Животное стоял в центре комнаты над изношенной металлической рамой кровати, голый и покрытый кровью и кусками плоти. Даже черная кожаная маска, которую он надел перед съемкой, была пропитана кровью. Он стоял неподвижно, вытянув руки по бокам, сжимая и разжимая свои окровавленные руки. Тим встал из лужи рвоты на полу и с тошнотворным чувством ужаса увидел, что у Животного все еще была эрекция. Его член был покрыт спермой, кровью и красной липкой плотью.

То, что осталось от Дебби Мартинес, скорчилось в ногах кровати. Еще больше ее было на полу и стенах.

От младенца практически ничего не осталось. Просто кусочки.

В своем безумии Животное даже съел части младенца. Тоже в первый раз. Тим задался вопросом, смогут ли они получить больше денег за фильм с каннибализмом.

- Черт возьми, - сказал Эл, убирая свое оборудование. - Черт возьми, но разве это не было каким-то дерьмом. Господи Иисусе, мать твою!

Тим тяжело дышал, пытаясь отдышаться. Ему было жарко, и он вспотел. Его глаза были горячими и влажными; он чувствовал влагу слез на своих щеках. Он не думал, что отреагирует таким образом, что действительно заплачет. Он и раньше видел, как Животное мучает и калечит людей. Он видел, как Животное вонзал свой член в те места человеческого тела, которые не предназначались для фаллических объектов, когда какая-нибудь наркоманка-шлюха, которую он мучил, выла и кричала от боли, прежде чем потерять сознание и забиться в конвульсиях. Вероятно, самой отвратительной сценой, которую он видел, был первый раз, когда Животное трахнул в череп одну сучку, пока она была еще жива. Эта сука была без сознания, да, но Животному было насрать. Ему платили за то, чтобы ему было насрать. Животное даже не воспользовался своим ножом, чтобы выколоть женщине глазное яблоко; его большого и указательного пальцев было вполне достаточно, и женщина все еще кричала, когда Животное направил свой член в ее кровоточащую глазницу. Тим наблюдал за этим с нездоровым восхищением, даже не осознавая, что его вырвало на той съемке. К тому времени, как Животное начал вставлять и вынимать свой член из глазницы женщины, она начала дрожащий танец смерти, истекая кровью из обеих глазниц, носа и рта. Она даже испачкалась кровью, когда Животное кончил.

До сегодняшнего вечера это был самый экстремальный фильм, который они когда-либо снимали.

- Эй, Тим. Тим!

Тим поднял глаза. Эл ухмылялся ему. Его худощавое лицо было потным. И хотя в его карих глазах плясало ликование, Тим заметил в них что-то еще. Что-то, что наводило на мысль, что даже Эл был встревожен этой последней съемкой. 

- Мы сделали это, чувак! Мы, блядь, сделали это!

- Да, - сказал Тим, поворачиваясь обратно к Животному, который, казалось, взял себя в руки.

Тело матери ребенка, Алисии, лежало на покрытом пластиковым брезентом полу в ногах кровати. Ее незрячие глаза уставились в потолок. Ее лицо было покрыто множеством ушибов и порезов. Ее торс был разрезан, плоть раздвинута, как у вспоротого оленя, обнажая ее внутренние органы. Животное не вытащил их, как он обычно делал, когда они снимали снафф; он просто подрочил на них и трахнул полость ее тела.

Тим посмотрел на ужасно оскверненные останки Дебби, затем снова на труп Алисии, все еще испытывая благоговейный трепет перед сегодняшним выступлением Животного. До этого Животное мог кончить во время съемок максимум три раза, но сегодня ему удалось кончить по крайней мере пять раз. Пять оргазмов, три мертвых тела.

Звук того, как Эл упаковывает свои камеры, вернул Тима к реальности. 

- Мы должны убираться отсюда к чертовой матери, - сказал Эл. - Животное, иди прими гребаный душ и смой с себя это дерьмо. И зубы тоже почисти. Я не могу допустить, чтобы ты весь гребаный вечер выглядел как серийный убийца из фильма ужасов.

