– Лучше перенести это, – потребовал Артём. – Она не может…

– Достаточно, – резко оборвал его доктор Жаднов. – От нас ждут результатов.

Дженни почувствовала, как пространство начало сужаться. Металл медленно наступал, переливаясь тусклыми огоньками.

– Юрий! – вскрикнул Артём, и это заставило Дженни поднять голову.

В десятке метров от неё горели две яркие красные точки.

– Что… – она хотела было закричать, но не смогла.

– Я прекращаю это! – Артём, всё ещё стоявший рядом с Дженни, потянулся к своему голографу, но Жаднов схватил его за локоть и оттащил в сторону.

– Всё в порядке, Дженнифер, – вкрадчиво сказал доктор Жаднов. – Это один из этапов тестирования.

– Что если она не справится? – возмутился Артём, не прекращая попыток вырваться. – Вы понимаете, что с нами будет?!

Дженни была не в силах отвести взгляд от светящихся красных точек. Двухметровый металлический монстр посреди заставленной контейнерами комнаты казался громоздким, квадратным и до ужаса реальным. Но в отличие от киборгов, напавших на Орион, он шёл медленно, будто специально растягивая время, из-за чего его дёрганые движения выглядели нелепо.

– Не волнуйся, он не представляет опасности. Его интерес сосредоточен исключительно на объекте тестирования, – донеслись до неё слова Жаднова.

Два огонька приближались, каждый новый шаг сопровождался лязгом. Его тень постепенно наползала на тело сидящей на полу Дженни.

– Я… я не… – Дженни покачала головой и замолчала.

Почему лязг такой громкий?

Почему она продолжает смотреть на него так, словно никогда не видела роботов?

Ведь она видела несколько десятков машин в Орионе. Они выглядели иначе, они не были милосердны и не умели говорить, как утверждали байки, но они умели убивать.

Этот робот прибыл сюда затем, чтобы закончить начатое.

Дженни зажмурилась и прижала колени к груди, не в состоянии больше смотреть на механического убийцу. Смерть нужно встречать с гордо поднятой головой, бесстрашно глядя ей в глаза. Так, должно быть, встретил смерть её отец – заглянул в безмолвный, пустой светящийся диод киборга и умер с честью, как настоящий солдат.

Но она не смогла сделать этого тогда, не сможет и сейчас.

– Юрий, остановитесь, Вы ведь понимаете, что она ещё не успела освоиться! Воспоминания свежи и болезненны, – говорил Артём. – Манипулируя её травмой, Вы ничего не добьётесь!

Она не могла этого видеть, но чувствовала, что металлическое чудовище остановилось. Оно стояло над ней, рассматривая, решая, каким из способов её убить. Холод, исходящий от этого существа, заставлял её дрожать. Всхлипывая, Дженни начала отползать назад.

– Вижу, что ты прав, – сказал доктор Жаднов. – Приобретённые травмы делают её непригодной для службы. Не сомневаюсь, что Райс был бы разочарован.

Райс.

Он не может быть разочарован, потому что он мёртв. Его не было среди выживших, он умер там, в захваченном городе. Его убила эта штука. Её мать убила эта штука. Её дом уничтожила эта штука. Дженни Райс была убита этой штукой. Теперь эта штука пришла за ней, чтобы уничтожить то, что ещё оставалось.

Электрический разряд заставил её закричать.

Дёрнувшись в сторону от контейнера, она открыла глаза и увидела.

Железные пластины корпуса в царапинах. Длинные механические руки сжимают и разжимают тихо поскрипывающие пальцы. Округлая голова опущена. Перемигивающиеся красные точки-глаза направлены на неё. Почти как в ту ночь. Тогда между ними был ещё один человек, определивший исход, выигравший для неё пару секунд, пока машина пронзала его грудную клетку своим механическим кулаком. Эта сцена каждую ночь возвращается к ней, обрастая всё новыми и новыми подробностями. Только в этот раз она не проснётся.

Это был внутренний порыв, истошный крик, исходящий из самой глубины её естества.

В следующий момент металлический корпус робота с режущим слух треском и сыплющимися искрами начал сплющиваться.

