- У неё в квартире полно моих вещей, – угрюмо сказал Олег. – Что я – оставить их должен?

- Значит, это правда?.. – Наташа тоже встала. Подошла к Олегу. Заглянула в глаза. Он отвернулся.

- Как же ты мог!?

- Как, как? Очень легко. Вам, бабам, только расскажи жалостливую историю, так вы на всё готовы – и в дом свой пустить, и кормить, и ублажать. Короче, вот ключи, - Олег всучил их Александру, потом повернулся к растерянной женщине, - вещи можешь выкинуть на помойку. Они мне не нужны. Уже сегодня найду себе такую же дуру, как ты. Она меня и обует, и оденет.

Он стремглав проскочил мимо Саши и скрылся за дверью. Повисла тяжёлая пауза. По щекам Наташи текли слёзы. Александр показал Ёлке глазами на дверь, мол – я пойду. Ёлка чуть заметно кивнула ему. Встала. Подошла к Наташе. Обняла за плечи и повела обратно к диванчику. Саша покинул комнату так тихо, что женщины даже не заметили его ухода.

- Наташенька, успокойтесь. Хотите кофейку? – та отрицательно помотала головой. – Тогда, может, коньячку?

Наташа посмотрела на ведьму глазами, полными слёз:

- Как же так можно! Как?.. – она всхлипнула.

- Знаете, во многих американских фильмах звучит такая фраза: «Ничего лично, просто работа»? Так вот, у Вашего Олега такая работа – жить за счёт доверчивых женщин.

- Но ведь мы с Вами дорогу любви мне открывали. Вот я и решила, что это результат работы.

- Наташа! Работа работой, но голову тоже надо иногда включать! Как можно было пустить в дом совершенно незнакомого человека!? У Вас же дети...

- Он казался таким приличным мужчиной... был такой заботливый и внимательный...

- Мошенник и должен быть таким. Иначе как он будет входить в доверие? А Вы, Наташа, совсем забыли моё гадание. – Ёлка покачала головой. - Ваш мужчина должен был появиться только осенью.

- Олег был такой милый, такой весёлый... У нас с ним было очень много общего. Он читал такие же книги, как и я, любил театры, загородные прогулки... Я и подумала: а вдруг Вы ошиблись и мужчина не осенью появится, а раньше.

- Ладно, Наташа. Хорошо, что Вы его ко мне сейчас привели, а не позже.

- Я только не поняла, зачем он согласился к Вам на приём прийти?

- Он просто не ожидал, что я, действительно, всю правду про него узнаю, да ещё и Вам расскажу. К, сожалению, в нашей профессии частенько попадаются люди, которые мало что знают, а преподносят себя великими мастерами. Ваш Олег думал, что я одна из них.

Ёлка послушала некоторое время причитания Наташи, а потом посоветовала обратиться к ней сразу, как только осенью та познакомится с каким-нибудь мужчиной. С Наташи она денег не взяла, проводила её до дверей и убедила перед уходом выпить чашку кофе и немного коньяка за счёт заведения.

В первом часу ночи Ёлка закончила приём. Сняла рабочее платье и, подойдя к шкафу, вынула из него шёлковый брючный костюм зелёного цвета. Сунула ноги в бежевые туфли на высоком устойчивом каблуке, взяла сумочку под цвет туфель и, выключив свет, вышла из комнаты.

Саша пил кофе у стойки бара. Официант Олег обслуживал пожилую пару иностранцев, бойко общаясь с ними на французском языке. Олег был большой умницей. Знал три языка. Для Ёлки была загадка, почему вот уже третий год, с самого открытия кафе, он работает у неё. Ведь с такими данными можно было работу и в более престижном ресторане найти. Но Олегу, как он уверял, было интересно работать тут. Кафе находилось в самом сердце Санкт- Петербурга, на Петроградской стороне и туристы бывали тут и зимой, и летом, а ему очень нравилось практиковать иностранные языки. К тому же, сам он жил буквально в десяти минутах ходьбы от кафе, а жить рядом с работой мечта любого жителя мегаполиса.

- Тебя отвезти? – встал Саша при появлении Ёлки. – Ты выглядишь очень усталой.

- Санечка, я всегда после работы выгляжу очень усталой. – Улыбнулась женщина.

- Точно доедешь?

- Точно. Ты же знаешь, если мне совсем плохо, я сама прошу тебя о помощи. Лучше Машуню отвези. Она тоже очень устала сегодня, а закроетесь вы, судя по количеству народа, ещё не скоро. Ёлка послала Маше воздушный поцелуй, скользнула губами по щеке Сашу, помахала рукой Олегу и направилась к выходу из кафе.

