Спускаюсь на первый этаж. Всё внутреннее убранство похоже на кукольный домик. Розовые пастельные обои, как будто сделаны из сахарной ваты. Портреты, висящие на стенах, в желтеньких рамках. Люди смотрят на меня так, будто специально наблюдают за каждым моим движением.

Я вижу, как неизвестная мне кошка также завороженно разглядывает фигуры людей, как делаю это я. Должно быть, это та самая Лея, о которой мне писала сестра.

На кухне расстелен линолеум. На нам нарисованы белые и зеленые ромбы. Я вступаю на каждый ромбик по очереди. Ручки кухонных шкафов сверкают и отливают позолотой, под ними на столе стоят пузатые чайники, одни слишком цветастые, другие чугунные и чересчур строгие. Поварешки, кастрюли, скалки. Работает газовая плита. В духовке под ней сложены неиспользовавшиеся сковородки, у которых со дна уже слезло всё защитное покрытие.

Рядом с кухней на первом этаже располагается комната Даны. Я знала, что так поступать не стоит, но открыв дверь, обнаружила следующее: вся обстановка говорила о том, что в ней царит полный беспорядок. Это была определенно её комната. На стенах появились многочисленные рисунки с изображениями различных непонятных существ, летающих сущностей в лесу, страшных обезображенных волков, летучих мышей, одноглазых птиц со сломанными крыльями. Подобные изображения порой вгоняли меня в ужас.

Графитные карандаши были разбросаны по всему дивану. Становилось понятно, что тут давно никто не прибирался. Я могла ощутить мандариновый запах от её духов, находящийся в золотом флаконе. Я поежилась. Забавно, что Дана всё еще им пользовалась. Это был её любимый аромат с четырнадцати лет. Я же большую часть времени пахла лосьоном с ромашкой. Другой моей слабостью являлся ромашковый чай.

Зеркало в ванной комнате было закрашено плотным слоем краски грязно-голубого цвета, а в комнате Даны и вовсе не было стеклянных поверхностей. Если бы существовала возможность не замечать все эти странности, то можно было подумать, что наша семья живет самой обыкновенной жизнью. Задаваясь вопросом, привыкла ли я уже к текущему положению дел, я могу ответить, что нет. Всё еще, нет.

Рыбная похлебка со шпинатом и сыром на вкус была просто чудесной, хоть раньше я её никогда и не пробовала.

– Мы старались всё утро.

Бабушка всегда любила готовить с удовольствием. Несмотря на то, что у неё ели заметно тряслись руки, она умело справлялась с кухонной утварью.

– У вас двоих получилось просто восхитительно. Мама так никогда не готовила. Да и я тоже.

– Ты всё еще ходишь в соборы?

Бабушка присела рядом со мной, поставив перламутровый чайник на стол, покрытый льняной голубой скатертью.

– Да. Всё, как обычно. А что?

– Помнишь, здесь неподалеку находится храм святой Екатерины?

– Вроде, да. Я там была пару раз. Если честно, это было очень давно.

– Его отреставрировали недавно. Можешь заглянуть в свободное время. Там внутри стоят просто великолепные витражи.

– Я обязательно зайду. Думаю, у меня будет время.

Тетя Елена стояла около кухонного шкафа с чашкой чая в руках.

– Вот и твоя сестра подошла, – проговорила она, не отрываясь от чаепития.

Я подбежала к окну и увидела Дану с незнакомым мне молодым человеком. Тот стоял, опираясь на мотоцикл. Я могла разглядеть черты его лица. Он был весьма симпатичной наружности. Темно-коричневые волосы доходили ему почти до плеч. Он выглядел старше, чем моя сестра. Возможно, он был даже старше меня.

Они стояли около нашего бедного забора и разговаривали.

Дана была закутана в черный шарф. Она переминалась с ноги на ногу. Я могла её увидеть только со спины. Парень улыбался. Его улыбка была мне приятна. Видимо и ей тоже. Она поцеловала его на прощание в щёчку и направилась к дому.

Сестра быстро вбежала внутрь, не заметив меня, и пролетела мимо. Подобное поведение показалось мне крайне возмутительным. Я с яростью двинулась за ней в её комнату. Бабушка с тётей прибывали в полном молчании, каждая отвела свой взгляд куда-то в сторону.

– Дана! – крикнула я.

– Да?

