Сельма истерила, хотя и не плакала. Было видно, что она находится на крайней струне своих нервов. Мужчина смотрел на неё с сочувствием, это читалось в его глазах, хоть она их и не видела.

– Что ему от тебя нужно?

– Не знаю… – не в силах сидеть на одном месте, Сельма встала на шатающихся ногах и подошла к самому краю, смотря на бурную черную реку. Нужно было, чтобы глаза на что-то смотрели, чтобы тело что-то делало, иначе мысли… О, эти мысли могли свести с ума! – Нам как-то надо будет спуститься потом к реке…

Вдруг она ощутила, что позади неё кто-то стоит, и тут же она услышала уже знакомый насмехающийся голос.

– Конечно ты знаешь, Сельма. Хочешь выбраться из ада, попробуй тут выжить. А затем найди меня.

Сельма в ужасе обернулась назад и увидела, что тот, кого она спасла, возвышался теперь прямо перед ней, разрезы глаз его светились жёлтым светом, а рот исказился в широком оскале, оголяющем белые зубы. Всё это время это был Он, теперь она знала это точно!

– Аааааа!

Нога Сельмы ступила на рыхлую почву, соскользнула, и девушка, размахивая руками, полетела вниз, в бездну, где внизу журчали темные воды. Последнее, что она увидела и запомнила, это чёрный силуэт, возвышающийся где-то наверху над ней в ночной тьме. А потом был лишь удар о бескрайнюю водяную толщу и чувство, как мир на мгновение померк.

Инстинкты оказались сильнее. Вскоре Сельма изо всех сил гребла руками и ногами, чтобы выплыть наверх. Как только её голова вынырнула на поверхность, она тут же стала жадно глотать воздух и отплёвываться, то и дело уходя под воду, подгоняемая сильным течением. Выбраться на берег оказалось нелегко. С обеих сторон возвышались скалистые стены. Каждая секунда стала отчаянной борьбой за жизнь. Лишь через треть от мили течение донесло её до покатого берега, на который получилось выбраться. Как только руки ощутили спасительную сушу, Сельма обессиленно рухнула на нее грудью, снова закашлявшись. Как червь, отползала от воды подальше. Спасена… Спасена! Снова… Глаза закрылись от усталости, и тьма полностью поглотила её тело. Разум отказался воспринимать действительность.

Когда Сельма открыла глаза, свет солнца и нового дня временно ослепил её. Пели птицы… Кроны деревьев шумно перешептывались с ветром, что создавало ощущение обыденного дня в лесу. Как будто вчерашнего ада не было вовсе… Река в мерцании лучей оказалась совсем не чёрной. Теперь она даже казалась не такой бурной и больше не напоминала чудовище, бьющееся в агонии между скалами. Вокруг так мирно и красиво… Реальность точно затихла, подернувшись дымкой покоя.

Сельма поморщилась и тихонько выкатилась из-под корней большого дерева. Ощущая ломоту во всём теле, девушка с трудом подползла к воде, чтобы умыться и утолить жажду. Голова гудела и ломилась на четыре части. Тело налилось свинцом. Холодная влага чуть привела в себя, позволяя, наконец, собраться с мыслями.

«Кошмар никуда не ушёл…»

Она оглянулась по сторонам.

«Как же это место динамично… Всё это словно декорации, которые могут сменять друг друга в считанные минуты…»

Только сейчас Сельма удостоверилась в том, что её иллюзия – это реальность. Снова пытаться оспаривать этот факт было глупо. Она не могла сказать, где она, но уже уверенно осознавала, что попала в место, из которого не выбраться так просто: закрыть глаза, открыть глаза, – и всё пройдёт. А ещё её преследовало пробирающее до костей чувство, что она попала в чью-то игру. И не имея никакого преимущества, ей нужно было играть по тем правилам, которые устанавливал Хозяин этого мира… Тот, что стоял на краю обрыва, пока она падала в бездну… Знать бы ещё, что это за правила?

Телефон, который к этому времени окончательно разрядился, выключился, так еще и нахлебался воды, полетел в кусты в качестве бесполезного мусора.

