Спустя ещё время Сельма вдруг услышала скрип. Она вздрогнула и подняла голову, но, кажется, никто кроме неё этот скрип не услышал. Входная дверь отворилась и вошла девушка. Она повернулась назад, кому-то помахала рукой и, улыбаясь, закрыла за собой. Поежилась от страха, осмотрелась и ещё больше сжалась. Она не видела присутствующих. Это был фантомный призрак, повторяющий свою смерть. И его видела только Сельма.

Шатенка тут же поднялась, указывая на потустороннее рукой. Молодые люди заметили странное поведение их «гадалки» и немедленно стали дёргать друг друга, указывая на это. Все напряжённо повставали. Сельма ходила вокруг стола, словно за кем-то. Она сняла свой капюшон, и только сейчас все заметили, как зрачки её расширились, они стали огромными, она будто смотрела в другой мир. Её губы стали бурчать что-то неоднозначное.

– Страшно… Страшно… Шарли страшно… А здесь…

– Шарли?! Что с ней?! Что ты видишь?!

Агнес уже ломанулась вперёд, но Берри и Лилит удержали её. Этой сумасшедшей не стоило сейчас мешать. А та все продолжала свою мантру:

– Страшно… Шарли страшно… Сидит тут… В углу… Она не хочет идти наверх… Она боится темноты… Но тьма… Она сгущается… Она не одна… Тьма вокруг… Проклятая ночь! Нет! Нет! Тьма уже вокруг! Она ещё не знает, но тьма вокруг!

Сельма вдруг схватилась за голову, чуть ли не вырывая свои волосы. Она увидела, как замок внутри двери зашевелился. Не человек открывал его. Не человек! Тьма! Такой страх Сельма ощущала впервые, даже несмотря на то, что вечный кошмар уже стал для нее обыденностью. Такой же страх чувствовала и Шарли, которая всё ещё спрашивала: «Ребята, это вы? Вы разыгрываете меня? Не смешно, хватит!» Но дверь неумолимо поддалась и открылась, впуская зло внутрь. Шарли не видела тот страшный ком тьмы, что только что вошёл в хижину. Он обрёл форму и появились очертания высокого силуэта в мантии. Эта тень посмотрела на Шарли и указала на неё пальцем. Следом зашло нечто ужасное – это уже несуществующая Шарли видела. Труп – марионетка в руках тени! В язвах, синий, кровожадный бугай двинулся на визжащую Шарли. Девочка забилась в агонии страха, метнулась по полу из угла в угол, но участь была неизбежна.

То, что происходило дальше, не передать словами. Сельма закричала в ужасе. Но расправа над бедной Шарли – это ещё не тот ужас, который был предназначен самой Сельме. Оживший мертвец закончил свое дело быстро, даже не успело пройти и минуты. Однако неожиданно Сельма ощутила взгляд тени на себе… Это невозможно! Ведь это всего лишь фантомы, доступные её подсознанию! Она не видела глаза, но могла поклясться, что огромная тень смотрит точно на неё. И от этого взгляда стало ещё страшнее. Весь предыдущий ужас казался мелкой шалостью. Этот сгусток тьмы был необычайно силен, она чувствовала это! Тень в мантии вдруг подняла на неё свою руку и гортанный голос прошептал: «Я приду за тобой»…

В следующее мгновение всё исчезло. Оказалось, что Сельма забилась в угол и уже ничего не говорила, а вокруг собрались её молодые заказчики.

– Что такое? С тобой всё в порядке?

– Эй, приди же в себя! Может ей таблетки дать?

Сельма не различала, кому конкретно принадлежали голоса. Агнес быстро метнулась к столу и схватила одну из пачек. Таблетку удалось впихнуть в непослушный рот и влить туда немного воды. Через полчаса женщине стало лучше. Она поднялась, но ужас в её глазах останется теперь навсегда. Сельма чувствовала, что её вторжение в прошлое повлекло за собой что-то необъяснимое… Что-то… будто печать до востребования на неё наложило. И это тревожило больше всего.

На негнущихся ногах она подошла к столу. Из носа сочилась кровь от резко подскочившего давления.

– Так что ты увидела? Скажи!

Агнес всё ещё надеялась… Сельма же до конца осушила бутылку с водой, которую ей дали, и неожиданно яростно закричала:

– Почему вы не всё мне рассказали?! Это был не простой спор! Что вы делали до этого?