После встречи с поставщиками Сергей и Григорий спустились в кафе бизнес-центра пообедать. Кухня, надо отдать должное повару, была тут отменной. Они продолжали обсуждать предложения поставщиков, но Сергей заметил, что Григорий мысленно где-то в другом месте.

- О ней думаешь? – спросил он Огарёва, тонко намекая на то, что не прочь послушать рассказ о новой знакомой друга.

- Да. О Светке. – Гриша прекрасно понял, кого имеет в виду Сергей, но проигнорировал провокационный вопрос. Не готов он был про Ёлку рассказывать. Да, собственно и рассказывать было нечего. Вот что бы он сказал? Поехал с ведьмы за её злые дела спросить, а сам влюбился в неё? Так что ли? - Надо же такая неприятность... Серёжа, я думаю, на сегодня мы уже закончили? – с надеждой в голосе спросил он Высотина.

- Да, ладно, Гриша, поезжай ты уже к сестре. На тебе вон, лица нет. Извёлся весь.

- Спасибо. До завтра. - Григорий поднялся из-за стола.

- Давай, до свиданья, - с кавказским акцентом сказал Сергей и сделал ему ручкой.

Григорий решил заехать в «Север» и купить Светлане её любимых пирожных. Надо же хоть как-то попытаться поднять ей настроение. В «Севере», помимо угощения для сестры, он купил ещё небольшой тортик и несколько наборов печенья, что бы порадовать медперсонал и врача, проводившего операцию.

Врач его очень огорчила. Оказывается, выносить ребёнка у Светланы не было почти никаких шансов. Так же, как и ведьма, она упомянула про слабый организм сестры. Только, в отличие от Ёлки объяснила, что ослаблен он частыми абортами и ещё одним очень неприятным заболеванием. Заболевание вылечили, а последствия остались... Оставив врачу торт, Григорий с её разрешения отправился в палату к сестре.

Светлана лежала бледная, с опухшими от слёз глазами.

- Он бросил меня, Гришенька, - зарыдала она, как только брат обнял её. – Бросил, понимаешь! И всё она, эта ведьма проклятая!

- Ты имеешь в виду его любовницу?

- Нет, ведьму, к которой она сходила.

- Света! - он взял сестру за плечи и встряхнул её так же, как утром встряхнул Ёлку. – Посмотри мне в глаза! Слышишь!?

- Гриша, мне больно! Ты что!?

- Он бил тебя?

- Гриша, ты же знаешь, что ...

- Я сказал, в глаза мне посмотри! – почти прорычал.

Светлана избегала его взгляда. Она уже не всхлипывала, но слёзы продолжали тонкой струйкой течь по лицу.

- Значит, всё-таки бил... Почему ты молчала?

- А сам-то ты как думаешь – почему? – зло спросила Светлана, пытаясь сбросить руки брата со своих плеч. – Ты бы устроил ему разбор полётов, и он бы меня выгнал.

- Он и так тебя выгнал.

- Он выгнал меня из-за неё, из-за этой ведьмы, которая сделала ему отворот от меня.

- Какой отворот! Что ты за бред несёшь!?

- Я понимаю, ты не веришь во всякую там магию и прочую хиромантию, но она существует! Помнишь, я говорила тебе, что любовница Кирилла ходила к ведьме и та устроила мне выкидыш? У неё ещё имя такое смешное – Ёлка.

- Света, скажи честно, ведь Кирилл ударил тебя и поэтому ты здесь, да?

- Да, он ударил меня, но это произошло только потому, что Ёлка сделала ему остуду, и он охладел ко мне.

- Я верю в магию, но твоя соперница сходила к этой Ёлке недавно, а Кирилл стал поднимать на тебя руку гораздо раньше. Или я что-то путаю? – он внимательно посмотрел сестре в глаза. Она не выдержала взгляда. Отвернулась. - Так что ведьма тут не причём. Когда любят, не бьют, пойми, Светик.

- А как же тогда поговорка: «Бьёт, значит, любит?»

- Да это садисты придумали, что бы женщиной проще управлять было, а мазохисты подхватили. Извращенцев кругом пруд пруди. Как можно вообще женщину ударить? – И тут же осёкся. Сам сегодня хорош был. Конечно, Ёлку он не ударил, но встряхнул, как следует. Огарёв не смог сдержать улыбку, когда в голове у него пронёсся каламбур: «Тряс Ёлку, как грушу».