— Ладно, тогда оставь себе на память.

Сказала она, решив забрать его маску, но на втором этаже, в комнате с балконом послышался игривый смех, пора было уносить ноги.

Гондола с девушкой, укутанной в черный плащ, почти достигла Гранд-канала, когда за ее спиной раздался истошный вопль. «Оборотень без ушей, и вправду тот еще вид». Айда, ухмылялась, насвистывая что-то себе под нос, удаляясь в сторону Моста Риальто.

Спустя пару часов, встретившись с Дмитрием в условленном месте, она передала ему «Рубин Цезаря» и парочку, свежесрезанных ушей оборотня. А он рассказывал ей, уже обросшую слухами, историю о тайном обществе «Черная роза» (из-за иглы с ядом, основанием которой была черная роза) истребляющих всех представителей ночи…

Время всегда было относительным, не смотря на все свое величественное постоянство. Секунда, минута, час, день, неделя, месяц, год, век… Оно безупречно и безжалостно движется вперед для всех, будь-то человек, вампир, оборотень. Для него не важны события, свидетелем которых оно становится, оно не зацикливается на том, что может когда-нибудь произойти, и ему совсем не важно, что о нем думают. Оно оставляет прошлое, доверяя его чужой памяти, приоткрывает завесу будущего, наделив этой силой мечты, а само безустанно и размеренно отсчитывает свои шаги в настоящем. Тик-так, тик-так, тик-так…

Год 2009.

Ночь «коронации» заканчивалась небольшой экскурсией по резиденции. Макс оказался прав, Айде действительно здесь уже нравилось, даже не смотря на то, что вопрос «Знает ли он?» все еще витал в воздухе. Современный тренажерный зал, бассейн под открытым небом, великолепная территория для ночных прогулок.

— А здесь у нас библиотека.

Люциус распахнул перед Айдой двустворчатые дубовые двери и пропустил ее вперед. Огромный зал высотой в два этажа по сути находился не в самом здании, а в, гармонично вписавшейся в ансамбль, пристройке. Два больших полукруглых, выступающих окна, словно пытались вырваться отсюда, или хотели поделиться с миром снаружи теми секретами, что таит в себе библиотека.

Айда прошла в зал и осмотрелась. Интерьер в викторианском стиле не был вычурным, что довольно часто встретишь в его современной интерпретации, наоборот подчеркивал и дополнял собой, преобладающее в отделке, темное дерево, создавая ощущение созвучное с безмятежностью времени.

— Все книги в твоем распоряжении. Чувствуй себя как дома.

Люциус остался в дверях, наблюдая за мягкой походкой вампирши, за тем, как изменился свет ее глаз при любовании книгами. Было в этом изяществе что-то очень знакомое, но образ, словно дразня, не давая себя поймать, ускользал из его воспоминаний.

— Не пожалеешь?

В голосе Айды звучали дерзкие нотки вызова, а сама она уже осматривала один из книжных стеллажей посвященных Италии. Рядом с которым, в стеклянной витрине лежали знакомая ей маска в виде бабочки, две иглы с черной розой на конце, несколько старинных фотографий прошлых веков, на одной из которых были запечатлены Максимилиан и Люциус на фоне Собора Святого Марка в Венеции, локон огненно-рыжих волос, перевязанный зеленой лентой, и не подписанный, пожелтевший от времени конверт.

— А должен?

Голос Люциуса прозвучал совсем близко, пробуждая в памяти детали двухсотлетнего поцелуя. Он стоял за спиной не касаясь ее, а Айда повернув голову, посмотрела в эти удивительные карие глаза, которые, теперь, она так отчетливо помнила.

— Ну мало ли, ты же меня совсем не знаешь. Может я люблю ходить по дому голая, растрепанная, постоянно ем человеческую еду, оставляю за собой крошки и трогаю книги жирными, грязными руками.

Люциус попытался сделать серьезный вид и сдержать смех, но ему это совсем не удалось.

— Тогда все же не забывай что ты в гостях.

В дверях, не решаясь пройти в библиотеку, стояла с виду молодая девушка, но ее волосы были полностью седыми. Прокашлявшись она все же привлекла к себе внимание Люциуса и только тогда заговорила.

— Прошу прощения милорд. Комната госпожи готова.

