Он вспоминал слова жнеца вглядываясь в сумрак в поисках знакомого силуэта, и от чего-то в груди очень щемило, как будто кто-то медленно наматывал на кулак тонкую нить идущую от его сердца. Вдалеке послышался рев мотора, а из-за неровности грунтовой дороги то и дело мелькал свет фар приближающейся машины. Очередная вспышка выхватила из тени силуэт черноволосой девушки, люди вряд ли бы увидели ее за этот короткий миг тем более на таком расстоянии, но тому, кто искал не только глазами, хватило и этой доли секунды. «Нашел» и нить что еще мгновение назад наматывали на кулак, лопнула, растекаясь по всему телу теплой волной. Мгновение и Айда была на расстоянии вытянутой руки.

— Айда…

Но она совершенно не отреагировала, просто прошла мимо, еле передвигая ноги и все так же бессмысленно смотря вперед. Машина приближалась, теперь отчетливо слышался не только рев ее мотора, но и шуршание шин по грунтовой дороге, а также довольно громкое дребезжание металла когда машина подпрыгивала на неровностях. Люциус схватил Айду своей левой рукой за ее правое запястье и дернул на себя. От неожиданности, и от того что силы почти покинули ее, Айда споткнулась, но Люциус удержал ее, прижимая к себе, нежно обнимая левой рукой за талию, а ладонью правой руки прикрыл ей рот. Через пару мгновений открытый внедорожник для сафари, с тремя смотрителями «Национального парка Фудзи — Хаконе — Идзу», проехал мимо даже не заметив, в тени уже чернеющего леса, двоих так пристально смотрящих друг другу в глаза. Как только машина проехала мимо правая рука Люциуса опустилась, но левая все еще крепко прижимала Айду к его телу.

Они не виделись чуть больше полугода, но сейчас ему почему-то казалось что снова прошла целая вечность. Вечность без этих черных глаз, что сейчас смотрели с удивительной теплотой. Вечность без этих мягких губ, так манящих прикоснуться, и сейчас, впервые за их знакомство, подернутые такой искренней и нежной улыбкой. Вечность без этих уверенных рук, что сейчас сжимают лямки его черной майки. И… без этого голоса, произнесшего его имя почти полушепотом.

— Люциус…

Айда улыбнулась чуть шире, но уже в следующее мгновение, ее пальцы сжимающие его майку расслабились, черные глаза прикрылись веками, и ее тело окончательно обмякло в его руках.

— Я тут.

Все еще прижимая ее к себе левой рукой, он ловко расстегнул все ремни ее рюкзака, снял его с ее плечей и перекинув на свое, взял Айду на руки, устроив ее голову у себя на плече. И хотя разум Айды сейчас метался уже давно потеряв связь с реальностью, эти трепетные прикосновения, эта поза, были такими знакомыми, только вот глаза, которые смотрели сейчас на нее откуда-то из прошлого, полные нежности и любви, были не серыми как у Сарга, и даже не карими с бордовым переливом как у Люциуса, они были ярко-голубыми, такими же яркими как летнее небо и такими же теплыми, но кому принадлежал этот взгляд она так и не смогла вспомнить, окончательно погрузившись в беспамятство.

По сути ни Хигаши, которого упомянули Фло и Макс, ни места, куда направлялась Айда, Люциус не знал. Он знал лишь то, что где-то тут есть тот, кто может спасти ее, но куда идти? И он, крепко, но нежно держа Айду на своих руках, просто двинулся в том направлении, куда она шла до того как он схватил ее за руку. Пройдя около километра, на стволе одного из деревьев Люциус заметил, довольно-таки распространенный знак обозначающий тьму и вампиров и решил углубиться в лес. Но не прошло и пары минут, как в его спину уперлось лезвие катаны, а мужской голос, говорящий на японском, требовал ответа.

- あなたは誰？(пер. с японского — Кто ты?)

- 吸血鬼. (пер. с японского — Вампир.)

- ここで何が欲しいですか？(пер. с японского — Что тебе здесь нужно?)

- 東が必要です. (пер. с японского — Мне нужен Хигаши)

- なぜ彼が必要なのですか？(пер. с японского — Зачем он тебе?)

— Черт. Как же это будет на японском? 白い鳥は黒い跡を残しません. 黒の足跡は白猫に続きます. (дословный пер. с японского — Белые птицы не оставляют черных следов. Черные следы следуют за белым котом.)

