— А причём здесь перчатка и некая книга? — уточнил Тафари, посматривая на зевающего Итиро.

— Луи выкрал книгу и спрятал у себя. Но где, никто не знает. А перчатка…Я охраняю её, потому что пару раз родня дядюшки пыталась проникнуть в замок, но зачем? Конечно за перчаткой. Поэтому я сделал для неё этот сейф.

— Может Луи или Базиль давно уничтожили книгу? — спросила сонная Мэд, прислонившись к плечу Бёрнис.

— Нет, она волшебная. Уничтожить её невозможно. Поэтому они явно её где-то хранят. И нам обязательно надо узнать, где…

Тафари взглянул на клюющих носами девушек и сказал:

— Давайте оставим решение этой задачи на утро. То, на что не можешь ответить вечером, легко решается посветлу.

— Да-да, простите меня, — всплеснул руками, оглядев почти спящую компанию, воскликнул Леонар, — извиняет меня то, что я столетиями ждал этой встречи! Но, сейчас, конечно, нам всем надо в кровати!

Вскоре в коридорах замка стало тихо. Везде погасли огни. Только по углам сильнее закопошились тени, в столовой задвигалась посуда и стали исчезать пирожные, аостатки Крокенбуша таяли, словноснежная горка. Зато облепившие их тени с каждой секундой увеличивались, словно их раздувало.

Закончив с едой, флерусы растащили по местам посуду и прибрали комнаты, хотя в темноте казалось, что предметы движутся сами, плавно передвигаясь по воздуху.

…Наутро визидары завтракали в саду. С полей лёгкий ветерок доносил сочный запах скошенной травы, от которого отчего-то рот наполнялся слюнками. В воздухе разлилась нега. Никому никуда не хотелось идти. Лишь бы осталась эта разморённая медовая тишина, пропитанная стрекотанием кузнечиков; все эти летние ароматы покоя; суровые самшиты, закрученные в фигуры и весёлые наперстянки с левкоями, покачивающиеся у ног.

Девушки сидели в лёгких шелковых платьях, мужчины, кроме Стурлы в костюмах. Нежный ветерок разносил приглушённые голоса их разговоров и аппетитное позвякивание кофейных чашек о блюдца. Издали могло показаться, что беззаботная компания устроила пикник. Но это было не так. Шло бурное обсуждение вчерашнего разговора.

— Я думаю, — говорил Тафари, — что надо пойти к Базилю и попросить эту книгу. Вот и всё. Ну, выкупить её, в крайнем случае.

— Так просто? — задумался, положив ногу на ногу и откинувшись в кресле, Леонар.

— Да. Давайте начнём с этого, — кивнул, одобряя Стурла. Его борода была испачкана — до этого он пытался языком вылизать банку с остатками клубничного варенья, но внимательно слушал план.

— На переговоры к Базилю пойдём все вместе? — уточнила Бёрнис.

— Я думаю, что надо идти втроём, — раздумывал вслух Тафари. — Одного Леонара отпускать не хочется, но большая компания может Базиля напугать. Я, конечно, пойду с Леонаром. Но кого взять ещё?

— Я пойду! — сказал Итиро.

— Нет, друг, — мягко ответил ему Тафари, — у меня для тебя другое задание. Потом объясню.

— Тогда я, — предложила Мэдлин.

— Пожалуй, — кивнул Тафари, — так будет хорошо. Пойдёшь ты.

— Но сначала Базиля надо предупредить. Я же сказал, к нему не так-то просто попасть, — напомнил граф, — он может и отказать.

Послали слугу, отнести Базилю письмо. Вернулся тот скоро. В ответе Базиля было всего несколько строчек: «Жду сегодня вечером в шесть пополудни у себя».

— Хорошее начало! — обрадовался Леонар, — может, вражде конец?

— Было бы прекрасно, — кивнул Тафари.

…Когда часы пробили пять с половиной, вниз спустились все, кроме Итиро.

— Я дал ему задание, и он очень занят. Итиро у себя в комнате, — объяснил его отсутствие Тафари.

— Ну что ж. В путь, — несколько взволнованно сказал Леонар.

Он и Тафари надели лучшие костюмы. Оба стояли у зеркала подтянутые, сосредоточенные. Сейчас они очень походили друг на друга напряжённым выражением серьёзных глаз и пытливой вертикальной морщинкой между бровей. Только Леонар держал в руках тёмную элегантную трость, а на голове у него была модная светлая шляпа-таблетка.