Дженни с трудом поднялась на ноги. Робот был почти на полметра выше её. Легко исправить. Её энергия ударила по металлическим ногам, и он с грохотом опустился на колени, словно признавая свое поражение. Пластины корпуса прогибались друг под другом. Красные точки оказались смяты вместе со шлемом. Она могла чувствовать, как её пальцы давят на каждый сантиметр металла.

Он больше не был холодным.

– Дженни, прошу тебя, остановись!

Она повернула голову на голос Артёма. От него исходило тепло.

Что-то щёлкнуло.

Дженни издала протяжный вздох, больше напоминающий стон, и обессиленно опустилась на колени.

– Дженни!

Артём, освободившийся от хватки Жаднова, подбежал к ней и обнял за плечи. Дженни хотела оттолкнуть его, но вместо этого прижалась к его шершавому халату и расплакалась.

– Что ж, немного не то, что ожидалось, – доктор Жаднов подошёл к изуродованным кускам металла, оставшимся от робота. – Тем не менее, результат можно считать удовлетворительным.

Артём укоризненно посмотрел на него, продолжая обнимать Дженни.

– На сегодня всё. Проводи мисс Райс в палату. Мне необходимо составить доклад.

Доктор Жаднов ушёл.

Дженни всё ещё плакала. Артём неуклюже погладил её по волосам.

– Тихо, всё хорошо, Джен. Успокойся. Жаднов – придурок. Он просто хотел заставить тебя показать свою силу. Он добился своего. Теперь всё хорошо.

Дженни не было хорошо.

Её голова раскалывалась, каждую частичку тела ломило, а грудь болела так, словно что-то пыталось вырваться изнутри. На неё разом нахлынуло понимание: захваченный Орион, мёртвый отец, расстрелянные Делайнами беженцы, клиника Жаднова… Эта сила, эта проклятая сила – она только что подтвердила, что всё это не сон, что она, Дженни, какой-то мутант, монстр, вещь, которую будут использовать, как Жаднов использовал её сейчас против стальной машины. Сколько подопытных не смогли пройти этот тест? А он просто стоял в стороне и наблюдал?

– Успокойся, Джен, – мягко сказал Артём. – Всё закончилось, ты надрала задницу этой консервной банке.

– Не называй меня Джен, – всхлипнула она и заплакала вновь.

– Пойдём отсюда.

Артём помог ей встать на ноги и заботливо поправил её сорочку. Сквозь слёзы Дженни увидела на полу искорёженные фрагменты металла. Для чудища, которое она только что сплющила, их было слишком мало.

– Что вы со мной сделали? – всхлипывая, Дженни посмотрела в глаза Новицкому.

– Нечто особенное, – Артём взял её за руку. Прикосновение его тёплых, чуть влажных пальцев заставило Дженни немного успокоиться. – Не думай об этом сейчас.

Доктор Новицкий проводил её до палаты. К тому времени на смену боли пришла смертельная усталость. Ей хотелось поскорее добраться до кровати, накрыться с головой и забыться сном.

Артём помог ей забраться в постель. Напомнив о необходимости принимать пищу и пообещав прийти вечером, чтобы проверить, соблюдает ли она его предписания, он ушёл.

Голосовой командой Дженни приказала погасить свет и, погладив резиновый мячик, всё ещё лежавший под её подушкой, закрыла глаза.

Темнота. Вязкая, забивающая рот, обволакивающая, подобно желе, не позволяющая видеть, дышать, думать. Темнота была везде, а он – одинокая фигура, брошенная посреди пустоты. Он чувствовал, как пустота проникает в него, медленно превращает его в ничто, растворяя внутри себя. Он не мог противиться этому.

Вдруг сквозь вязкую пелену мрака он почувствовал, как что-то шевельнулось. Лёгкие наполнил горячий воздух. Пальцы нашли что-то тёплое и мягкое под собой и инстинктивно сжались.

– С возвращением, – послышался тихий женский голос.

С каждым новым вдохом дышать становилось легче. Ещё вдох и ещё – и больше не казалось, что воздух вот-вот разрежет лёгкие изнутри.

Он сделал над собой усилие и открыл глаза. Потребовалось несколько секунд, чтобы взгляд сфокусировался. Первым делом он увидел потолок, обклеенный белыми обоями с пожелтевшими завернувшимися от времени уголками.