда для колледжа. Лиза еще не рассказала Брэду о деньгах, которые она сняла с их сберегательного счета, и о своей ИРА; она перехватила оба письма из банка, подтверждающие транзакции, и предполагала, что в конце концов ей придется ему что-то сказать. В конце концов, он узнает сам. Она просто не была уверена, когда ей следует рассказать ему о том, что произошло на самом деле. Она должна была убедиться, что если она это сделает, он выполнит ее пожелания и никому не расскажет. Ему придется согласиться с тем, чтобы они уехали, чтобы они собрали вещи, уехали и начали новую жизнь где-нибудь далеко отсюда.

Стать новыми людьми, с новыми личностями. Они могли бы это сделать.

- Ты уверена, что не хочешь поговорить со мной? - спросил Брэд, придвигаясь ближе к ней на диване. Его лица было мягким и открытым. - Ты выглядишь так, как будто у тебя много чего на уме, о чем ты хотела бы поговорить.

Она посмотрела на него и заставила себя улыбнуться. 

- Я в порядке... правда, я в порядке. Это просто...

- Это все еще тебя мучает? Да?

Лиза кивнула, сжав губы в бескровной гримасе. Ее желудок скрутило, и тошнота вернулась. Утренняя тошнота, - подумала она, когда следующая волна накрыла ее с головой, заставив съежиться. - Это просто утренняя тошнота, из-за которой мне так плохо, вот и все, просто...

Если это была утренняя тошнота, то она была у нее с того самого дня, как Брэд забрал ее в медицинский центр Калифорнийского университета. Если это была утренняя тошнота, то она сильнее всего поражала ее всякий раз, когда она думала о том, что сделала, чтобы спасти себя и их нерожденного ребенка.

С каждым днем чувство вины давило на нее все сильнее и сильнее.

И вместе с этим пришла боль в животе.

Единственная причина, по которой она была жива, заключалась в том, что ее похитители нашли другую, чтобы она заняла ее место. Чтобы спасти свою жизнь и жизнь нерожденного ребенка, растущего в ее утробе, она принесла Алисию и ее девочку Мэнди в жертву. Больше всего ей запомнилось выражение лица Алисии, когда Лиза застала ее врасплох у входа в тот же ресторан, где они с Брэдом ее встретили. Это выражение удивления, когда Алисия узнала ее, выражение надежды, охватившее ее лицо, когда она проглотила историю, которую рассказал ей Животное, что он друг Лизы и Брэда, и что они втроем немного подумали и решили поселить Алисию и ее ребенка в мотеле, пока она не сможет встать на ноги. Все, что ей нужно было сделать, это последовать за ними - Брэд ждет в машине. А затем выражение крайнего удивления, когда они добрались до фургона, и Тим выскочил из-за двери, когда Животное втолкнул Алисию внутрь, зажимая пропитанную хлороформом тряпку вокруг ее рта и носа, заталкивая ее внутрь фургона, Лиза схватила ручку детского автокресла, прежде чем оно могло упасть на землю. На короткое мгновение она мельком увидела выражение лица Алисии, и ее глаза, казалось, впились в лицо Лизы, полные ужаса и спрашивающие, почему?

Она должна была игнорировать этот взгляд, когда сражалась с Животным за свою жизнь снаружи фургона.

Теперь Лиза постоянно думала об этом выражении лица Алисии. Оно преследовало ее ночами, не давая уснуть.

- Ты уверена, что не хочешь ни о чем поговорить? - снова спросил Брэд.

Лиза покачала головой, сдерживая слезы. Ей так хотелось рассказать ему все, но она боялась.

Если ты кому-нибудь расскажешь, кому угодно, тебя, блядь, найдут, и ты и твоя семья станете игрушками для Животного в фильме. Ты поняла это?

Я просто хотела спасти своего ребенка...

Лиза почувствовала, как наворачиваются слезы. 

- Нет... - сказала она дрожащим голосом. - Нет...

