— Я бы и сама справилась. Но спасибо.

Сарг не спрашивая разрешения, взял Айду за запястье и осмотрел рану.

— Меня не представили. Сарг. Я и не сомневаюсь, что справилась бы. Но все же… Тем более я не тебе помогал.

Подытожил он, отпуская руку Айды и смотря прямо в ее черные глаза. Непонятное желание запустить в этого блондина чем-нибудь тяжелым, росло с каждой секундой. Но Айда никак не могла понять что именно ее так в нем раздражает. Хоть на ее лице и не отражались ее эмоции, он словно видел ее насквозь, его холодные серые глаза смеялись, да и уголки губ дернулись в легкой ухмылке.

— До встречи Айда…

И он снова растворился в непонятной черной дымке, словно его тут и не было. А она услышав свое имя замерла, не в силах сделать и шага. Ненависть к самой себе за слабость закипела в ней с новой силой. Запястье на удивление не болело, а когда Айда на него посмотрела, оно было абсолютно здоровым. «Он? Да что он о себе возомнил?» С этими мыслями, опять в плохом расположении духа, Айда покинула зал для тренировок. «Ненавижу…» — крутилось в ее голове, а в памяти всплывали слова еще одного такого же нестерпимого, ужасно упрямого, но лучшего наставника — Дмитрия.

"Главное, не видимое спокойствие, а спокойный разум. Иначе ты не увидишь важной мелочи и можешь провалить задание, а в худшем случае умрешь… "

"Душ… Мне нужен холодный душ…" — и Айда на очень короткий миг печально улыбнулась своим воспоминаниям.

Выбор жизненной позиции, определяет статус и социальную роль вампира. Большинство из них предпочитают жить в клане или в ковене. Признавая и поддерживая всю иерархическую систему взаимоотношений. Выбирая для себя путь открытого подчинения: структуре, правилам, традициям. Еще есть одиночки, которые предпочитают жить среди людей, подчиняясь только своду правил «Свет ночи» и признавая закон лишь в лице Международного Совета по Делам Сообщества Вампиров. Но есть и те, кто избирал для себя иной путь. Путь «мнимой свободы», наполненный одиночеством и болью — наемники. По своей сути изначально это были вампиры-палачи, выполняющие грязную работу по устранению тех, кому за нарушение правил выписана смерть. Но со временем, наемники стали не брезгливыми и брались за любую работу, которую платят, превратившись в телохранителей, шпионов, убийц…

Середина XVIII века.

Осенний лес пах прохладой, предвещающей скорые дожди. Это была крайняя тренировка на свежем воздухе, до того момента, пока снег не уляжется окончательно. Под ногами шуршали еще сухие листья. Но эта сухость совсем не помогала. Аидел то и дело падала даже от самых легких, почти неощутимых, ударов.

— Странно, что ты все еще жива.

Проговорил с усмешкой мужчина, на вид лет тридцати, в очередной раз, перекинув Айду через себя, как пушинку. После каждого падения гнев внутри черноволосой вампирши рос с геометрической прогрессией, с ее губ срывались рыки, мелькал злобный оскал. Но даже под воздействием этого гнева она не могла нанести ни одного точного удара. Вскочив на ноги Айда рванула в очередную атаку, а соперник с легкостью блокировал все ее движения, даже одной рукой. Он уворачивался от ударов с грациозностью кошки, хотя сам напоминал скорее огромного медведя. Айда предприняла новую попытку нанести точный удар, но и в этот раз не достигла цели. Партнер по спаррингу поймал ее руку за запястье и резко развернув, прижал вампиршу спиной к себе, заблокировав любую возможность освободиться.

— Ты слишком много думаешь, — он провел кончиком носа по мочке ее уха. — Слишком много всего не нужного вот тут. — Дмитрий резко развернул Айду к себе лицом, но по-прежнему держал ее так крепко, что она ни в коем случае не смогла бы освободиться, и поцеловал ее в лоб.

В ее черных глазах плясала всепоглощающая тьма, а тело содрогалось в попытке вырваться из крепких объятий. Ее бесил этот хладнокровный вид Дмитрия. Бесил «смех», отражающийся в его зеленых, скорее бледно-оливковых, глазах. Бесила его самоуверенность. Он бесил ее целиком и всецело. А Дмитрий, чуть ослабив объятья, но все еще держа ее руки за запястья, скрестив их у нее на груди, спокойно продолжил.