— Повтори. — голос теперь говорил на том же языке, что и Люциус, также чисто и ровно, словно в языках не было никакой разницы.

— Белая птица не оставляет черных следов. Черные следы следуют за белой кошкой. Скажите Хигаши что Айде, нет Черной Розе нужна его помощь.

— Ты врешь. Черная Роза умерла в прошлом веке.

— Не вру. Она у меня на руках. Он узнает ее. Она отравлена и только он сможет ее спасти.

Лезвие катаны больше не упиралось в спину, раздался двойной хлопок в ладоши, за которым один за одним в темноте леса зажглись около десяти такэ таймацу (бамбуковый факел), а мужчина одетый в черное кимоно хакама хаори, сняв со своего лица черную маску демона, вышел из-за спины и раскрыл двумя пальцами веки Айды.

— Можешь не бояться. Пару часов у нас есть. Иди за мной. — Затем он подошел к кому-то в белой маске и на японском попросил принести в его обитель очень теплое одеяло и позвать Аки.

Спустя пару часов, после кровопускания, акупунктуры по древним рукописям, и едкого запаха жженых трав, Айда крепко спала укутанная в очень теплое одеяло.

— А одеяло зачем?

Люциус, до этого сидевший молча, боясь помешать, теперь, когда мужчина средних лет, с карими глазами, взлохмаченной прической и татуировкой на шее, отошел от кровати, на которой спала Айда, слегка расслабившись, просто хотел начать разговор.

— Потому что уже через пару минут она начнет сильно мерзнуть, одеяло ненадолго спасет. Скоро сюда придет Аки.

В этот момент в дверь постучались и на пороге появился молодой светловолосый парень одетый в белое кимоно, и в звенящей тишине этого места, его такое громкое сердцебиение, выдавало что он откуда-то бежал. Хигаши с укоризной посмотрел на парня уже виновато опустившего глаза, а затем вновь переведя взгляд на Люциуса, обратился к вошедшему на японском языке.

- アキ、あなたは彼女を暖める必要があります (пер. с японского — Аки, тебе нужно ее согреть.)

Беспрекословно подчиняясь парень стал снимать кимоно, оголив свой безупречно сложенный торс.

— Или мы дадим ей замерзнуть? — Хигаши пристально смотрел в карие глаза Люциуса, но тот даже не моргнул. А парень не обращая внимания на их разговор на непонятном ему языке, уже полностью оголившись, забрался под одеяло и прижался к Айде всем телом.

— Если так интересно, мог бы просто спросить кто она мне. Она мой друг, и друг Максимилиана.

Хигаши звонко рассмеялся.

— Так вот оно в чем дело. Ладно пойдем, пусть, как ты там ее назвал? Айда? Пусть она спит. Не волнуйся Аки ее не тронет.

Люциус не стал спорить с Хигаши, молча последовав за ним в другую комнату, в которой уже был накрыт стол: несколько кувшинов рисового вина и пару бутылей крови.

— Не знал какую ты предпочитаешь, но живую в этом месте не предлагают.

— Ничего, бутилированная подойдет.

— Так откуда ты знаешь Черную розу?

Люциус присел за котацу (традиционный японский коротконогий стол) напротив Хигаши, и разлив по чашам вино и кровь, рассказал небольшую, но весьма запутанную историю, связывающую его и белую тигрицу, за которой вечно следуют черные следы. Но его мысли то и дело возвращались в комнату, где Айду обнимал какой-то голый парень, к тому же человек.

«Она всего лишь друг» нашептывали сегодня его внутренние демоны, «В ее сердце другой», «Она не твоя», твердили они наперебой, заглушая своими голосами растущую в сердце ревность.

Единственный от кого невозможно убежать в этом мире никогда — это ты сам. И как бы ты не обманывал самого себя, как бы сильно не отрицал те или иные чувства, и даже, на сколько бы уперто ты не верил собственным лжи и оправданиям, правда всегда остается правдой, и рано или поздно любой вопрос, честно заданный самому себе, находит свой ответ… В том числе и любовь…

2010 год. Япония, подножье вулкана Фудзияма…

— Я нашел ее… Все в порядке. Хигаши сказал жить будет, но пару дней точно проведет без сознания… Не волнуйся, я смогу сам вернуться домой, не надо тормошить Фло. Как она?… Отлично… Нет… Да я присмотрю за ней, через пару дней вернусь.