– Ты опоздала, негодяйка, – проворчал сидящий в кресле тучный мужчина.

Рядом с ним на декоративном столике стояла початая бутылка вина, чуть дальше у стены располагалась широкая кровать, стилизованная под балдахин. Незнакомец уже успел расстегнуть рубашку и снять ремень, и нетерпеливо постукивал пальцами по подлокотнику.

– Вы меня накажете господин? – Кристиана медленно приблизилась к толстяку и, наполнив бокалы янтарной жидкостью, присела мужчине на колени. Тот крепко обнял девушку одной рукой и запустил пальцы в ее волосы.

– Хорошенькая, – заключил он.

– Что мне сделать, чтобы заслужить прощение? – прощебетала Крисс и нежно провела рукой по лысеющей голове кавалера. Тот издал булькающий смешок и промокнул платком потный лоб. Девушка протянула мужчине бокал.

– Ты же не хочешь меня отравить, детка? – толстяк отстранил ее руку и рванул завязки на платье. – Обойдемся и без этого. Иди ко мне! Порадуй папочку!

– Как скажешь, – с придыханием прошептала девушка, всем телом подавшись вперед.

Отпив немного отвергнутого вина, она поставила бокал обратно на столик. Сидеть ей было неудобно, так как по большей мере на коленях лежало громадное пузо мужчины. Но Крисс это ничуть не волновало. Чужие руки сжимали ее грудь, влажные холодные губы касались шеи и оголенных плеч. От толстяка неприятно пахло потом, и девушка в какой-то момент поймала себя на мысли, что при желании можно было бы откопать частицы обеда и ужина между складок на его шее.

– Не торопись так, куда нам спешить, – со смехом сказала Крисс и слегка отодвинулась. – Эта ночь только наша, никто не помешает.

Толстяк кивнул и разом осушил оба бокала. Он тяжело дышал и обливался потом но напора не сбавлял. Кристиана улыбалась, прикрывала глаза, томно вздыхала. Пальцы мужчины причиняли ей боль. Высвободиться из захвата ей удалось лишь ненадолго – толстяк указал на кровать и выпустил девушку, чтобы сбросить с себя штаны. Крисс послушно легла поверх мягкого покрывала и игриво поманила «кавалера» пальцем.

– Сейчас… посмотрим… как ты справишься, – задыхаясь, произнес мужчина.

Краснота с его лица ушла, сменившись нездоровой белизной. Толстяк успел заползи на кровать и закашлялся. Девушка на всякий случай отодвинулась подальше, в то время как ее неудавшийся любовник хватался за сердце и корчился. Совсем скоро он перестал дышать.

– Наконец-то, – с ненавистью выдохнула Кристиана и налила себе еще выпить.

Платье треснуло по шву, но это девушку не волновало. Набросив на плечи накидку, припасенную настоящей обитательницей «женского дома», Крисс пролила на столик остатки вина и нарисовала пальцем на жидкости несколько знаков. Комната заполнилась храпом и сопением, словно в ней уснул боевой сумахварский слон.

– Тоже мне, – презрительно фыркнула девушка, открывая дверь. Охранники недовольно уставились на нее.

– Какого гвидыка ты тут делаешь?! – проревел один из них.

– Ну, там-то мне делать больше нечего, – пренебрежительно махнула в сторону храпящего мужчины Кристиана. И тут же отскочила в сторону.

– Даже не думай! – злобно прошипела она. – Попробуешь схватить меня – побьешь рекорд господина по скорости!

– Оставь, пусть с хозяйкой разбираются, – заключил самый спокойный из троицы.

Крисс кивнула и гордо зашагала по коридору, беззастенчиво виляя бедрами. Из салона выбралась она незамеченной и скоро растворилась среди бесконечных трущоб.

Путь домой занял куда больше времени. Была глубокая ночь, когда Кристиана добралась до своей комнаты. Платье окончательно разлезлось, и девушка сбросила его прямо у порога, оставшись в сорочке и серой накидке.

– О, не на ту барышню я рассчитывал… – услышала Крисс незнакомый голос.

– Что за…? – воскликнула она.

В тени на одной из коек сидел светловолосый мужчина и изучающе смотрел на девушку. Ворот его рубашки был расстегнут, а зеленый камзол фривольно свешивал рукава со спинки стула. Кристиану пробрала дрожь. Частично от неожиданности, частично от воспоминаний о недавнем опыте: она словно до сих пор ощущала хватку потных ладоней на пышных каштановых волосах. Безумно хотелось принять обжигающую ванну. Крисс мечтала о ней всю дорогу, а вот встреча незваных гостей в ее планы не входила.