Под журчание воды, игру солнечных лучей, проникающих сквозь дрожащие на ветру листья, и легкомысленное пение лесных птиц Сельме в первую очередь пришлось решать: куда ей идти? Недолго думая, она выбрала направление, ведущее в сторону, где вчера был пожар. И хотя логичнее было бы не отходить от реки и двинуться по береговой линии, что-то словно щёлкнуло у Сельмы в голове.

«Я буду играть! И найду тебя, кем бы ты ни был! И выберусь отсюда. Меня достал этот кошмар».

На подкорке сознания она уже знала, что смерть от того, что она заблудится в этом лесу и умрет от голода, явно ей не светит. Уж если она и умрет, то более изощренно и мучительно. А ещё почему-то было чувство, что её смерть не входит в планы Владельца этого мира. И это ощущение придало небывалую уверенность и отчаянную храбрость, каждый шаг был твёрдым и решительным.

Деревья монотонно сменяли друг друга. Птицы продолжали что-то весело щебетать, перепрыгивая с ветки на ветку. Вскоре Сельма очутилась на небольшой поляне. В ее далеке замаячил холм с зияющим черным проходом куда-то вглубь. Подойдя чуть ближе, она поняла, что это вход в шахту. Вырытый в земле коридор во тьму явно не внушал искушения войти внутрь.

Парадоксально, но идя уже целый час, она не почувствовала запаха гари, не увидела ужасающих последствий от лесного пожара. Словно всего этого и не было! Может, она шла не в том направлении?..

Но неожиданно эти мысли прервали засквозившие меж стволов свет и шум. Город! Сельма ринулась вперёд, она уже знала этот звук, помнила эти цвета и даже, кажется деревья. Да! Это тот самый город с болванчиками вместо людей. Какого было её удивление, что вместо пустующих улиц она увидела многочисленных прохожих. Не было и следа от вчерашнего кровавого побоища. Весь этот неестественный механизм снова работал…

«Я попала в день Сурка?»

Сельма на какое-то время растерялась, остановившись, но быстро вспомнила свою былую злобу и уверенность.

«Всё это лишь декорации странной пьесы. И только Он и та бабка играли не по сценарию!»

Совсем не желая возвращаться в центр города, Сельма все же двинулась туда. Не помня дороги до землянки, она хотела воссоздать путь по памяти, пройдя его снова от самой площади.

Повсюду стояла праздная и трудовая суета: торговые лавки, смеющиеся люди, спорящие торговцы. На девушку, одежда которой так сильно отличалась от местных, по-прежнему никто не обращал внимания. Признаться, Сельма испытывала жуткое отвращение к себе: мокрая одежда высохла сама, впитала запах сырости, пота и дыма, грязь въелась в волокна. Хотелось содрать эти тряпки с сухой кожи, но шатенка всецело была поглощена желанием как можно быстрее разорвать этот кошмар.

Наконец, перед глазами замаячила площадь, на которой не осталось даже обугленного столба. Она была чиста, ни намёка на кровавую бойню и прилюдное сожжение. Всё это злило еще больше и убеждало в идее, что весь этот мир – обман.

– Ну и где тебя искать?! Давай, выходи уже! Хватит играть в прятки!

Сельма почти прокричала это, сжав кулаки. Толпящиеся люди вокруг лишь смерили её надменными взглядами, покрутили пальцами у виска и как ни в чем не бывало продолжили свои дела. Однако кое-кто всё же заметил чужеродное тело в этих театральных декорациях.

– Чаго ж ты так орёшь? Горло надорвешь да людей напугаешь.

Та самая старуха, что привела девушку в свою землянку, стояла в тени у стены, облокотившись лопатками о каменную кладку, а руками на свою трость.

– Это вы! Я вас узнала! – Сельма немедленно сделала два шага к безразличной старой женщине. – Где он?!

– Он? Зачем тебе Он?

– Он сказал, чтобы я нашла его! Весь этот кошмар только ради этого! Мне надоело находиться в этом сюрреализме, я хочу домой!

Старуха рассмеялась:

– Не всё так просто, деточка. Найти Его сейчас у тебя не получится. – Она отстранилась от стены, подобрала с земли корзину и медленно поковыляла в сторону рыночной улицы, где торговые палатки расположились прямо под порогами двухэтажных домов.