Наташа присела рядом с ним, уткнулась ему в плечо и тихонько всхлипнула. Гриша обнял женщину:

- Держись, Наташа, держись. Можешь не сомневаться, я тебе и с похоронами помогу и деньгами помогать буду.

- Что значит – «деньгами помогать буду»? Теперь доля Сергея в бизнесе моя, значит, и деньги мои. Или я что-то путаю? – она подняла голову и посмотрела Огарёву в глаза.

Гришу поразило, как мгновенно изменилось выражение глаз Наташи. Взгляд стал холодным, непроницаемым и каким-то... жёстким, что ли... И лицо на долю секунды стало хищным... А что, если киллер не ошибся и взорвал того, кого заказали?.. Нет... Наташа не могла... или могла?.. Он потряс головой: «Хватит необоснованных подозрений! Одной Ёлки достаточно!» И всё же...

- А кого же тогда хотели взорвать?

- Предположительно некоего чиновника, чьё имя в интересах следствия я не могу назвать. Дело в том, что он является важным свидетелем одной афёры... и свидетелем для кое-кого не желательным... понимаете, да?

- Так что же – дело о гибели моего мужа не будут расследовать? – встрепенулась Наташа.

Она резко встала, чем немало удивила и Гришу, и представителя закона. Куда делась маленькая, беззащитная, несчастная женщина? Перед ними стояла фурия.

- А вдруг Вы ошибаетесь, и убить хотели именно Сергея? – наступала она на Вишнякова. – Я требую самого тщательного расследования!

- Наташа...

- Что – Наташа!? – теперь она повернулась к Огарёву. – Может, ты и убрал его. Откуда я знаю?

Тот с удивлением смотрел на женщину:

- Как тебе в голову пришла такая глупость? – потом повернулся к следователю. – Знаете, у нас в последнее время дела шли очень хорошо. Это правда. Но, поверьте, я абсолютно не был заинтересован в смерти Сергея...

Всё-таки она вынудила его оправдываться...

- Как же! Не был! – перебила его Высотина. – Да всё только на нём и держалось! Только с его появлением твоя фирма стала приносить доходы. Где бы ты был, если б не Сергей!?

- Наташа! Включи голову! Если всё держалось на Сергее, то мне просто не имело смысла избавляться от него! И потом... Я понимаю, ты расстроена гибелью мужа, но... может, не будешь устраивать сцену в таком месте? – твёрдо сказал Гриша.

Наташа открыла было рот что бы возразить, но Огарёв так посмотрел на неё, что она промолчала и сразу сникла.

Вишняков с интересом наблюдал за мужчиной и женщиной. Ему нравился спокойный, уравновешенный Огарёв, чего он не мог сказать о вдове. Уж больно очевидно она указывала на убийцу своего мужа. И это тоже казалось Вишнякову подозрительным. С какой стати ей нужно было бросать тень на партнёра погибшего? «Как странно, - подумал он, - ещё полчаса тому назад я был уверен, что всё ясно и дело можно закрывать. А теперь, похоже, у меня сразу два подозреваемых появилось... Интересно, кто же из них – партнёр или вдова?» Следователь Вишняков был человеком въедливым. Ещё старой закалки. Поэтому докопаться до истины ему было гораздо важнее, чем просто списать гибель человека на неумёху-киллера.

- Ну, что ж. Тогда, если не возражаете, проедем в отделение. – Сказал Представитель закона.

Конечно, возражать никто не стал.

- Что ты так долго, Гришенька? - взволновано встретила его Лариса. – И выглядишь каким-то дёрганым...

- Будешь тут дёрганым, когда Наташа напрямую меня в гибели Сергея обвинила.

- Ничего себе! – воскликнула Света. – Это как же ей такое в голову пришло!?

- Не знаю... – устало вздохнул Гриша, присаживаясь к столу. – Следователь сказал, что, скорее всего, хотели не его взорвать, а какого-то важного свидетеля, у которого номер похож и машина такая же, как у Сергея.

- Это каким же надо быть придурком, что бы машины перепутать! – возмутилась Света.

- Киллеры такими, как ты выразилась, придурками быть не могут по определению. Тогда бы они без работы остались. – Александр покачал головой. – Я думаю, целью был Сергей.

- Кому нужна его смерть? – округлила глаза Света.