– Я полагал, что встречусь с твоей соседкой, – пояснил незнакомец.

Он снял колпак с горящей лампы, отчего комната стала намного светлей, и лениво поднялся на ноги. В голосе и манерах его угадывалась некая аристократичность, но с внешностью она не вязалась. Грубые отталкивающие черты лица в понимании девушки не могли принадлежать благородного господину.

– Слушай, просто уйди, – Крисс нагнала холода в голос. В коридоре за стеной шумела веселая компания, но на ее помощь нельзя было рассчитывать.

– Некогда, – отмахнулся мужчина. Он подошел ближе, и Кристиана отметила про себя, что он намного выше, чем девушке показалось сперва. – Подыграй мне!

Незнакомец двумя пальцами дотронулся до тени на комоде, и та, выпустив длинную ленту, как отросток, вышибла язычок из дверного замка. Комната оказалась беззащитна. Смех и гомон стали громче, к ним добавились разборчивая отрывистая брань. Крисс плавно повернула запястье. Пара тяжелых подсвечников рядом с ней взмыла в воздух и застыла в колебаниях энергетических нитей.

– Убирайся отсюда!

– Ну же, не будь дурой, – примиряюще вскинул руки мужчина. – Я тебя не трону. Просто помоги мне. Давай, будет весело.

– Знаешь, что весело? Оставить меня в покое! – еще несколько предметов повисло в воздухе, образуя подобие круга стрел, натянутых на скрипящих от напряжения тетивах. Незнакомец вздохнул, признавая поражение, и без слов выскочил в коридор, хотя в каждом его движении Кристиана прочитала послание: «Все-таки, дура».

***

Утром Крисс чувствовала себя еще несчастнее, чем ночью. Соседка – та самая барышня, которую не доискался вчерашний гость, – разносила грязные сплетни со скоростью морового поветрия. Местный торговец даже покрутил пальцем у виска и отказался от привычной болтовни, что, наверное, предвещало падение Врат-в-никуда и приход Ледяных чертогов в мир людей. Другого источника слухов у Кристианы не было. К тому же она переживала из-за насмешек. Но наставницу Киру такие вещи мало волновали. В личной беседе она не упоминала никаких сплетен, Киру интересовало только задание.

– Неплохо справилась, девочка, – похвалила ученицу женщина.

Как всегда она держалась холодно и отстраненно, словно не желала иметь с мелкими сошками ничего общего.

Сложно было сказать, сколько Кире лет. Она предпочитала носить мужские брючные костюмы или строгие платья для выхода, и коротко стригла вьющиеся белые волосы. Сидя в кресле, элегантно закинув ногу на ногу, она надменно оглядывала учениц, и Крисс, лишь недавно обосновавшаяся в гильдии, не могла привыкнуть к нервной дрожи, что вызывал этот взгляд.

– Смертельный поцелуй…Хорошая тактика. Изящная, но очень рискованная. Немного порошка на кожу – и незадачливый любовник сам добровольно слижет яд. Есть, конечно, шанс случайно отравиться вместе с ним… Но знаешь, что я скажу?

Кристиана изобразила заинтересованность и подалась вперед, словно улавливала каждое слово наставницы. Хотя на самом деле ей просто хотелось скрыть нервную дрожь.

– Яд для «поцелуя» – дорогая штука. Слишком дорогая, чтобы изволить ее на всякую мелочь. Убить цель можно было гораздо проще. Или ты побоялась ручки запачкать, дорогуша?

– Мне…– девушка кашлянула и постаралась придать голосу твердости. Ей казалось, что удалось сохранить баланс между заискиванием и гордостью. – Мне хотелось работать так же тонко, как вы.

Кира усмехнулась. Лесть она любила, но Кристиану это не спасло.

– Не делай глупостей, иначе быстро вылетишь, – предупредила женщина и указала на дверь. Разговор был окончен.

Девушка едва удержалась от облегченного вздоха. Она забрала плащ у слуги и вышла на улицу. Весь небольшой квартал принадлежал Гильдии Убийц. От дома Киры до студенческой коллегии и одиночных пристроек, где жила Крисс вместе с соседкой, можно было дойти за пятнадцать минут. Лавки торговцев, ремесленников и оружейников располагались чуть дальше, чтоб не мешать шумом и вонью мастерам высокого ранга. Несколько богатых домов, включая резиденцию главы гильдии, располагались в центре квартала, вокруг них высились трех- и даже четырехэтажные строения, где жили рядовые гильдийцы. Оттуда к границе с остальной частью города вела широкая дорога, что упиралась в ограждение тренировочной арены, и распадалась на несколько ответвлений.