– По-моему, не так должно приветствовать своих сестер, которые к тебе едут через всю страну.

– Ты всё-таки приехала. Тебе холодно?

– Что?

– Ты в своей синей кофте, которую носишь, когда мерзнешь. Вот и спросила.

– Мне не холодно… Для начала нам надо с тобой поговорить.

– Ммм…

– Мне все жалуются на тебя.

– Кто все?

– Елена и бабушка. Они говорят, что ты ночуешь непонятно, где и с кем.

– Я оставляю им записки, что я у друзей.

– Никто не знает твоих друзей.

– Я знаю. Они классные ребята.

– Кто этот парень, который тебя только что провожал?

– Ммм…

– Ответь мне. Мы должны успокоить тетю. Вдруг он маньяк какой-нибудь.

– Нет.

– Нет что?

– Он не маньяк.

– Поняла, а кто он?

– Какое тебе дело?

– Ты с ним встречаешься?

– Может быть.

– Может быть?

– И нет и да.

– Ладно, хватит…

– Хорошо, хватит.

Я перевела дыхание.

– Как ты себя чувствуешь?

– Мне хорошо.

– Ты принимаешь лекарства?

– И нет и да.

– Дана! Это серьезно. Это же твое здоровье.

– Я принимаю. Сумку показать?

– Почему ты перестала отвечать мне на сообщения?

– Расхотелось общаться.

– Я думала с тобой что-то случилось.

– Как видишь нет. Зачем приехала?

– Нам всем кажется, что с тобой что-то происходит.

– Ммм…

– Что это за ммм такое?

– Лучше езжай обратно.

– Дана!

– Нет, я серьезно.

Моя младшая сестра стремительно вошла в комнату и закрыла дверь прямо перед моим лицом.

– Как ты можешь?!

У меня не было слов. Я не понимала, что с ней творилось. Елена выглянула из-за угла с натянутой улыбкой на лице.

– И так уже не первый день.

– Нельзя всё так оставлять. Это просто на неё не похоже.

– Я спускаю ей всё на основе того, что она болеет. Это тяжело.

– Тяжело что?

– Жить, когда на тебя все смотрят, как на ненормальную. Жить в своей коже, не имея возможности выбраться.

– Я не смотрю на неё так.

– Это не важно. Ты всё равно не сможешь сказать, что понимаешь её. Потому что ты не понимаешь, какого это быть ей. Дане сложно принять себя такую, даже спустя столько лет.

– Я хотела ей помочь. И сейчас хочу.

– Ты уже делаешь большее дело. Ты же здесь. У тебя большее сердце.

Я закрыла лицо руками. Как бы я хотела назвать всё происходящее мелочью, но ведь это была вовсе не мелочь.

– Завтра я должна пойти на собеседование, ведь так?

– Да, к десяти утра. Тебе хватит времени для того, чтобы выспаться?

– Да, вполне. Я лучше пойду помою посуду и буду отдыхать до завтрашнего утра.

– Это неплохое решение.

– Познакомишь меня с Риком?

– Почему бы и нет?

Смешанные чувства забирались мне под кожу. Иногда мне интересно, почему тех, кого мы любим, стремительно отдаляются от нас? Почему они больше не впускают нас в свое сердце, а оставляют ждать за дверью? Почему перестают объяснять, что с ними происходит? Порой я мечтала вернуть назад ту неудержимую радость между друг другом, которая когда-то была нам присуща, но теперь от былой радости остались только остатки воспоминаний, будто ничего и не было.

На следующее утро я чувствовала себя намного лучше. Стоял всё еще такой же пасмурный день, но мне предстояло устраиваться на работу. Снова. Опять. Сердце колотилось, как бешеное.

Дану я не видела с самого утра. Ни за завтраком, ни в ванной, ни в гостиной. Возможно, она еще спала. Может в классе занятия проходят не каждый день?

Елена отвезла меня на своей машине. Дорога заняла около двадцати минут, пока я рассматривала проносящиеся виды из окна. Густой лес меня манил с каждым разом, как я бросала на него взгляд. Туман завораживал и окутывал всё тайной. Шоссе изгибалось подобно змее, неся за собой всё новые и новые повороты. Я начинала чувствовать некую меланхолию внутри себя. В подобной атмосфере я находила романтизм, который заставлял меня погружаться в собственные фантазии.