— Мне не совсем безопасно лететь, — говорит Амос, когда Хадсон и Стелла присоединяются к нам на крыльце. — У меня есть мой пикап, полный бак бензина, и я не боюсь получить штраф за превышение скорости, чтобы отвезти кого-то туда.

Я с мукой смотрю на свою семью.

Что мне делать?

Бросить брата в день его свадьбы или отправиться на поиски человека, в которого я влюблена и который переживает что-то невыносимое?

— Поезжай, — говорит Хадсон.

— Я отвезу вас двоих, — добавляет мой отец.

— Ты знаешь что-нибудь еще? — спрашиваю я Амоса, когда мы садимся в отцовский пикап.

Он качает головой.

— Он получил звонок, собрал вещи и уехал в аэропорт.

Я беру свой телефон и нажимаю на имя Гейджа. Он звонит несколько раз, а потом сразу переходит на голосовую почту. Я ударяю по бардачку.

Черт!

Я звоню ему снова. Голосовая почта.

Сейчас не время злиться на меня, Гейдж Перри.

— Не отвечает? — спрашивает Амос с заднего сиденья. Я качаю головой.

— Я сказал ему, — говорит Амос.

Я оглядываюсь на него.

— Что ты ему сказал?

Он прочищает горло, пока я молча смотрю на него.

— То, что я просил тебя сделать.

Нет.

Почему?

— Амос, ты не должен был этого делать.

— Хотя я ценю твои слова, пришло время сделать это. Я лишил своего сына многих лет счастья, и мне нужно было признать свои поступки. Если бы я эгоистично не попросил тебя оставить его, он бы никогда не переехал в Чикаго, не встретил бы Мисси и не прошел бы через этот ад. Энди мог бы переехать в другую семью и иметь мать, которая не была бы психически больной. Мой сын не нес бы сегодня это бремя. Если бы я не попросил тебя об этом, он бы не поехал посмотреть на тело своего мертвого сына. Я знал, что это разорвет его на части, потерять тебя, но я был эгоистом.

— Амос, ни в чем из этого нельзя винить ни тебя, ни Гейджа.

— Я знаю, каково это — потерять любимого человека слишком рано. Я был эгоистом и должен быть виноват.

Мой разум мчится.

Мой полет не может наступить достаточно быстро.

Минуты кажутся часами.

Люк регулярно информировал меня, но информации было мало.

Тело мальчика было найдено в озере, где машину Мисси видели ранее в день исчезновения Энди, хотя она отрицала, что избавилась от его тела там. Ее история менялась десятки раз, и полиции было трудно уследить за ней.

Тело моего маленького мальчика все это время находилось в озере.

Я содрогаюсь, желая, чтобы именно мне пришлось пройти через эту боль вместо него. Мисси должна была спасти моего маленького мальчика и забрать меня. Убить человека, на которого она злилась, а не маленького человечка, который был одержим Человеком-пауком и смотрел слишком много серий «Губки Боба». Боже, что бы я отдал, чтобы сидеть на диване и смотреть это с ним.

Мисси оставила его гнить в дерьмовом озере, как бессердечная сука, которой она и является. Она оставила его тело двум рыбакам, которые нашли его рано утром.

Называйте меня плохим чуваком, но она гребаная сука. И точка. В точку, блять, в точку. Мисси — единственная женщина, которую я когда-либо назову таким именем, и она заслуживает этого.

Она заслуживает более сурового наказания, чем тюрьма. Надеюсь, то, что она сделала, будет преследовать ее до последнего вздоха.

Я буду присутствовать на каждой апелляции, которую подаст ее адвокат, борясь за моего мальчика, у которого не было шанса. Энди был моим солнечным светом после того, как Лорен оставила меня в темноте. Те пять лет, которые я провел с ним, поддерживали меня, будили и заставляли с нетерпением ждать дня, а в итоге я стал его смертью.

— Отец Мисси заказал тебе частный рейс, — говорит Люк, когда я отвечаю на его звонок.

Я скриплю зубами.

— Откажись. Мне ничего не нужно от этого ублюдка.

— Соглашайся, брат. Без сомнения, я хотел сказать ему то же самое и бросить трубку, но моя любовь к тебе остановила меня. Так ты быстрее доберешься сюда, а я знаю, что ты хочешь этого больше всего на свете.