— Мы поедем? — уточнила у них Мэдлин, поправляя завязки маленькой летней шляпки перед зеркалом. Она тоже принарядилась и была невероятно хороша в голубом платье.

— Нет. Мы пойдём пешком, — ответил ей граф и махнул рукой в сторону коридора, приглашая их выйти в дверь, ведущую на задний двор.

За замком располагались конюшни и хранилища. Визидары обогнули их и вышли к милому низкому заборчику. За ним начинался холм, засеянный яркими подсолнухами. Все они были повёрнуты к путникам огромными головками жёлтых цветов.

— Ах, как красиво! — всплеснула руками Мэдлин. И сорвала один, самый большой подсолнух. — Под ним можно укрыться, как под зонтиком.

— Надо не забывать о времени, — сказал Тафари, глядя на солнце, и повторил громко, — нельзя забывать о времени.

— Мы успеем, — успокоил его Леонар.

Но Тафари заметно нервничал, и граф Жобен прибавил ходу, углубившись в еле заметную дорожку меж высоких цветов.

Когда они поднялись на холм, то увидели перед собой как на ладони огромную долину. До самого горизонта простирались поля, перелески и кое-где среди зелени уютно посвёркивали кольца спокойной река. Внизу холма, там, где заканчивалось подсолнечное поле, был ещё один забор, но уже высокий каменный. Он казался бесконечным, то исчезая в деревьях, то неожиданно снова появляясь на возвышениях.

— Мы называем его Великой китайской стеной, — показал на забор Леонар, а потом, указав на крыши, торчащие из-за него, добавил, — вот там Базиль и живёт. Это его поместье и есть. Левее, во-о-он там, за деревьями, ворота. Отсюда их не видно.

Визидары двинулись туда, куда указывал Леонар. Вскоре они вышли на дорогу и уже по ней, в тени высокого забора, добрались до входа.

Ровно в шесть часов граф Жобен колотил в дверное кольцо больших массивных ворот. Открылась маленькая задвижка, кто-то секунду их разглядывал, хмыкнул и открыл калитку.

Компания вошла внутрь и попала на большой двор. Справа от ворот к дому вела красивая дорожка, но сейчас она была завалена. Казалось, на неё спешно накидали бочек, старую разбитую телегу и прочий мусор. Везде, куда ни глянь, по двору сновали большие толстые свиньи. Пару из них тут же подошли к компании и стали бесцеремонно трепать им одежду. Мэдлин опасалась этих огромных хрюкающих животных, она замерла, вжалась в ворота, но старалась не показывать вида.

К визидарам шагнул лысый круглый мужичок и, хитро прищурившись, сказал:

— Я Базиль. Здороваться не будем, у меня руки грязные, — он тут же продемонстрировал чёрные ладони. — Извините, у нас тут перестройка, ходим пока в обход, — и он показал налево — там была сплошная жижа. В неё кинули пару кирпичей и досок. Одна из свиней плюхнулась в грязь прямо перед визидарами, обдав их чёрными брызгами.

Мэдлин глубоко вдохнула, улыбнулась, и сказав:

— Ничего страшного, — смело шагнула в грязь, — главное, — добавила она, — что вы нас приняли.

За ней двинулись и Тафари с Леонаром. Базиль удивлённо крякнул и последовал за компанией.

Они подошли к дому, но внутрь их хозяин не пригласил. Он повёл их к сараю, где в тенистоял стол переговоров.

— Что надо? — без обиняков и подготовки спросил Базиль у Леонара, когда они уселись напротив друг друга.

— Я хочу попросить у тебя вернуть книгу. Ты знаешь, какую. На любых условиях, — сказал торжественно Леонар.

— Ну, ты старый хрыч. Ишь чего захотел, — хохотнул Базиль, протирая лысину.

— Так что вы хотите за неё? — спросила Мэдлин.

Базиль пристально и весьма невежливо оглядел её и уточнил:

— Ты из визидаров, как я погляжу? Ты новая пассия Леонара что ли?

— Нет, — вспыхнула Мэд, — что вы. Мы…мы друзья.

— Дружишь с этим безумным старикашкой и негром? Ты себя полностью скомпрометировала, девушка. Стыдилась бы и не связывалась с визидарами. Это же вымирающие уродцы.

Мэд вскочила и, дрожа от негодования, сказала:

— Да вы пальца не стоите этих людей. Тафари…он лучший…Он надёжный товарищ…Леонар…я его знаю мало, но он благородный…А вы…Это вы себя компрометируете говоря такие гадости. Вас и человеком то нельзя назвать после этого.