— Хорошо Ниса. Ты можешь идти, я сам провожу гостью.

Девушка поклонившись удалилась, но холод, что она оставила после себя, все еще теребил инстинкты наемницы, так и живущие внутри черноволосой вампирши, даже не смотря на то, что она отказалась от этой роли. Заметив ее задумчивый взгляд, Люциус пояснил.

— Это Ниса, домоправительница, если меня нет рядом, ты всегда можешь обратиться к ней с любыми вопросами, она в курсе. Кстати по меркам вампиров молодая, ей только исполнилось сто десять лет. А волосы поседели еще при жизни, наверное поэтому она не особо разговорчивая. — сделав небольшой шаг назад, он продолжил — Скоро рассвет. Пойдем я покажу тебе твою комнату. Или?

— Никаких или, только комната, только кровать, — но заметив его приподнятую, в довольной ухмылке, бровь, Айда дополнила ответ ключевой фразой — и я в ней одна.

Люциус снова рассмеялся, но спорить не стал. Выйдя из библиотеки они двинулись по коридору, украшенному старинными гобеленами, и спустя пару поворотов вышли в достаточно большой холл из темного дерева, центральную часть которого занимала величественная резная лестница на второй этаж. Комната Айды находилась практически у лестницы, стоило только свернуть с нее в небольшой коридор, в конце которого было арочное окно в пол и всего две двери напротив друг друга.

— Надеюсь тебе понравится мой выбор.

Люциус уже открыл дверь, давая Айде возможность осмотреться. Перед ней была комната, в том же величественном стиле, что и вся резиденция, с небольшим отличием, ее дизайн был выполнен в светлых тонах, изящно подчеркнутый золотыми акцентами в виде барельефов, лепнины, парчовых штор и центрального углубления в потолке для хрустальной люстры. Все это сочетание светлого и золотого нереально контрастировало с черной безупречностью вампирши, делая ее образ еще более жестким, страстным, вызывающим. Айда оценила иронию Люциуса задав вопрос.

— Нравится вид?

— Мне? Очень.

В этом вопросе Макс тоже оказался прав, та интонация с которой Люциус произнес эти слова, свидетельствовала, что так просто он ее отсюда не отпустит. И дело было вовсе не в том, что он знал или вспомнил Айду, все дело было в его способности. Люциус еще до своего обращения был весьма харизматичным мужчиной, привлекающим к себе особое внимание. А после, эта его черта усилилась настолько многократно, что тех девушек кто смог устоять перед его обаянием и не поддаться влиянию его чар, можно было сосчитать по пальцам рук. Поэтому Люциус очень любил общество тех, кто по неизвестным ему причинам, не отвечал на его чары, затевая с ними, столь редкую для него, игру «кошки-мышки».

Эту игру любила и сама Айда, то ли по старой привычке, оставшейся еще со времени знакомства с Дмитрием — она не могла не ответить на вызов, особенно если его бросают ее неприступности. То ли просто в силу ее характера «дикой кошки», она любила ходить по краю, флиртовать, и в конце получать то, что нужно ей. Тем более в отличие от Люциуса она прекрасно помнила, что однажды он уже проиграл ей. «Что ж. Поиграем».

С этими мыслями, слегка улыбаясь, Айда подошла к Люциусу, который все еще стоял у дверей, скользнула пальцами по темному вороту его пиджака цвета марсала, что придавал в эту ночь бордовому переливу его карих глаз еще большую глубину, и убирая свободные локоны своей прически на плечо, повернулась к нему спиной.

— Тогда… Может поможешь расстегнуть молнию.

Когда же Люциус, почти расстегнув молнию ее платья, предвкушая окончание ночи сладостной победой, наклонился что бы поцеловать ее шею, Айда сделала легкий шаг вперед и уже повернувшись к нему лицом, произнесла невинным голосом.

— Спасибо. — и делая вид что она очень устала, пару раз зевнув, и указывая жестом на дверь, добавила. — Вам Милорд тоже стоит отдохнуть, ночь была яркая.

— Хмм..

Хмыкнув, в присущей турецкому менталитету манере, озарившись игривой улыбкой, Люциус несколько раз мотнул головой из стороны в сторону, признавая сегодня свое поражение.