- А тут без вариантов: либо твой брат, либо жена. – Уверено сказал Саша. – Насчёт тебя, Гриша, мы-то все уверены, что это не твоих рук дело, а вот поверит ли следователь?.. Он как – ничего мужик?

- Вроде, ничего... Серьёзный такой... лет пятидесяти, может, старше. Это тебе не пацан сопливый, которому только бы дело быстрей закрыть.

- Ты мне его фамилию скажешь, а я Вадиму позвоню. Может, они знакомы...

- Может, его Кирилл заказал, узнав об измене Кати. Хотя... глупое предположение. Кирилл не стал бы убивать из ревности. – Словно сам с собой рассуждал Григорий. - А Наташе зачем? Даже предположить не могу. У нас дела хорошо шли. Она обеспечена была. Два, а то и три раза в году за границей отдыхала то с дочкой, то с подружками...

- А любовник? – напомнила Света.

- А что любовник? Сегодня есть, завтра нет, - возразил Гриша. – Ей мужа убивать не было никакого резона. Он же её обеспечивал.

- Обеспечивал – не обеспечивал... Тут всякое может быть. Ты ведь не знаешь, как у них между собой было. – Сказал Юров. – Я, когда Вадиму буду звонить, переговорю с ним не только по поводу твоего следователя, но и на счёт фотографий. Ведь кроме фотографий ещё письменный отчёт должен быть. Он бы нам пригодился.

- Мальчики! Кстати, на счёт фотографий... – Лариса кивнула на снимки. – Гриша! Ты должен отнести их следователю, который ведёт дело Сергея. Вдруг это ниточка, за которую стоит только потянуть – и дело раскрыто. Пусть приобщит к расследованию. В конце концов, это его работа – преступников искать.

Мужчины переглянулись.

- Мам, ты думаешь, что Наташа... – нахмурился Гриша.

- Ничего я не думаю. Я просто считаю, что ты должен их отнести. И всё.

- Правда, Гришенька. А вдруг это улика, - поддержала Светлана маму.

Юров молча кивнул. Он был полностью солидарен с дамами.

***    Два месяца спустя после ссоры Ёлки и Гриши.

Ёлка с интересом разбирала текст, написанный корявым почерком на пожелтевших тетрадных листах. Кое-какие буквы были еле видны, а некоторые так и вовсе затёрлись, поэтому слова приходилось рассматривать через лупу. То, что удавалось прочитать, она записывала в толстый блокнот. Эти записи передала ей одна старушка, проживающая в Татьянино.

- «Тупой карандаш лучше острой памяти». Так говаривала моя мать, передавая мне эти заговоры. Тут ещё с «ять» написано. Разберёшь? – спросила она Ёлку. – Мне-то уже не к чему. Силы, понимаешь, не те. Всё ж таки восемьдесят девять лет...

- Конечно, разберу. Спасибо Вам большое!

И она с интересом разбирала каракули, которые неожиданно попали ей в руки. Ёлка так была увлечена этим занятием, что вздрогнула от неожиданности, когда раздался телефонный звонок.

- Елена Павловна, - услышала она в трубке взволнованный голос, - Вы говорили, что Вам можно звонить только в крайнем случае. Так вот, это – крайний случай! Света в больнице на сохранении. У неё угроза выкидыша. Саша в панике. Вы поможете?

- Конечно, Маша, ты могла и не спрашивать. В какой больнице она лежит, ты знаешь?

- Нет, но могу узнать.

- Не надо. Я позвоню Саше сама. Спасибо тебе, мой верный юный друг. Похоже, пришло моё время. Пора выходить из подполья. Целукаю тебя. – Ёлка чмокнула губами, посылая Маше невидимый поцелуй.

Когда незнакомый номер высветился на телефоне, Саша раздумывал, снимать трубку или нет. А вдруг это звонят из больницы с плохими новостями? Страшно... Но телефон звонил, не переставая.

- Аллё.

- Дошло до меня, о, великий подишах...

- Ёлка! Ты!? Слава Богу! Как же во время ты появилась...

- Санечка, ближе к делу. Мне всё известно про Светланку. В какой больнице она лежит и есть ли там часы приёма или можно приходить в любое время?

- Откуда тебе известно?..

- Саша, не трать время попусту. Я хочу поехать к ней сегодня же. Ты же знаешь, что нет ничего дороже времени.