Ребята, словно их, как нашкодивших котят, застали за преступлением, вдруг быстро потеряли свой пыл и поникли, кусая губы. Далеко не сразу заговорила Лилит.

– Ну… В школе у нас был клуб «Любители эзотерики»… Берри с нами не было в тот день… Мы… В общем, мы нашли на одном из чердаков записную книжку… И туда был вставлен очень старый лист с переписанным… Ну типо заклинанием…

Потуги Лилит прервал Том:

– Короче, нам было скучно, и это действительно был спор. Шарли проиграла. И после ритуала должна была остаться здесь одна на ночь.

Сельма дышала часто, глаза её зверели всё больше.

– Да вы… идиоты! Её не человек убил! Дайте мне эту книжку! – Ответом стало лишь молчание. – Дайте сейчас же, я уверена, что она всё ещё у вас!

Берни первым зашевелился. Он обернулся назад, стукнул ногой по деревяшке в полу и откуда-то из-под досок достал старую, даже не книжку, а скорее склеенные страницы, обтянутые потрепанной кожей. Сельма с безжалостным варварством начала листать их. Чужеродный исписанный от руки лист стало не трудно найти. Девушка с необычным даром не знала ничего об этом, но страх, который теперь навечно поселился в её душе, говорил, что она погрязла в чем-то очень страшном. Сельма захлопнула книгу и прижала к себе. В свой рюкзак она небрежно скинула препараты и, как последний трус, выбежала из этого дома. Она бежала прочь, сама, как можно дальше! Теперь ей было плевать на всё. Внутренний инстинкт говорил бежать. И она бежала. Не зная, куда. Может, придётся бежать и из города…

Лишь в своём доме она почувствовала призрачное упокоение. Как только дверь захлопнулась, Сельма сползла по стене и закрыла лицо руками. Через какое время смогла подняться, она не знала. Устало пошла по коридору в тёмную кухню, волоча за собой рюкзак. Отяжелевшая рука поднялась к выключателю, и вдруг свет осветил черную надпись на всю противоположную стену: «Я приду за тобой». Сельма заорала во все горло! Вселенский страх сосредоточился сейчас только в её груди. Судорожные пальцы стали быстро вываливать всё из рюкзака, нашли таблетки, одна, две, закинули в рот… Она закрыла глаза… Должно стать легче… Скоро должно стать легче.

Когда Сельма смогла снова взглянуть на стену, записи уже не было. Даже не разуваясь, она достала холодное пиво, с жадностью осушила две бутылки и прямо в одежде повалилась спать на диван.

Следующие месяцы стали мирной гаванью в жизни Сельмы. Казалось, кошмар остался позади. У неё были таблетки и всё необходимое. Как и прежде, с внешним миром она старалась не контактировать. Зарабатывала копейки рерайтингом, написанием рефератов для нерадивых студентов. Для такой работы нужно было лишь время и интернет – и того, и другого у неё было в избытке. Казалось, этот образ жизни даже устраивал ее. А точнее: она никогда и не задумывалась об альтернативах.

Сельма нарушила свое отшельничество только зимой, когда поняла, что из-за редких ночных походов в магазин и затхлого воздуха у неё начались головокружения и приступы тошноты. Сначала пришлось открыть окна, а к вечеру она решилась выбраться наружу.

Морозный воздух опьянил! Оказалось, в городе уже вовсю царила праздничная атмосфера. Недалеко от леса соорудили что-то вроде ярмарки с аттракционами. Сельме почему-то впервые в жизни захотелось пойти в такое место. Среди всеобщей радости и толкотни её ссутуленная фигура не смотрелась лишней, словно маленькая деталь в тысячном пазле. Взгляд ничто не привлекало, но морозный воздух значительно улучшал состояние. Сельма почувствовала бодрость и силы и даже пообещала себе каждый вечер проветривать дом.

На ярмарке было много детей. С родителями они суетливо толпились возле прилавков. Кто помладше тянулся к сладкой вате или леденцам, кто постарше – стрелял в тире. Со стороны аттракционов доносился восторженный визг. Таким развлечением не гнушались даже взрослые, отдавая себя во власть праздничного веселья. Лампы на гирляндах светились тускло и создавали атмосферу чего-то сказочного. Шатры и прилавки пестрели красно-белыми полосками. Эта суета поглощала, заставляла забыться, отвлечься от всего и значительно повышала настроение.