— И вот тут. Ты слишком держишься за прошлое. Оно тащит тебя вниз. Отпусти.

— Я никогда не смогу этого забыть.

Слова Айды в импульсивном порыве звучали как вызов, особенно если учитывать тот факт, что она до сих пор не вспомнила и не смогла найти даже маломальского следа ее существования "до"… Дмитрий улыбнулся, с присущей только ему наглостью, и отпустив ее руки произнес.

— Я и не говорю забыть. Забыть это значит не научиться. Не сделать выводы. Не понять. Я говорю отпустить. Твое прошлое это то, из чего ты сделана. То, что вдохнуло в тебя твою стойкость, твое стремление выжить, даже твой несносный характер. Все, что кроется в тебе, это Дар твоего прошлого, а не проклятье, как может показаться на первый взгляд.

…Дмитрий был вампиром славянского, можно сказать богатырского происхождения. Высокий, темноволосый мужчина, довольно большого, даже могучего телосложения. Он был почти на полторы головы выше Аидел и где-то еще на одну Айду шире. Именно он выбил из нее остатки эмоций, научил хладнокровно смотреть на смерть, и даже быть ее источником. Научил получать от этого удовольствие, наслаждаться болью своей и чужой, наслаждаться бегом по краю обрыва. Научил теряться во времени, отпускать то, чего изменить уже нельзя. Он подарил ей силы быть такой какой она хотела быть: ледяной, желанной, опасной…

— Ты должна научиться отпускать. Делать выводы, для того что бы не совершать одних и тех же ошибок. Ты должна освободиться от чувств. Наемник не имеет право на любовь и переживания о разбитом сердце, это его слабость, причина его смерти.

Айда смотрела на него удивленным взглядом, в ее черных глазах звучал немой вопрос. Слова Дмитрия прозвучали так, будто он все знает, но это было невозможно. До сего дня Айда никому не рассказывала о Майкле. Это вновь заставило ее вспомнить день их свадьбы. С ее губ сорвался опустошенный выдох-стон, и опираясь спиной на ствол дерева, она сползла вниз.

— А ты что думаешь, я не понимаю откуда в тебе все это? Думаешь я не понимаю почему ты бесишься каждый раз когда я проявляю к тебе нежность и касаюсь тебя как мужчина а не как твой наставник. — Дмитрий сел рядом и взял Айду за руку, скрестив их пальцы. — Я не ищу твоей любви, я хочу разбудить тебя. Ты, — он сделал паузу и чуть завел их сцепленные руки за ее спину — твой взгляд, — одним легким движением он усадил ее к себе на ноги — твое тело, — прижав ее к себе и держа обе ее руки у нее за спиной — твой запах, — он склонил голову и коснулся губами ее шеи — самое страшное твое оружие, если ты научишься правильно этим пользоваться.

Лишь на короткий миг их взгляды соприкоснулись, а потом, не обращая внимания на все ее сопротивление, он с всепоглощающей жадностью впился в ее губы. Одним движением Дмитрий подмял Айду под себя, уложив на листья, словно перину. И не смотря на всю его могучесть и грозность, не смотря на его силу, все его движения были легкими. Айда все еще сопротивлялась, но тщетно. Держа одной рукой запястья обеих рук вампирши Дмитрий запрокинул их над ее головой и прижал к земле. А свободной рукой проник под ее одежду. Айда не носила платья, тем более на тренировки, тем паче в лес. Вот и сейчас на ней была лишь льняная рубаха и кожаные брюки, повязанные шнурком.

— Нет.

Айда пыталась освободиться, она злилась на Дмитрия, на саму себя, что оказалась в такой ситуации, она ненавидела весь мир, ненавидела ночь когда проснулась вампиром. Смогли бы те волки ее разодрать, если бы она не сопротивлялась? Надо было попробовать.

— Да… Это твой первый урок. Твои желания не имеют значения. — Он коснулся рукой ее груди и чуть сжал ее. — Твои чувства не имеют значения. — Он задрал ее рубашку любуясь ее телом, грудью, и впился своими губами в ее сосок.