Выражение глаз Алисии перед хлороформом лишило ее сознания. Почему?

Крик маленькой дочери Алисии, Мэнди, затих, когда Лиза выбежала из фургона... мысль о том, что ребенок плакал, когда Тим уезжал, звук плача этого ребенка все еще звучал в ее преследуемом сознании.

Лиза заплакала, глубокие рыдания вырвались у нее из груди. Она согнулась пополам от их интенсивности. Она всего лишь хотела спасти своего собственного ребенка. Она просто хотела спасти ту замечательную жизнь, которую строила вместе с Брэдом. Она просто хотела дать своему нерожденному ребенку - ребенку, ради которого они с Брэдом так многим пожертвовали и прошли через ад, чтобы зачать его, - шанс на жизнь. Размышления об этом, размышления о том факте, что она так легко навела Тима и его группу убийц на невинную женщину и ее маленькую дочь, и все это для того, чтобы успокоить безликую группу извращенцев, которые платили большие деньги, чтобы удовлетворить свои садистские побуждения, были для нее более разрушительными, чем она когда-либо ожидала.

- Лиза, - голос Брэда был полон беспокойства. Он опустился на колени рядом с ней, нежно коснувшись ее колена. - Эй, все в порядке, милая. Теперь ты в безопасности. Все будет хорошо!

Лиза покачала головой, слезы текли теперь свободнее. Рыдания исходили из глубины ее души, изливались из самых глубин ее души. 

- Нет, неправда. - Она почувствовала другую внезапную боль в животе, на этот раз более пронзительную, и заплакала сильнее. Это был крик потери. - Нет, ничего не будет хорошо. Уже никогда не будет все хорошо.

Лиза Миллер начала истекать кровью.

После того как они вернулись домой из больницы, чтобы справиться с выкидышем, вскоре после полуночи, Лиза Миллер рассказала мужу, что произошло на самом деле.

Всё.

- Пожалуйста, ничего не говори! - Лиза плакала.

Она плакала последние тридцать минут, пока рассказывала Брэду все.

Брэд не мог усидеть на месте после внезапного признания Лизы. Он мерил шагами пол спальни, где Лиза лежала в постели, чувствуя, как его шок, страх и гнев растут по мере того, как история шла от своего мучительного начала к своему отчаянному завершению.

- Пожалуйста, не ненавидь меня! - воскликнула Лиза. Она закрыла лицо руками и зарыдала.

- Милая, - сказал Брэд. Он подошел к кровати и попытался обнять ее, но она села, сгорбившись. - Я никогда бы не возненавидел тебя.

- Я убила их! - закричала она.

- Лиза, - начал Брэд. Он не знал, что сказать. Он не находил слов.

- Убила их! - выкрикнула Лиза. Она снова и снова колотила кулаком по матрасу. - Я убила их, и наш ребенок мертв, и это моя вина!

- Это не твоя вина! - Почувствовав внезапный прилив гнева на человека, который чуть не убил его жену, Брэд схватил Лизу за плечи. - Посмотри на меня!

Лиза подняла к нему залитое слезами лицо. Она плакала уже несколько дней, и ее лицо было красным и влажным. Брэд посмотрел ей в глаза, крепко сжимая ее плечи. 

- Ты не убивала их. Они убили их, а не тебя. Ты пыталась спасти Алисию и Мэнди. Ладно?

- Но я облажалась! - Она разрыдалась и рухнула в его объятия. - Я облажалась, и они умерли из-за меня, а я не смогла... не смогла спасти нашего ребенка!

- Я знаю, - сказал Брэд, обнимая ее, просто желая защитить и окутать ее любовью. - Я знаю, милая. Но важно то, что ты спасла себя сама. Ты сама выбралась оттуда. Это все, что сейчас имеет значение.

Какое-то время они так и просидели. Лиза всхлипнула, и Брэд обнял ее, гладя по волосам. Он сказал ей, что любит ее. Он сказал ей, что рад, что она в целости и сохранности и в его объятиях.