— В этом-то и проблема! — Мой голос повышается и срывается одновременно. — Я никогда не смогу быть с ним снова.

Люк не отвечает, не пытаясь надавить на меня и давая мне достаточно времени, чтобы успокоиться. Он понимает мою боль. Он знает, что никакие слова не смогут исцелить мое горе. Я ждал и боялся этого дня с тех пор, как Мисси призналась, что причинила ему боль. Найдя его, я хотя бы получу ответы на вопросы, которые убивали меня.

Я неделями ходил к тому озеру, таскала с собой Люка, но мы так ничего и не нашли.

Какая-то часть меня всегда будет знать, что я мог спасти его, должен был сделать больше, когда признаки расстройства Мисси начали проявляться, когда я понял, что она ненавидит меня за то, что я не мог ей дать.

— Рейс вылетает через пять минут. Я пришлю тебе информацию. — Я хватаю свои сумки и следую указаниям в сообщении.

Двадцать минут спустя я сажусь на частный самолет.

— Это единственный рейс в Чикаго, — говорю я Уиллоу по телефону, почти запыхавшись от хождения по аэропорту в его поисках. — Если только он не прячется в туалете, я не могу его найти. — Я еще раз осмотрела зону ожидания. — Может, мне посмотреть там?

— Если ты не против посмотреть на случайные мужские члены, писающие в писсуары, то иди, — отвечает она. — Твой брат однажды проследил за мной в женском туалете.

— Без подробностей, пожалуйста. Я не хочу, чтобы разговор состоял из членов и моего брата.

— Как ты думаешь, Гейдж мог взять частный самолет?

— Частный самолет? — Я фыркнула. — У Гейджа нет доступа к такой роскоши.

— Никогда не знаешь. Дай мне посмотреть, что я могу сделать, хорошо? У меня есть связи с людьми, которые могут найти рейсы. Я постоянно делала это для Стеллы. Перезвоню тебе.

— Спасибо, Уиллоу.

— И, когда ты будешь готова поговорить об этом, я здесь.

Уиллоу стала моей спасительницей и новой лучшей подругой с тех пор, как я потеряла свою из-за скандала с изменой на Гудзоне. Мы были друг для друга опорой в трудные времена. Мой папа и Амос уже на пути домой. Моя мама звонит каждые пять минут, чтобы узнать последние новости, и я знаю, что она будет выпытывать у отца как можно больше подробностей.

Я не знаю, куда пойду и что буду делать, когда приземлюсь.

Пора мне это выяснить.

Чувство вины охватывает меня, когда я собираюсь позвонить Кайлу. Я должна была позвонить ему по дороге в аэропорт, но все, что меня тогда волновало, — это добраться сюда. Телефон едва не выпадает у меня из рук, когда раздается входящий звонок.

Как раз вовремя.

— Привет, — отвечаю я. — Я как раз собиралась тебе позвонить.

— Что, черт возьми, происходит, Лорен? — кричит Кайл. — Гейдж написал мне сообщение, попросил отгул в связи с чрезвычайной ситуацией за городом и не отвечает на звонки. Между вами что-то произошло? Ты снова порвала с ним?

— Хотела бы я, чтобы все было так просто, — отвечаю я, хватаю свою сумку и иду по коридору, подальше от подслушивающих ушей.

— Я же просил тебя не заставлять его бежать, — ворчит он. — Однажды я потерял своего лучшего друга, и я не позволю этому повториться.

— Это не моя вина. — Я прочищаю горло. — Гейдж когда-нибудь рассказывал тебе о своей жизни в Чикаго?

— Он был в гробу от этого дерьма. — Его тон понижается. — Что ты знаешь?

Я вздыхаю.

— Это не мое дело, но найдите мне любую информацию о том, где он мог остановиться в Чикаго. Может быть, друг, с которым он все еще поддерживает связь?

— Ответь мне, почему он уехал, — требует он.

Серьезность вопроса ломает меня.

— У Гейджа был сын, который пропал без вести и считался мертвым. Сегодня нашли его тело.

— Черт возьми. Дай мне несколько минут, хорошо?