Животное обернулся, и впервые Тима охватил холодный страх, когда его мутные глаза уставились на него из-под кожаной маски. Это был первый раз, когда Тим испытал такие чувства к Животному; в основном ему очень нравился Животное. Парень был остроумным, умным, веселым, с ним было приятно общаться. И он был хорош собой. Он действительно выглядел как настоящий американский мальчик. Он, конечно, знал, как очаровывать женщин. Когда он не играл роль в фильме, он был финансовым консультантом крупной международной фирмы. Он зарабатывал хорошие деньги, наверняка более чем достаточно, чтобы ему не пришлось участвовать в роли садиста в снафф-фильмах и пытках, в которых он снимался. Но объяснил Тиму однажды днем после того, как они передали фильм покупателю, который заказал его: "Мне нравится боль, и мне нравится причинять ее другим". С такой логикой не поспоришь.

А что касается его сценического псевдонима, ну, когда он надевал маску и вживался в роль мучителя для одного из своих и Эла фильмов, он становился... ну, Животным.

Взгляд Животного метнулся от Тима к Элу, затем снова вернулся к Тиму. Он провел рукой по своему покрытому потом и кровью обнаженному торсу. Комната, в которой они находились, была забрызгана ей. Пластиковый брезент, который они раскатали на полу, был скользким от крови; она также стекала по брезенту, который они прибили вдоль стен. Она была на потолке. Элу придется приехать сюда завтра и покрасить потолок. Избавиться от тел будет несложно. Все, что нужно было сделать, это передвинуть каркас кровати, завернуть тела в брезент и засунуть их в заднюю часть фургона. Несколько недель назад Тим нашел хорошее уединенное место для свалки. Это было в отдаленном районе; никому не прдет в голову искать их там.

- Время уходит, люди, - сказал Эл, сворачивая кабель.

Животное повернулся и зашел в маленькую ванную рядом со спальней. Мгновение спустя включился душ. Тим вышел на улицу подышать свежим воздухом; запах крови, блевотины и дерьма был для него сейчас невыносим. За последние десять лет он снял восемнадцать снафф-фильмов, но так и не привык к запаху смерти.

Тим посмотрел на звезды, вдыхая свежий горный воздух. Несмотря на ту историю с ребенком, сегодня все прошло хорошо. Дебби и эта цыпочка Алисия были идеальны; те, кто был в круге, жаждали чего-то другого в его фильмах. Они хотели чего-то нового, чего-то свежего. Тим, несомненно, понимал, откуда исходят эти запросы. Смотреть, как одну и ту же породу шлюх и мальчиков-проститутов насилуют и режут на куски, становилось скучновато. Но это было определенно безопаснее. Никто не скучал по детям, которые торговали своими задницами на улицах Голливуда, когда они пропадали без вести. Господи, они были из разных гребаных мест. Многие из них были с кукурузных полей Небраски, пустынь Аризоны, густо поросших лесом районов штата Мэн, болот Луизианы. Черт, один парень, которого они использовали, был родом с Аляски! Этот парень был настоящим мазохистским уродом. Он увлекся каким-то довольно тяжелым дерьмом. Животное был слишком рад услужить.

Но эти две женщины... это была совсем другая история. Обе они были чертовски хороши собой, гораздо красивее, чем бездомные цыпочки, которых они обычно использовали. Они выглядели так, словно только что сошли со страниц журнала  "Вог"  или что-то в этом роде. Это было одним из требований клиента для этой съемки; он даже имел кого-то на примете и предоставил Сэму физическое описание и номерной знак. Это было рискованно, но Сэм сказал, что клиент удвоит сумму, чтобы соответствовать риску, и Тим пошел на это. А потом ему еще больше повезло с Алисией и ее ребенком.

Тим нахмурился. Он не сомневался в утверждении Эла, что Сэм удвоит цену в третий раз из-за того, что они нашли ребенка. Он слышал о группе педофилов на северо-западе Тихого океана, которая, по слухам, интересовалась снафф-фильмом с участием ребенка. О чем он беспокоился, так это о том, что они позволили Лизе Миллер уйти. У него был строгий приказ, вплоть до марки и номера ее машины, а также ее физического описания, схватить ее и доставить в коттедж к субботе. Эл и Животное должны были сделать все остальное. Тиму было наплевать - ему платили двойную плату за риск, и план, который он сформулировал, сработал идеально.